Николай Леонов - Ценник для генерала
— Здравствуйте! — Вымуштрованная секретарша с короткой прической вежливо улыбнулась, бегло оценивая статус визитера.
Кажется, он не показался ей слишком ничтожным. Костюм Гурова стоил дорого, а ботинки они с Машей покупали весной в бутике. Этот процесс сопровождался большими спорами. Полковника больно уж подкупала гарантия в двадцать пять лет.
— Чем могу вам помочь? — прозвучала дежурная фраза секретарши.
— Я представляю химический комплекс, строящийся под Питером, — начал врать Гуров. — Вот езжу по просторам родной страны, ищу надежных поставщиков. Вас мне рекомендовали в Москве как солидную фирму, которая всегда, при любых обстоятельствах выполняет свои обязательства.
Представление о том, чем занимается «Аэлита», сыщик получил только что, взглянув на рекламный плакат на улице. Что-то связанное с поставками всякой всячины. Но там упоминались текстильные изделия на заказ, специализированная мебель, что-то из области электромонтажа и специального оборудования. Этим ему и предстояло оперировать.
— Может, мне проводить вас в службу маркетинга? — предложила секретарша.
— С маркетингом я пообщаться всегда успею, — немного капризно ответил Гуров. — Мне для этого из кресла в своем кабинете не надо было вставать. Я хотел бы пообщаться с генеральным директором.
— Как вас представить?
— Гуров, коммерческий директор химического холдинга «Нева-Хеншель».
Через три секунды секретарша вводила сыщика в просторный светлый кабинет, стилизованный под гостиную старой дворянской усадьбы. Такое оформление показалось Гурову, мягко говоря, несколько безвкусным, но он воздержался от комментариев.
Последовал обмен приветствиями с Юлией Харлампиевной, взаимными заверениями в том, что это наиприятнейшая встреча, очень важная в рамках неких тенденций в стране и всем ближнем зарубежье. Гуров нес эту чепуху и делал значительное лицо. Потом сухопарая, даже костлявая дама с крашеными короткими волосами стала нахваливать работу своей фирмы, которая могла поставлять партнерам буквально что угодно.
Гуров вежливо кивал и рассматривал целый иконостас из дипломов, благодарственных писем и других красочных бланков в красивых рамках, выставленных за спиной генерального директора. Одна рамка привлекла его внимание больше других. Это был, по сути, рисунок, сделанный детской рукой цветными карандашами. Поверх него было напечатано благодарственное письмо от коллектива детского дома-интерната № 3. Гурову с его кресла было не видно, за что именно.
Юлия Харлампиевна перехватила его взгляд и тут же принялась рассказывать, как много внимания фирма уделяет интернату. Ведь дети для сотрудников фирмы — это святое, самое-самое…
Интернат! Лев Иванович слышал это слово в коридоре, теперь здесь. Главный бухгалтер фонда наверняка доверенный человек, потому что иной у такого прохиндея, как Ломакин, эту должность никак не займет. Потом эта Юлия Харлампиевна вдруг всплывает в районном городке директором фирмы и партнером фонда. Хитрые схемы для отмывания денег?
Интернат!
Эта дама тут возникла в то же самое время, когда Ломакин поменял один дом в элитном поселке под Москвой на другой, в ином престижном месте. Тогда же соседи перестали видеть в его доме мальчика.
Интернат!
Льву Ивановичу пришлось терпеть еще пятнадцать минут. Он не желал ломать только что придуманную легенду и рассказывал о своем химическом комбинате. Потом Гуров заявил, что доволен знакомством. Он тут проездом, направляется в Нижний Новгород. На обратном пути снова заедет. К тому времени его подчиненные подготовят перечень всего того, что надо бы закупить у «Аэлиты».
Адрес интерната Гуров узнал у инспектора ДПС, который скучал в машине возле перекрестка. Оказалось, что это заведение находилось совсем рядом. Гуров не стал возвращаться за машиной, предусмотрительно оставленной метрах в пятидесяти от офиса «Аэлиты», и прошел пешком остаток квартала.
Интернат ничем не отличался от сотен тысяч подобных учреждений, рассыпанных по всей стране. Гуров повидал их немало. И этот такой же, с подслеповатыми окнами, недавно выкрашенным, но каким-то запыленным фасадом, черными воротами. Наверное, гнетущую атмосферу вокруг себя создавало содержимое этого заведения — пара сотен детей, брошенных родителями, потерявших их, не знающих, что такое материнская ласка. А еще хуже, если знающих, но обреченных остаться без нее навсегда.
Гуров подошел к столику, стоявшему в начале длиннющего коридора, полы в котором были покрашены красной краской.
Он протянул свое удостоверение пожилому мужчине в очках и проговорил:
— Здравствуйте! Мне нужен директор, завуч или тот из воспитателей, кто владеет информацией по воспитанникам за несколько лет.
— Так вы, товарищ полковник, пройдите до конца, а там лестница. На второй этаж поднимитесь, и почти рядом дверь. Там табличка «Директор». Ее зовут Анна Ивановна, она на месте.
Гуров поднялся по лестнице, удивляясь тишине, царившей в здании. Может, классы находятся в соседнем корпусе, а тут административная часть, спальный корпус? Сейчас все дети на уроках?
Гуров увидел в кабинете полную усталую тетку с явно с измотанными нервами.
— Разрешите? Я из полиции, из Москвы.
Женщина дернулась, но вовремя взяла себя в руки. Сперва она взглянула на удостоверение гостя, потом услышала, что же нужно этому полковнику, немного успокоилась и перенаправила его к молоденькой женщине с порывистыми движениями и дежурным голосом массовика-затейника. Та представилась заместителем директора по воспитательной работе.
— Вы не смотрите на Анну Ивановну, она замотанная всякими проверками, — проговорила женщина. — Как с цепи все инстанции сорвались, ей-богу. Так вам кто-то конкретный нужен?.. — Она отперла высокую дверь и пропустила гостя в кабинет, одна из стен которого была заставлена стеллажами.
— Не было ли у вас среди воспитанников Альберта Сергеевича Юнгерова примерно восемь или десять лет назад?
Женщина улыбнулась и ответила:
— Списки учащихся у нас, конечно же, есть. Значит, надо поднять документы за… — Она посмотрела в какой-то рабочий журнал, лежащий на столе, взялась за телефонную трубку и попросила какую-то Юлю принести ей приказы за такие-то годы.
Через пять минут эта дама расположилась за отдельным большим столом у окна. Она развязывала папки и перебирала бумаги, подшитые по учебным годам и четвертям.
— Вот, — проговорила женщина минут через пять, — нашла.
Гуров даже не сразу поверил в такую удачу. Он медленно взял папку, протянутую ему, и посмотрел на отвернутый лист. Юнгеров Альберт Сергеевич. Год рождения… зачислить в списки обучающихся. Потом они нашли приказ о прибытии Юнгерова, посмотрели постановление местной комиссии по делам несовершеннолетних, свидетельство о смерти матери. Гуров ясно видел, что свидетельство липовое. А вот решение местных органов наверняка подлинное.
— Вот, а убыл он по достижении восемнадцати лет, как и положено. — Женщина перевернула еще один лист. — Да, в Москву для поступления в МГУ с направлением от местного отдела образования, как… ну, в общем, победитель олимпиад и все такое прочее.
— Значит, вы фиксируете и то, куда выбывает ваш бывший воспитанник?
— Конечно. Мы обязательно отслеживаем первые годы их взрослой жизни, потому что это связано с обязательствами государственных или муниципальных органов по обеспечению жильем наших бывших воспитанников.
— А поступил Юнгеров или нет, у вас отмечено?
— Конечно. — Женщина повела пальцем по листку, тут же виновато посмотрела на Гурова и сказала: — Не понимаю! Тут не отмечено. Мы просили указать номер приказа о зачислении, если Юнгеров выдержал вступительные экзамены, или причины, по которым он не был зачислен в МГУ. Ответа не пришло. Может, его сперва просто не подшили, а потом он потерялся.
Гуров поднялся со стула и взял свою куртку.
«Значит, мальчик нашелся и снова исчез, — подумал он. — Вот теперь его найти будет уже сложнее. С детьми в нашей стране проще. Они у нас все на учете, а вот взрослые умеют эти формальности обходить».
— Спасибо вам за помощь. Видимо, вскоре из Москвы к вам придет официальный запрос по поводу этого мальчика. Так что далеко книгу приказов не убирайте.
— С ним что-то случилось? Он попал в…
— Ничего не знаю, мы просто его ищем. До свидания!
Гуров докладывал Орлову результаты своей работы на ходу, прямо из машины:
— Одним словом, опять мы его потеряли. Восемь лет назад парня выпустили в большую взрослую жизнь, предварительно вручив паспорт и аттестат о среднем образовании. Время до вечера у меня есть, так что я заскочу в МГУ, в учебную часть. Попробую выяснить, пытался ли Юнгеров поступать туда. Но что-то мне подсказывает, что нет. Не для того папа прятал его в сотнях километров от Москвы.
