Ирина Невская - Рефлекс выживания
— Неужели ему не холодно? — спросила я.
— А он не купается, он тонет.
Я пригляделась, действительно, человек тонул. Недолго думая, бросилась в воду, скидывая на ходу верхнюю одежду. Вода оказалась жутко холодной. Но, пересилив себя, я поплыла. На озере, кроме нас, никого не было, и если не я, то кто же ему тогда поможет. Хорошо, что в свое время дедушка научил меня плавать. Я подплыла к тонувшему человеку и, ухватив его за шею, потащила к берегу. Лишь на берегу я разглядела, что спасённый оказался хорошо сложенным, мускулистым мужчиной лет пятидесяти.
— Благодарю вас, — сказал он, — если бы не вы… Вообще-то я хорошо плаваю, но вода на середине озера холодная, судорога ногу сковала.
— Да, вода и в самом деле холодная, — ответила я, дрожа всем телом. Потом быстренько оделась и спросила: — Вам помочь домой добраться?
— Пожалуй, — ответил он, растирая ногу, — нога всё ещё болит.
— Сандра, а ты молодец, — восхищённо сказала Сашенька.
— Это ваша сестрёнка? — спросил спасённый.
Я замялась, не зная, что ему ответить, но девочка не растерялась и выдала следующее:
— Нет, она невеста моего папы.
— А-а-а, — отчего-то разочарованно протянул мужчина.
Он облокотился на моё плечо, и мы пошли в поселок.
— Вас зовут Сандра, как я слышал? — спросил мужчина. — Редкое имя.
— Да, редкое, — согласилась я.
— А меня Юрий Иванович. Но можно просто Юрий.
Юрий Иванович жил недалеко от озера, в самом крайнем доме, чем-то похожем на дом Руслана.
— Юра! Что случилось? — легко сбегая по ступенькам, кинулась к нам красивая немолодая женщина.
— Да вот, — Юрий Иванович виновато улыбнулся. — Судорога, если бы не Сандра.
— Боже мой, боже мой, — причитала она, — ну кто тебя просил лезть в воду?
— Танечка, — оправдывался Юрий Иванович, — я же всегда открываю купальный сезон именно в это время.
Когда мы сидели на веранде за чайным столом, Татьяна сказала мне:
— Брат и в самом деле начинает купаться в мае, но такое с ним впервые.
— Это судьба, — засмеялся Юрий Иванович, с тоской посмотрев на меня, — мне суждено было сегодня познакомиться с Сандрой, но у Сандры, кажется, есть жених. Вот эта маленькая леди его дочь.
Несмотря на тёплый прием, я отчего-то испытывала неловкость в компании Юрия Ивановича и его сестры. Хотелось спрятаться под стол от недвусмысленных взглядов, которые они оба бросали на меня. «Ухаживаний этого Юрия Ивановича мне только и не хватало для полного счастья», — думала я. Стало темнеть, пора было возвращаться домой. Я, взглянув на часы, сказала:
— Ну что ж, спасибо за чай, но нам пора.
Видно было, что Юрий Иванович с неохотой воспринял это известие.
— Я когда-нибудь ещё увижу вас? — спросил он.
Я пожала плечами и ответила:
— Может быть.
— Да, да, я понимаю, — грустно сказал он. — У вас есть жених. И всё же я надеюсь.
На прощанье он подал мне визитку. Я поблагодарила его и, даже не взглянув, сунула её в карман джинсов.
— По этому телефону вы можете звонить мне в любое время дня и ночи, — сказал он.
«Кажется, однажды я уже слышала что-то подобное», — подумала я и твердо решила никогда ему не звонить.
По дороге домой мы договорились с Сашенькой ни о чём не рассказывать Римме Петровне:
— Давай поиграем в секреты, — предложила я.
Девочка легко согласилась со мной и спросила:
— А папе можно?
Я, немного подумав, ответила:
— Нет, пожалуй, папе тоже не стоит рассказывать, а то он ругаться будет.
— Да, — согласилась девочка, — будет. И бабушка будет.
Бабушка и в самом деле встретила нас неприветливо.
— Наконец-то, — проворчала Римма Петровна, нахмурив брови, — я уже начала волноваться.
Мы с Сашенькой переглянулись, улыбнулись друг другу и ничего не сказали.
— Марш быстро умываться и спать, — скомандовала бабушка.
Мне вовсе не хотелось оставаться наедине с Риммой Петровной, которая отчего-то была не в духе, поэтому я поспешила ретироваться вслед за девочкой.
Когда уже лежала в постели, в дверь постучали.
— Да, да, войдите, — сказала я.
Вошла Римма Петровна, в руках она держала альбом для фотографий.
— Вот, Сандра, — сказала она, присаживаясь на кровать, — я пришла с вами поговорить о сыне.
— О Руслане? — удивилась я.
Она кивнула и, посмотрев на меня в упор, спросила:
— Как вы к нему относитесь?
От подобного вопроса я чуть было не свалилась с кровати и покраснела, как девчонка.
— Можете не отвечать, — грустно сказала Римма Петровна, — я вовсе не имею права вмешиваться в ваши отношения, но хочу, чтобы вы знали, как он относится к вам. Я, наверное, плохая мать, раз делаю это, но по-другому не могу. Мне жаль сына. Я вижу, как он страдает из-за… вас. Его первая жена оказалась… — она опустила глаза, помолчала, потом, с трудом выговаривая каждое слово, продолжила: — Оказалась проституткой. Она журналистка, может, это профессия её такой сделала, а может, она таковой и была. Руслан очень страдал от её измен, а потом он встретил вас, и жизнь его изменилась.
Я удивленно вскинула брови.
— Да, да, — с жаром сказала Римма Петровна, — круто изменилась. Он снова обрёл смысл жизни, в глазах появился блеск. И вот, — она протянула мне фотоальбом.
Я взяла его и пролистала… Боже мой! Весь альбом был посвящён мне! У Руслана имелись такие фотографии, о существовании которых я даже и не подозревала.
— А эта откуда? — удивилась я, кивнув на свою школьную фотографию.
Римма Петровна довольно захихикала:
— Русик, между прочим, учился в одной школе с вами, только он на пару лет младше вас.
— Надо же, я и не помню.
— Конечно, — отозвалась Римма Петровна, — разве старшеклассницы обращают внимание на младших? Он недавно признался мне, что был влюблён в вас с самого детства. И жену себе нашёл, чем-то похожую на вас.
Я вспомнила, что Сашенька говорила об этом.
— Как он переживал, что упустил вас из виду, — продолжала Римма Петровна. — И снова обрёл крылья, когда нашёл вас. Скажу по секрету: Русик долго не соглашался на развод из-за Сашеньки, но как только встретил вас снова, тут же подал на развод. Потом эти неприятности с вашей фирмой начались, сын переживал, не спал ночами, часто задерживался в городе, приезжал расстроенный, мало разговаривал с нами. Кажется, он успокоился, когда привёз вас сюда.
Я хмыкнула: значит, «обрел крылья»?» Пожалуй, это действительно так: я вспоминала, как встретилась с Русланом…
Как уже говорила, фирма «Медос» соседствовала с нами, и мы хорошо знали друг друга. Если бы не Ленка, я не обратила бы внимание на этого ничем не примечательного молодого человека. Подруга, чуть ли не ткнув в него пальцем, сказала мне:
— Посмотри вон на того приятного паренька. Что хочешь со мной делай, а он влюблён в тебя по уши. Так и пожирает глазами.
Я в тот момент была поглощена разлукой с Ванечкой. Нет, не подумайте, что сильно из-за этого переживала, но всё же мне было неприятно, и я впала в легкую депрессию по этому поводу. И уж, само собой разумеется, вовсе не обращала внимания на какого-то там сотрудника соседней фирмы. Но тем не менее Руслан, сам того не зная, помог мне справиться с хандрой. Я поняла, что всё ещё молода и привлекательна и что белый свет не сошелся клином на этом предателе — Ванечке. Руслан любил меня тихо, незаметно и ненавязчиво.
— Когда ты обратишь внимание на Русика? — спросила как-то Ленка. — Он так грустно смотрит на тебя и так тяжко вздыхает, что я готова заплакать от жалости к нему.
— Ленка, мне надоели вздыхающие мужчины, — ответила я, — хочется такого, который бы поменьше вздыхал, а побольше действовал…
Я улыбнулась, вспомнив этот разговор, и подумала: «Кажется, напросилась. Руслан только тем и занимается, показывая себя весьма деятельным. Хотя в последнее время меня окружают только такие мужчины, например, Лёшка».
Мы расстались с Риммой Петровной далеко за полночь, переговорив буквально обо всём, в основном, о своём, о женском. И с этих пор стали друг другу намного ближе и, я бы сказала, роднее, поскольку нас связывала любовь к одному и тому же человеку.
Глава 34
Я гостила на даче вот уже несколько дней. Спокойная, размеренная жизнь потихоньку начала угнетать. Казалось бы, расслабься, отдохни, живи и радуйся, но нет. Я постоянно думала о брате, и эти мысли не давали покоя. К тому же было удивительно, что до сих пор никто из девчонок так и не появился здесь, хотя Руслан, конечно, давно сообщил им, где я. Кстати, сам он тоже не появлялся. Меня это слегка раздражало: если он действительно влюблён, то почему его до сих пор нет?
Римма Петровна была сама любезность. Она больше ни разу не посмотрела на меня хмуро, но, невзирая на наше с ней единение душ после того ночного разговора, продолжала втихомолку звонить сыну, скрывая телефон. Естественно, такое положение вещей меня не устраивало, и я подумывала уже о том, чтобы распрощаться и уехать. Конечно, я понимала, что за стенами этого дома меня может ожидать всё, что угодно, даже… Но об этом думать не хотелось. В конце концов, не буду же я вечно отсиживаться на этой даче.
