Дамский LADY - Почти детективная история
Потянувшись к ручке, она переступила через порог и громко поинтересовалась:
– Эй? Есть здесь кто-нибудь? – А потом совсем робко добавила: – У вас тут дверь не заперта...
Но открывшийся вид ясно давал понять, что, кто бы тут не был, он уже ушел.
Квартира сейчас походила на разгромленный полигон. Все шкафы открыты, ящики вывернуты, диван вспорот, подушки раскиданы, кое-где были отодраны даже паркетные половицы.
Эмма прошла на середину комнаты, хрустя сапогами по стеклам и валявшемуся повсюду мусору.
– Хозяева? – еще раз громко вопросила она на всякий случай, точно зная, что ей никто не ответит.
Она ошиблась. Ей ответили.
Откуда-то из глубины квартиры послышался глухой собачий лай. Девушка пошла, ориентируясь на звук, и чем ближе она подходила, тем громче становился лай, и отчетливо было слышно царапание когтей по дереву.
Она остановилась перед дверью, которая, вероятно, вела в ванную комнату. Звуки доносились именно оттуда.
Эмма представила себе, как должно быть страдает собачка, которую закрыли в маленьком помещении, да еще и подперли дверь стулом.
Она отодвинула стул и повернула ручку, готовясь поднять на руки и утешить несчастное животное.
– Бедняжка моя, иди к... – Девушка поперхнулась и подалась назад.
Чего она не ожидала, так это здоровенного ротвейлера, смотревшего на нее отнюдь не с благодарностью и не спешащего запрыгнуть на ручки. А ведь стоило сразу догадаться, что чихуахуа запирать в ванной не будут...
Эмма попятилась. Ротвейлер зарычал. Боясь повернуться спиной к громадной псине, девушка медленно отступала. Собака приближалась, не сводя с нее черных глаз.
Разумеется, долго так продолжаться не могло. Скоро Эмма уперлась спиной в кухонную стойку. А собака, обойдя ее по кривой, отрезала путь к выходу.
– Хорошая собачка, хорошая, – засюсюкала Эмма, карабкаясь на стойку.
Пес заинтересованно взирал, как она пыталась закинуть ногу повыше, а затем подтянуться, упираясь каблуками в стул. Каблуки соскользнули. Стул упал по одну сторону стола, а девушка по другую.
Псина продолжала наблюдать.
Выругавшись, Эмма с кряхтением поднялась и с неодобрением покосилась на собаку, которая хоть и перестала рычать, но поглядывала все так же выжидающе и, как ей показалось, недовольно.
– Ну что ты от меня хочешь, адский пес? – спросила она, сохраняя дистанцию. – Это все не моих рук дело, поверь.
Ей было настолько не по себе в этой обстановке, что звук собственного голоса успокаивал.
Тут пес коротко, но весомо гавкнул. Она подпрыгнула на месте.
– А может быть, наш красавец хочет кушать? – снова залепетала она, пятясь к холодильнику.
Кажется, это слово животному было знакомо, так как оно с интересом наклонило голову и двинулось вперед.
– Хороший мальчик, хороший, – приговаривала Эмма, открывая попеременно шкафчики в поисках собачьей еды. Таковой не оказалось, впрочем, как и миски. Пес уселся и продолжал ее рассматривать, что очень нервировало.
Зато в холодильнике нашлась копченая грудинка, ветчина, сыр, мясная нарезка, паштет из гусиной печенки и холодная куриная ножка.
– Ну, не знаю, а можно ли тебе это давать?..
Судя по появившемуся блеску в глазах собачки, та вовсе не была против вредных человеческих продуктов.
Пес одобрительно гавкнул, и тарелка с куриной ногой выпала из рук и полетела вниз.
Надо признать, он расправился с деликатесом в рекордные сроки. Эмма даже не успела дойти до дверей, как услышала цоканье когтей позади себя.
– И что мне с тобой делать? – обреченно осведомилась она.
Псина, разумеется, не ответила, зато с умным видом вышла за дверь и села, ожидая ее.
Пока Эмма шла домой, у нее еще сохранялась смутная надежда, что по дороге ротвейлер потеряется, и завтра ей не придется лебезить перед домоправительницей, спрашивая, можно ли оставить животное, и обещая не выгуливать собаку у дома. Но пес целеустремленно семенил рядом, а если и забегал вперед, то непременно оглядывался, проверяя - не решила ли она сбежать.
Последний шанс на то, что ей не надо будет покупать собачий корм, испарился, когда на лестнице им все-таки встретилась миссис Чепмен, та самая домоправительница.
– Решили завести собачку, мисс Свон? – грозно поинтересовалась та.
– Да кто еще кого решил завести, – буркнула Эмма, стараясь не думать о том, насколько поднимется ее арендная плата.
– Так-так, – совсем уж зловеще протянула старуха и шумно выдохнула, – смотрите, чтобы никакого лая после десяти вечера, иначе снова вызову полицию, и вам опять выпишут штраф за нарушение договорных обязательств.
– Разумеется, – изо всех сил стараясь не обозвать домоправительницу старой каргой, протянула Эмма, и быстро ретировалась в свою квартиру.
– Понял? Никакого лая, – подражая миссис Чепмен, она обратилась к собаке. – Иначе нас обоих отсюда выпрут. Поверь мне, она может. Эта склочница как-то вызвала полицию только потому, что мы с друзьями смотрели фильм на большой громкости.
Пес Эмму гордо проигнорировал и потрусил исследовать новое жилище. Когда она вернулась из ванны, на диване в гостиной ее ждал сюрприз: любимое место у телевизора уже было занято собакой, растянувшейся на покрывале во всю длину.
Кряхтя и охая, девушка попыталась сдвинуть эту тушу, чтобы высвободить плед и лечь с краю. Пес недовольно заворчал, но подвинулся.
– Как же мы тебя назовем? – задумчиво поинтересовалась девушка, потрепав собаку по бархатистой шерсти. – Судя по твоему поведению, я бы, конечно, предложила Калигулу или Нерона... Но так соседи будут ожидать от нас пакости заранее и нажалуются старухе Чепмен... О! А если Франкенштейн, но при людях я буду звать тебя Фрэнки? Пойми, «Дружок» или «Пушистик» тебе точно не подойдут.
Эмма почесала пса за ухом и нащупала ошейник.
Кстати!
Она села и, ухватившись обеими руками за голову пса, попыталась этот самый ошейник расстегнуть, ведь иногда на обратной стороне пишут кличку животного или телефон хозяина. Пес сердито зарычал.
– Понял, не дурак! – Эмма подняла руки, признавая свое поражение, и внимательнее присмотрелась к ошейнику.
– Видимо, твой хозяин очень тебя любил. – Она успокаивающе погладила его по загривку.
Ошейник был оригинальный и явно выбранный с заботой о дорогом питомце. В кожаный ремешок продета золотая цепочка со множеством разных висюлек: сердечек, игральных кубиков, звездочек, рыбок... У застежки черным маркером было написано несколько цифр.
«Вот и номер телефона, очевидно», – подумала Эмма с грустью. Интересно, раз пес пошел за ней, он почувствовал, что звонить больше некому, и его хозяин уже не вернется?
– Все-таки собаки – удивительные существа, – вслух сказала она, и обняла Фрэнки за толстую шею. Видимо, последний был полностью согласен с этим утверждением, так как засопел в ответ и попытался лизнуть ее в щеку.
Но все его благодушие как рукой сняло, стоило кому-то позвонил в дверь.
– Кого принесло в такой час? – Эмма с недоумением нашаривала тапок под диваном. Неужели Том решил потратиться на такси и нанести поздний визит?
Фрэнки вскочил и угрожающе зарычал, наклонив голову. Кажется, песик не любит незваных гостей. Что ж, у всех свои фобии, но, глядя на его клыки, Эмма поняла, почему дверь ванны подперли стулом для надежности.
Дверной звонок нетерпеливо запищал и, кажется, дверь пнули пару раз. Пес залаял в ответ. За дверью настороженно притихли.
– Секундочку! Уже иду! – крикнула Эмма.
Она вцепилась в собачий ошейник и попыталась сдвинуть пса с места. От усилий девушка шлепнулась на задницу, а собака осталась неподвижной.
– Слушай, давай пойдем на компромисс, – в дверь позвонили, но на этот раз как-то робко, – ты сейчас пойдешь в ванную, а я закрою глаза, если ты сжуешь там коврик. И может быть – только может быть! – завтра мы поделимся хот-догом.
Фрэнки еще раз гавкнул для острастки, но все-таки неохотно поддался и пошел в ванную. Стула поблизости не нашлось, поэтому Эмма наспех вставила швабру в дверную ручку и побежала открывать.
Запыхавшись, она щелкнула замком и с недоумением уставилась на поздних посетителей.
– Где собака? – вместо приветствия спросил тот, что был маленького роста.
– В ванной, – опешив, ответила девушка.
– Хорошо, – с видимым облегчением выдохнул коротышка и, оттеснив ее плечом, прошел в квартиру.
– Пр-ростите, а вы кто? – Эмма вдруг начала понимать, что гости могли прийти вовсе не одолжить соль.
Тот, что был помельче, деловито осматривался, проигнорировав ее вопрос. Она растеряно обернулась. Второй, лицо которого лишний раз подтверждало теорию Дарвина, загородил собой дверь.
Где-то в глубине квартиры Фрэнки зашелся лаем.
Коротышка дернулся от этого звука, но быстро пришел в себя.
