Екатерина Гринева - Это мой мужчина, или Мечта сильной женщины
– Таня… – Он нежно провел рукой по лицу. – Танечка!
По моим щекам заструились слезы.
– Что ты плачешь? – спросил он с улыбкой.
– От счастья, – всхлипнула я. – Между прочим, от радости тоже умирают, разве ты не знаешь?
– Это не про нас. Мы будем жить долго и счастливо.
Я замерла.
– Что ты молчишь? Ты не поняла? Я делаю тебе предложение.
– Марк! – Я опешила. – Марк!
– Ты еще думаешь?!
Я схватила его руку:
– Ты мне не снишься?
– Потрогай! Я самая настоящая реальность.
Я улыбнулась:
– Когда я вернулась в Москву, первое время Лондон казался мне сном. Понимаешь… несмотря ни на что, я была там счастлива, потому что встретила тебя. Но в то время я этого еще не осознавала. Помнишь, как мы стояли на балконе отеля и смотрели на ночной Лондон?
– Помню. Можно я закурю?
– Ты куришь?
Он усмехнулся:
– Два года не курил – а сейчас потянуло. Как приехал в Москву, так дымлю не переставая. Просто не каждый день делаешь предложение любимой женщине. Знаешь, я на тебя сразу запал, как только ты ворвалась ко мне в кабинет. Такая яркая, красивая, от тебя даже искры летели. – Он замолчал. – Я никогда не думал, что когда-нибудь встречу женщину, которая будет мне так нужна. Я читал женщин как открытую книгу, настолько все было ясно и понятно с первой же встречи… Я видел в их глазах жадность и любопытство. Жадность к сексу, к телу. Я всегда вел себя с ними как с врагами-соперниками. Мне нужно было победить, одержать верх любой ценой. С тобой… все по-другому. Мне не хочется тебя унижать, хотя в первые наши свидания я дал себе волю. – Марк улыбнулся.
– Да уж!
– Прости, прости. – Марк поймал меня за руку.
– Куда от тебя денешься!
– Может, с тобой я стану немного другим. Более нежным, спокойным. – Он стал шутливо перебирать мои пальцы. – Женщины любят воспитывать, учить…
Я задумалась. Женщины, получив мужчину в полное и безоговорочное владение, обычно стараются подогнать его под себя, сделать удобным. Хочу ли я этого? И чему научил меня жизненный опыт? С Димкой все было понятно: тиран, самодур, улыбчивый подонок. Сначала он подмял меня, а потом сделал ноги. А если бы я была другой? Сопротивлялась, отстаивала свою точку зрения, не смотрела ему в рот? Было бы у нашего брака другое продолжение?
Даже Николай… теперь я могла сказать определенно. Я не любила его. Я была сильно увлечена, мне очень хотелось замуж. Я хотела набор благ, а не конкретного человека.
С Марком все было не так. Я не хотела его менять. Он устраивал меня такой, какой есть; он заставил меня острее чувствовать жизнь, словно пробудил от летаргической спячки. С Николаем было хорошо, в том числе и в сексе, но такой ярости, страсти, желания раствориться в другом человеке я не чувствовала.
При этом я прекрасно понимала, что Марк Красницкий – настоящий самец, мачо, который тащит в койку все, что движется, успел переспать не только с Ритой Шумейкиной, но даже со своей двоюродной сестрой Дубновой. Но… Перед каждой женщиной всегда стоит проблема выбора: жизнь со скучным предсказуемым мужчиной, который будет сидеть около нее как пришпиленный, вовремя приносить зарплату и только изредка позволять себе походы налево, или связь с мужчиной, которого никто не назовет хорошим мальчиком. С ним жизнь станет похожей на опасное приключение в амазонских джунглях, но никогда не окажется скучной или пресной. Да, в ней есть свои минусы, да и верность такие мужчины хранят с трудом. Но если Марку захочется оттянуться на стороне, я сделаю все, чтобы переключить его внимание на себя. Я – женщина, и в моем арсенале есть секретное оружие, которым я могу воспользоваться в нужный момент. И поэтому я выбираю второй вариант. Это мой выбор, и я иду на него сознательно и добровольно.
Мне нравилась в Марке дикость, необузданность, с ним никогда не соскучишься. В природе мало осталось таких неприручаемых мужчин, их впору заносить в Красную книгу. Я улыбнулась.
– Но я не хочу тебя переделывать. Ты мне нужен таким, как есть. И точка.
– Ой-ой. Не раскаешься?..
– Не в чем раскаиваться. Я люблю тебя, Марк. Я никогда и никого в жизни не любила так, как тебя.
Он прижал меня к себе:
– Таня…
Я приложила палец к его губам:
– Не надо. Не говори ничего.
Какое-то время мы молчали.
– Марк, ты останешься здесь, в Москве?
Он покачал головой:
– Нет. В Лондоне – дела, бизнес. Я думаю, ты переберешься туда, ко мне. Или у тебя есть другие варианты? Я не хочу семейной жизни на расстоянии. У нас в Лондоне есть и такие пары, но я – типичный домостроевец, хочу, чтобы жена была под боком. У тебя есть возражения?
– Нет.
Я не хотела расставаться с Марком.
– А во главе «Атланта» поставишь своего человека. Мы владельцы и можем позволить себе наемного менеджера. У тебя есть такой на примете?
Я вспомнила о Славке Горячеве.
– Да.
– Слушай, чего мы о делах говорим? Давай сменим пластинку.
Я смотрела на огонек сигареты Марка, и мне казалось, что все было не напрасно – это необходимое условие моего сегодняшнего счастья. Правду говорят, что самая большая радость – выстраданная. Та, что прошла через многие препятствия, а не свалилась на блюдечке с голубой каемочкой.
Марк резким движением потушил сигарету.
– А теперь – спать!
* * *Марк уехал через три дня. Как я уговаривала его остаться. Но – дела! Эти три дня мы в основном провели дома, изредка выбираясь на улицу. Нам было хорошо друг с другом. Мы наслаждались общением.
Я взяла мини-отпуск, взвалив на Славу руководство компанией. В качестве бонуса пообещала ему солидную премию. Он хмыкнул:
– А тур на Сейшелы – слабо?
– К рассмотрению могут быть приняты любые варианты.
Нас с Марком вызывали в милицию для дачи показаний. Если б не Марк, который поддерживал меня, я бы впала в истерику. Только его присутствие помогло мне справиться с нервами.
Следователь Водянов сказал, что Дубнова во всем призналась: и в убийстве мужа, и в организации покушения на меня.
– Эмоциональная дамочка, – постучал он карандашом по столу.
– Да. – Я сидела, рассматривая ногти. Я боялась поднять голову и встретиться взглядом со следователем. Мне хотелось поскорее уйти отсюда.
Когда мы с Марком вышли на улицу, я прижалась к нему.
– Неужели все позади?
– А ты сомневаешься? – Он широко улыбнулся.
Дома мы проводили время как беззаботные студенты: слушали музыку, валялись на кровати, смеялись, занимались любовью и пили французские вина, которыми отоварились в универмаге недалеко от моего дома.
Состояние было бездумно-легким. Мы словно перенеслись в другую реальность, где время течет не так, как в обычной жизни, а более медленно и насыщенно.
В быту Марк оказался удивительно аккуратен. Мне приходилось следить за своим разбросанным бельем, чашками с кофе, которые я оставляла где попало, своевременно мыть грязную посуду в раковине на кухне.
– Убери чашку с кофе! – время от времени кричал Марк. – А то я ее разобью! Кофеманка несчастная!
Услышав вопль, я неслась спасать посуду, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. Марк рядом! В день, когда он улетал, настроение у меня было ниже нуля. Мне ничего не хотелось, все валилось из рук. Я разбила любимую чашку, подаренную родителями на день рождения, и расплакалась.
– Ну, ну! – Марк подошел ко мне и прижал к себе.
– Ты мне будешь писать?
– Угу!
– Часто?
– Ага!
– Ты можешь сказать что-нибудь членораздельное?
– Зачем?
Марк сгреб меня в охапку и повалил на диван.
Я задыхалась от волнения. Запустив руку в его волосы, я слегка потянула за них.
– Смотри мне!
– Знаю, если я задержусь с ответом, ты оставишь меня без волос, – пошутил Марк.
– Типа того. Даже не сомневайся.
Я проводила Марка в аэропорт. Когда самолет взлетел, сделала глубокий вдох: мне ужасно хотелось все бросить и полететь с ним в Лондон.
Марк обещал приехать через месяц. Мне нужно было как-то протянуть без него. Просто набраться терпения и ждать.
* * *Марк регулярно писал мне, каждый день присылал по электронной почте шутливые записки, которых я с нетерпением ждала. Обычно вкратце рассказывал о своих делах и о том, как проходил день. Я постепенно знакомилась с его привычками. Узнала, что он любит отовариваться в магазине «Селфридж», ходить в китайские ресторанчики в Чайна-Тауне, обожает гулять по району Ноттинг-хилл и бродить по ковент-гарденскому рынку. Он прислал мне снимок, где стоит около уличного музыканта в Ковент-Гардене и улыбается во всю ширь.
Я распечатала фотографию и повесила ее над столом рядом с большим портретом пятерых котов. Эта компания поднимала мне настроение.
Несколько раз он звонил. Когда я слышала его голос, пульс начинал учащенно биться, а голос неожиданно садился.
На работе я старалась не задерживаться допоздна. Мне нравилось приходить домой, включать музыку, пить вино и, лежа на диване, вспоминать Марка…
