Марина Серова - Тише воды, ниже травы
И он отправился на улицу Краевую…
* * *Все это Стас Бахрушев рассказал уже на допросе в милиции. Отпираться было бесполезно, поскольку мало того, что его взяли с поличным в квартире Дины Черемисиной, так еще и дома у него были обнаружены вещи, принадлежавшие жертвам клофелиновых «кидняков», в том числе и кожаная куртка толстяка Артемова, которую этот срочно вызванный господин опознал и тут же радостно на себя нацепил.
Я сидела в кабинете Мельникова. Сон с меня как рукой сняло, хотя мы с Андреем и не спали всю ночь. Но ради поимки убийцы несчастной Дины стоило пожертвовать сном.
А неплохо сработал мой план — с помощью Маши Пантелеевой и меломана Мартина попытаться заставить преступника появить себя. По моей просьбе Маша Пантелеева должна была в своем холодно-официальном стиле сообщить публике, что вспомнила про некий дневник Дины, который, по-видимому, до сих пор хранится у нее дома, а Мартин должен был встретиться со Стасом и как бы невзначай упомянуть, что неформалы чего-то там «загоношились» насчет Динки и собираются «загнаться» на эту тему сегодня вечером.
План, в сущности, был прост. Единственное, что не давало мне покоя — это мое собственное отсутствие в момент его осуществления. Но Маша Пантелеева и Мартин все сделали, как надо, и Стас клюнул на приманку. Когда Мартин ему сообщил про тусовку неформалов, в какой-то степени посвященную смерти Дины, тот выразил желание сопровождать своего приятеля, якобы от нечего делать.
* * *Сбор на квартире у Евгения состоялся, как обычно, вечером. Первыми явились, как всегда, Оля и Ганс. Потом пришла Маша. А последним в дверь позвонил Мартин. Он был не один, а вместе со смутно знакомым ребятам Стасом. Встречались они с ним мимолетно, где-то по тусовочным местам. Кто он и чем занимается, даже как его зовут, и вспомнить не могли. А тут — надо же — просто пришел вместе со своим приятелем Мартином. Вроде, с одной стороны, свой, а с другой — левый.
На тусовке царила обычная атмосфера, тон разговорам прекрасно создавали Оля с Гансом и сам хозяин, Евгений. Они не были в курсе моего плана, в отличие от Маши и Мартина, что было даже к лучшему. Обычный треп, собственно, и составлял основу в этой тусовке.
Маша, согласно сценарию, должна была сначала поссориться с Олей и Гансом. Сделать это было очень просто. Можно было и ничего не делать, а ждать, пока Оля сама «наедет» на Машу, исходя из своего характера и вспомнив то, что Маша навела на них с Гансом детектившу, то есть меня.
На столе стояла, разумеется, бутылка «Анапы», к которой, как обычно, чаще всех прикладывался Ганс.
— Ну и чего вы на нас так смотрите, Мария Владимировна? — после стакана «Анапы» вдруг спросила Оля.
Если бы я присутствовала там, то после этой фразы поняла, что все пойдет так, как нужно.
— Ольга Валерьевна, если уж вы имеете что сказать по поводу ваших с Гансом претензий на квартиру покойной Дины, то так и скажите… — отозвалась Пантелеева.
— Слушай, ты чего здесь гонишь, а? Думаешь, если за компьютером сидишь, то самая умная, что ли? — взвилась Оля. — Какого черта на нас детектившу натравила, а?
Оля поднялась и угрожающе надвинулась на Машу. Евгений тут же, чуть не опрокинув стол с «Анапой», решительно встал между ними.
— Все, девчонки, не будем ссориться. Вино пока есть, вон новые люди к нам пришли, а вы имидж портите…
— И-мидж! — передразнила хозяина квартиры Оля, но села на место.
— В общем, я так полагаю, что рыльце у вас в пуху, — насмешливо продолжила Маша, глядя на Олю с Гансом. — В общем, у Динки был дневник, она его вела украдкой, втайне ото всех. Я один раз подсмотрела случайно — она его из сумки вытащила и уселась в уголок. Розовенький такой блокнотик… Когда я поинтересовалась, что это, то она прижала его к груди, а мне сказала: «Это описание моей жизни для последующих поколений». Как вы думаете, вас она там не описала?
— А чего описывать-то? — насупился Ганс. — И описывать нечего, особенно если для последующих поколений!
Мартин хмыкнул, а следом за ним и Стас. Эмоциональный Евгений предложил выпить, а после поразмыслить насчет дневника. Так и было сделано.
— В общем, я не знаю, что у тебя за загон такой, Манюня, — подцепляя вилкой соленую капусту, проговорил Евгений, — но он мне не нравится. И надо бы тот дневник достать и прочитать.
— Вот именно, Дины-то больше нет, — поддержал его Мартин.
— Перестань называть меня Манюней! Я тебе не Ольга Валерьевна, которую ты можешь называть как угодно! — холодно отреагировала Маша.
— Ты чего тут батон крошишь, я не пойму! — снова взвилась Оля. — Не нравится, уходи отсюда!
— Я вообще-то думаю, как бы вещественные доказательства не были уничтожены, — методично продолжала Пантелеева. — Все знают, что у вас есть ключи и что вы вполне способны проникнуть в опечатанную квартиру.
— Да пошла ты… — вскипела в очередной раз Оля. — Нет у нас никаких ключей!
— Они у вас есть, — ровным голосом, невозмутимо возразила Маша. — Кроме того, я заметила, что после смерти Дины вы вели себя так, будто вам чего-то стыдно. Даже вам, с вашим незатейливым интеллектуальным уровнем…
— Так, мне надоело, — Ганс встал и пошел в прихожую.
Его обогнала суетливая Оля, которая рывком сняла свою куртку с вешалки, возвратилась в комнату и бросила ее к ногам Маши.
— Вот, давай, ищи! Нет здесь ни хрена! Ганс, неси сюда свои шмотки, пусть эта дура пошарит и у тебя.
Ганс ухмыльнулся, снял свою куртку и более бережно, чем Оля, приспособил ее на стул, на котором недавно сидел.
— Я не стану до этого опускаться, — не поворачивая головы, равнодушно произнесла Пантелеева. — Вы, видимо, на это и рассчитывали…
— Слушай, я не понял, Маша, с чего вдруг такой наезд на них-то? — поинтересовался Мартин.
— Они знают сами, почему, — спокойно ответила Маша.
— Так, ну все! — Оля подхватила свою куртку с пола и принялась яростно трясти ей перед лицом Маши.
Та брезгливо поморщилась. На пол полетели замызганный носовой платок, смятая пачка сигарет, какая-то мелочь и обломок расчески.
— Ольга Валерьевна, потрудитесь собрать свое барахло, оно никому не симпатично! — повысила голос Маша. — И прекратите базар!
Евгений зааплодировал. Его, похоже, скорее забавляло неожиданное шоу, устроенное Машей. А Ганс, чтобы поскорее покончить со всем этим, аккуратно вывернул и продемонстрировал свои пустые карманы. В них не было даже мелочи.
— Не знаю, что за буза! — вздохнула Оля, закуривая сигарету. — Девчонка сама отравилась, а такая буза! Ты что, читала ее дневник?
— Где ключ? — не отвечая на ее вопрос, спросила Маша.
— Да нет у нас ключей, детективша забрала! — завизжала Оля. — И отстань от нас, и так весь вечер нам испортила!
— Значит, завтра все вместе пойдем к этой детективше и скажем про дневник, — подвела итог Маша.
— Я никуда не пойду, — буркнула Оля. — Мне бояться нечего, а если вы хотите, то идите. Хоть к детективше, хоть куда.
— А ты чего скажешь, Мартин? — спросил Евгений. — Ты с Динкой больше, чем мы все, общался.
— Я дневника не видел, — пожал плечами Мартин. — Но она со мной как-то пооткровенничала, что пописывает там чего-то. Даже посмеялась — я, мол, и тебя прописала. Я еще удивился — что про меня-то писать? А она говорит — я всех своих мужчин описываю.
— Ну, значит, про нас там и нет ничего! — сделала вывод Оля. — Ганс ее мужчиной не был, а я уж и подавно. А если что и накропала про нас, то ничего интересного. Так что ищите сами ее дневник!
— Вот завтра и поищем, — спокойно кивнула Маша и поднялась.
Она достала из сумочки двадцать рублей и небрежно кинула их на стол.
— Это вам, Ольга Валерьевна, за испорченный вечер, — с улыбкой процедила девушка напоследок. — Выпейте своего любимого напитка, нервы успокойте. А мне пора.
Когда Маша чинно удалилась, Оля неуверенно схватила деньги и повертела их в руках. Потом вопросительно уставилась на всех. На ее немой вопрос тут же откликнулся Ганс, который также молча выдернул деньги из рук подружки и отправился в ближайший магазин.
Остаток вечера прошел просто великолепно: все расслабились, вина оказалось достаточно, и про Машу, а также Дину с ее дневником никто уже и не вспоминал. За исключением одного человека, который весь вечер, по сути дела, просидел молча в углу, но на которого и был рассчитан данный спектакль…
ЭПИЛОГ
— А как же вы догадались, Татьяна? Просто ужасное дело! Какой-то Стас… Мы ведь ничего не знали! Господи боже мой, зачем ей был нужен этот Стас?! — причитала Наталья Борисовна, когда я после завершения дела вместе с Лерой Павловой пришла к Черемисиным домой.
— Детали, маленькие детали, — ответила я. — Дело все в том, что Стас использовал скрытность вашей дочери на полную катушку. Он запретил ей что-либо рассказывать о нем. А потом, когда узнал о беременности, решил ее просто убить.
