Мария Жукова-Гладкова - Горький шоколад после любви
Но ясно было одно: перед органами Олег засвечиваться ни в коем случае не хочет. Не стал бы он тогда уноситься прочь на Аниной машине. Дело-то выеденного яйца не стоило. Я ведь вполне могла принять Аню за истеричку, в особенности, если бы спокойный мужчина вышел из машины и сказал: молодая женщина в положении, или что-то в этом роде. Предъявил бы документы. Но раз он этого не сделал, раз умчался – значит, рыльце у него в пушку.
Глава 27
Юля
Во вторник на следующей неделе я сидела в кабинете Виктории Семеновны. Еще в понедельник мы обсудили случившееся и решили, что мне пока не следует появляться у Астахова. На всякий случай. От Славика ведь можно ожидать любых пакостей. И спрашивать его в лоб не стоит. Правда, Андрюша собирался наведаться с фотороботом, составленным Аней, но еще окончательно не решил, стоит идти или нет. Ведь таким образом можно спугнуть дичь.
И ведь, например, Рита умерла не из-за того, что ей свернули шею, как и девушка на пустыре. Их, можно сказать, забили до смерти. Зачем это делать Олегу-Саиду, если он такой мастер по ломанию шейных позвонков?
Кстати, никакого сутенера Николая Васильевича, о котором мне рассказывала моя погибшая одноклассница Арина Забродова, в «Крестах» не оказалось. Проверили всех Николаев Васильевичей, каковых оказалось три. И сутенеров (двух) тоже проверили. Наверное, Арина просто хотела привлечь меня к расследованию, но побоялась рассказать все. Теперь у нее не спросишь. А жаль… Но она в самом деле боялась. То ли исчезновения девчонок, то ли смерти… Знала ли она о смерти от побоев? Наверное. Или, по крайней мере, догадывалась и не исключала, что и ее может ждать подобная участь. Арине было уже не помочь, но другим – можно. И я собиралась это сделать.
В кабинет главной внезапно постучала одна из девочек, сидевших на телефоне, принимавшая звонки зрителей и читателей.
– Юль, там две бабули позвонили, тебе просили передать, что на Волковском какие-то интересные похороны намечаются. Рабочие ангела рыдающего приволокли, метра два с половиной или три высотой. Вернее, бабули видели, как его волокли от грузовика. Спросили у рабочих. Они сказали: срочный заказ, сегодня похороны, и клиент хочет сегодня же и поставить.
В это мгновение в комнату заглянула еще одна девочка. Ей также позвонили бдительные граждане, чтобы сказать об ангеле. Видимо, он произвел на народ большое впечатление.
Мы с Викторией Семеновной переглянулись.
– Это кому ж такой подарок? – спросила Виктория Семеновна. – Юль, у нас вроде никого из известных людей в последние дни не отстреливали. Или как?
– Нет. И из известных вроде и не помирал никто… Даже своей смертью.
– Слушай, съезди! Все равно же что-то давать надо, если не в «Криминале», то в «Новостях». Расскажешь нам потом об ангеле. Мне просто интересно.
Я забрала Пашку с пивом и камерой, и мы рванули на Волковское. Примерное место было любезно указано бабками, Волковское – большое кладбище, весь день пробегать можно.
Бабки, как выяснилось, поджидали меня у проезжей части. Тут же паслись бомжи в надежде на подаяние. Всей толпой они тронулись за нами с Пашкой. И бабульки, и бомжи говорили, не переставая. Бабки высказали мнение окрестного народа о «Ринге»: хватит этим бизнесменам цены повышать и граждан всяческими хитрыми способами обманывать, пусть лучше морды друг другу бьют, на радость потребителям. Они также интересовались, будут ли проводиться подобные «Ринги» для олигархов в масштабах страны. Вот бы собрать список «Форбс»… Передача явно побила бы все рейтинги.
В конце аллеи, куда нас вывели, под каким-то старым деревом замаячило что-то большое и белое… В первый момент я даже не поняла, что…
– Ой, так они его простыней прикрыли! – воскликнула одна дальнозоркая бабка.
Мы приблизились к ангелу и свежевырытой могиле – покойника ждали в самое ближайшее время. У могилы паслись чисто выбритые, трезвые могильщики, рядом с ангелом стояли два крепких мужичка.
– А вы простыночку не поднимите, чтобы мы его сняли? – спросила я. Пашка приготовил камеру.
– За показ – доллар, – ухмыльнулся один из мужиков.
– Чего ж так дешево? – спросил какой-то бомж.
Доллара у меня не было, вообще, зеленых с собой не было, только рубли. Ну что ж, раз надо платить за интервью, заплатим. Виктория Семеновна компенсирует.
Я подошла поближе к двум рабочим и спросила, сколько они хотят за интервью.
– Да ладно вам, я пошутил.
– В самом деле, на бутылку дашь? – спросил второй. – Из своих кровных?
– Из спецфонда холдинга. Но в разумных пределах.
– Пятьсот рублей давай на двоих.
Я извлекла и передала деньги так, чтобы не увидели бомжи, после чего рабочие тут же скинули простыню, и Пашка заснял произведение искусства. Ангел был женского пола, причем с косой (в смысле – с волосами) и пышным бюстом, только я в первое мгновение не могла сообразить, кого он мне напоминает.
– Ой, да она ведь шампунь рекламирует, – первой узнала дальнозоркая бабка. – То с косой, то с распущенными волосьями… Блондинка. Шампунь, правда, дрянной. У меня внучка купила, потом, говорит, руки от головы не отнимала: так чесалось. И перхоти полно стало.
– Паша, крупным планом рожу возьми, – прошептала я оператору, потом спросила у мужиков, не саму ли модель хоронят.
– Не, мужика.
– А она при чем тут?
– Она заказывала.
– Вы хотите сказать, что эта модель, рекламирующая шампунь, заказала сделать свою статую, чтобы поставить на могилу?
– Свою рыдающую статую, – поправил меня один из рабочих.
«Интересно, кого же хоронят? Ее спонсора, что ли?»
Рабочие тем временем сказали, что заказ был очень срочный, чтобы успеть к похоронам. Чтобы сразу на свежую могилку поставить.
– И за сколько вы ее сбацали? – Я кивнула на статую. – Сколько на такое времени нужно?
– Клиентка вчера с утра была… Вот, сегодня готово. Платила наличкой. Почаще бы такие заказы!
Наконец мы увидели приближающуюся по аллее процессию. Мы с Пашкой отошли под сень деревьев, чтобы не маячить на первом плане. Мало ли как модель или вдова, если модель и вдова – разные лица, или другие скорбящие родственники отнесутся к нашему появлению на процедуре погребения.
Процессия включала примерно человек пятьдесят. Модель оказалась в первом ряду, черный цвет ей очень шел.
И тут я вспомнила, где видела ее совсем недавно. Не на телеэкране. Во плоти!
Она выходила в качестве секунданта на первый «Ринг». На том «Ринге» было мало женщин. На втором-то, в прошлую субботу, многие жены решили себя явить народу, правда, никто не смог показать себя так ярко, как эта. Другие не были такими эффектными и эмоциональными, в большинстве случаев, они просто раскланивались. А эта же носилась и по рингу, и вокруг…
Но не это было главным. Ее супруг боролся с Олегом! Или как там его?
Вот только кто сейчас лежит в гробу? Бизнесмен или кто-то другой? Это следовало выяснить. У меня просто чесались руки – я была готова сама открыть крышку.
И чем занимался тот мужик – в смысле, соперник Олега? Почему я это не выяснила? Или Андрюша с коллегами уже интересовались этим вопросом? Как он связан с Ящером?
Хотя… Что я волнуюсь раньше времени? Чем я недовольна? Во-первых, может быть, это и не он. Во-вторых, он же не умер на ринге! Но… Ящер мог знать, что у него, например, больное сердце. Или еще что-то. А тут – такой стресс. Ящер рискнул – и выиграл. Или это моделька мужа заказала?
Ладно, посмотрим, как будут развиваться события.
Наконец процессия приблизилась. Моделька (она же – модель ангела) стояла в первом ряду. Гроб поставили на специально приготовленный постамент и открыли. Мы с Пашкой придвинулись поближе. Тут моделька случайно обернулась и увидела меня.
– Сука! – пронесся вой над всем кладбищем, и она, расталкивая народ, рванула в мою сторону.
Бомжи, бабульки и рабочие замерли на своих местах. Члены похоронной процессии, по-моему, не очень удивились. Но меня голыми руками не возьмешь.
– Пашка, постарайся все снять! – успела я прошептать и рванула прочь от модели.
Я была в выигрышном положении – в кроссовках, а она – на высоких каблуках. Кто так ходит на похороны? Я успела обратить внимание на очень красивое траурное платье. Наверное, шил его какой-нибудь знаменитый модельер.
– Тварь! Он умер из-за тебя! Это ты виновата! И все тебе неймется! – летело мне вслед.
Вскоре модель отстала и вообще, видимо, решила прекратить преследование. Она повернула назад, я предпочла держаться подальше от места действия, надеясь потом все услышать от бомжей, бабулек, рабочих и Пашки. Только бы вдовушка ему камеру не разбила.
Я прогуливалась на отдалении и внезапно увидела спешившего в мою сторону бомжа.
– Меня твой парень прислал, – сообщил бомж. – Все нормально. Он все снимает. Наши его прикрывают. Не беспокойся.
– А мужик?.. В гробу? Пашка что-нибудь сказал?
