Линвуд Баркли - Не отворачивайся
Новую — конечно. А вот насчет совместной… Подобный вариант Джан не устраивал. Так что Дуэйну суждено было остаться в истории.
Он обладал кое-какими достоинствами. Прежде всего тело. Упругое, мускулистое. Если бы он трахался не так, будто стремился поскорее закончить, опасаясь, что в комнату в любую минуту войдет надзиратель, то, наверное, мог бы претендовать даже на призовое место в этой категории. И он неплохо соображал, когда речь шла о деле. Все так, но Дуэйн был нужен ей, только чтобы добраться до банковского сейфа. А потом связаться с Банурой. После этого пусть отправляется на все четыре стороны. Не такой мужчина был ей нужен. А какой? Джан не знала.
Дэвид, надо отдать ему должное, был в тысячу раз умнее Дуэйна. Пару лет назад ему предложили место в многотиражной газете в Торонто, но Джан побоялась переезжать в Канаду: с фальшивыми документами пересекать границу опасно. Она убедила Дэвида, что не следует уезжать так далеко от родителей, и он согласился.
Когда у нее появятся деньги, она заплатит за настоящий паспорт и свалит к чертовой матери из Штатов. Может, даже Банура сведет ее с кем-нибудь, кто занимается такими проблемами. А потом в Тайланд или на Филлипины. Куда-нибудь, где никогда не кончается лето. В Штатах тоже есть подобные места, но тут всегда придется оглядываться, по-настоящему не расслабишься.
А Дэвид, конечно, идиот. Добрый, но недалекий. Он считал себя классным репортером, но разве такие работают в «Стандард»? А вообще он прекрасный муж. Внимательный, заботливый. Следил, чтобы в доме своевременно менялись детекторы дыма и фильтры в обогревателе. Вовремя оплачивал счета. Обновил с отцом крышу. Не забывал поздравлять ее на праздники, иногда приносил цветы без всякого повода. В общем, был безупречен. Превосходный муж. Превосходный отец.
Вспомнив о ребенке, Джан помрачнела.
— Где же поворот? — пробурчал Дуэйн.
Наконец они нашли то, что искали. Небольшой дом с белой облицовкой. Дуэйн завел автомобиль на подъездную дорожку и поставил за мини-вэном «крайслер».
— Видишь, парень умный, не привлекает внимания. Наверняка мог позволить себе какой-нибудь «порше», но тогда соседи начали бы интересоваться, откуда у него такая машина. И жить мог бы в доме поприличнее. Но живет тут, потому что знает, что таким, как он, надо сидеть тихо.
— А какой смысл наживать богатство, если приходится существовать вот так? — усмехнулась Джан.
Дуэйн пожал плечами.
— Не знаю. Может, у него есть дом еще где-нибудь — например, на Багамах.
Он собрался открыть дверцу машины.
— Банура сказал, что входить надо с черного хода.
— А тебя не беспокоит, что мы идем туда нагруженные? — спросила Джан.
— Да брось ты, — отмахнулся Дуэйн. — Парень — бизнесмен. Неужели он станет накалывать клиентов, подрывая свою репутацию?
Джан это не убедило.
— Ладно, если ты беспокоишься, — проговорил Дуэйн, пошарил под сиденьем и вытащил небольшой пистолет с коротким стволом.
Джан охнула.
— Откуда у тебя это?
— Взял у брата вместе с пикапом.
«Если бы нас остановили полицейские, мы бы сгорели», — подумала Джан. Но вид оружия ее немного успокоил. Дуэйн достал джинсовую куртку. С трудом надел, сидя за рулем, и сунул пистолет в правый карман.
— Ты права, с этой штуковиной надежнее. Ладно, вперед за деньгами.
Они вылезли из пикапа и обошли дом. Сзади была неприметная деревянная дверь с «глазком». Дуэйн нажал маленькую белую кнопку. Звонка через толстую дверь слышно не было, но спустя несколько секунд раздался звук отодвигаемого засова. Дверь открыл высокий жилистый мужчина с темно-коричневой кожей, в футболке и мешковатых свободных штанах с большими карманами. Он улыбнулся, показав желтоватые зубы.
— Ты Дуэйн?
— Да, Банура, я Дуэйн. — Он посмотрел на Джан. — А это… Кейт.
Она нервно улыбнулась:
— Привет.
Банура пожал им руки и повел в дом по узкой лестнице вниз. Есть ли отсюда доступ к другим частям дома, неизвестно. Он вел их все дальше по лестнице, нажимая на ходу выключатели.
Стену справа украшали фотографии в рамках, цветные и черно-белые. На них были изображены чернокожие мужчины, юноши и дети: босые, в ветхой одежде, на фоне унылых африканских ландшафтов, разрухи и бедности. На некоторых они победно вздымали винтовки, гримасничали перед камерой. На других позировали на фоне окровавленных трупов. От одного снимка Джан поежилась: чернокожий мальчик лет двенадцати размахивал отрезанной человеческой рукой как бейсбольной битой.
Банура ввел их в тесную комнату с длинным, ярко освещенным столом-верстаком, покрытым черной бархатной дорожкой. Рядом лежали три лупы разных размеров в металлической оправе.
— Садитесь, — предложил Банура с сильным африканским акцентом, показывая на импровизированный диван, образованный из двух ящиков и двух старых офисных стульев.
Дуэйн сел.
— Зачем ты пришел с пистолетом? — спросил Банура, стоя спиной к Дуэйну. — Думаешь, он тебе понадобится?
— О чем ты?
— О пистолете, который у тебя в правом кармане. Я не собираюсь у тебя ничего отнимать. И ты не намерен ничего отнимать у меня. Это было бы глупо.
— Да-да, конечно, — кивнул Дуэйн. — Просто я по натуре осторожный, понимаешь?
Банура разложил лупы, готовясь к работе, и щелкнул выключателем. Стало еще светлее.
— Давайте показывайте, что у вас.
Джан достала из сумочки мешочек. Дуэйн выудил из штанов свой и бросил его Джан. Она протянула оба мешочка Бануре. Тот аккуратно развязал их и высыпал содержимое на черный бархат. Внимательно изучил несколько камней. Каждый клал под яркий свет и рассматривал в лупу.
— Ты уже просек, что товар стоящий? — спросил Дуэйн.
— Да, — отозвался Банура.
— И что скажешь?
— Подожди, пожалуйста.
— Дуэйн, не мешай человеку работать, — сказала Джан.
Банура закончил рассматривать последний камень и медленно поднял голову.
— Хороший товар.
— Отличный! — воскликнул Дуэйн.
— Откуда они у вас? Мне просто любопытно.
— Ладно тебе, парень, давай не будем обсуждать, — проговорил Дуэйн с раздражением. — Это ведь не обязательно.
— Да, — согласился Банура. — Иногда даже лучше не знать. Главное — качество товара. А оно у вас в полном порядке. К тому же камней много.
— И сколько, по-вашему, они стоят? — спросила Джан.
Банура внимательно посмотрел на нее.
— Готов предложить вам шесть.
Джан прищурилась.
— Я не поняла.
— Миллионов? — уточнил Дуэйн.
Банура кивнул.
— Мне кажется, это более чем достаточно.
Джан не ожидала, что будет предложена такая сумма. Шесть миллионов долларов. Она думала: ну два миллиона, самое большее — три. Дуэйн встал, стараясь подавить волнение.
— Так это же мое счастливое число! — Он шлепнул себя по заднице, где была татуировка. — Мы согласны, не будем даже обсуждать.
— Да, мы согласны, — повторила Джан.
Банура повернулся к бриллиантам. Брал наугад один камень, другой и внимательно изучал.
— Качество у всех одинаковое.
Дуэйн не смог сдержать радостного смеха.
— И как с деньгами?
— Ну, вы понимаете, такие суммы я здесь не держу, — хмуро проговорил Банура, не отрывая взгляда от драгоценностей. — Мне нужно время, чтобы подготовить деньги. Пока забирайте свой товар, встретимся позднее. Здесь. И поскольку сумма большая, со мной будет помощник. А ты, — он посмотрел на Дуэйна, — с оружием больше не приходи.
— Нет проблем, нет проблем, — закивал Дуэйн. — Я уверен: ты сделаешь все честно.
Банура взглянул на часы. Джан заметила, что они дешевые.
— Приезжайте в два.
— Но мы хотим, чтобы ты расплатился с нами наличными, — сказал Дуэйн. — Никаких чеков.
Банура вздохнул.
— Извините, — произнесла Джан. — Сами понимаете… мы немного взволнованы.
— Разумеется.
Банура собрал камни и ссыпал в один мешочек, куда они легко поместились.
— Порядок?
— Да, — ответила Джан.
Он протянул ей мешочек, и она успела взять его прежде, чем до него смог дотянуться Дуэйн.
— Значит, в два часа.
Банура проводил их по лестнице к двери, посмотрел в «глазок» и отодвинул засов.
— До встречи. И прошу вас, приезжайте без оружия. У меня его тоже не будет.
Они направились к машине.
— Ты просекаешь? — воскликнул Дуэйн, не скрывая восторга. — Шесть «лимонов». Невероятно. — Он обнял Джан. — Ради этого стоило стараться. Стоило.
Она улыбнулась.
Такая сумма не укладывалась в голове.
Сев за свой верстак, Банура достал мобильник и набрал номер.
— Слушаю, — раздалось в трубке после первого гудка.
— Это они, — сказал Банура.
— Когда?
