Анна Князева - Перстень Александра Пушкина
– Зачем? – спросил Дуло. – Не предполагали, что можете проколоться?
Трифонова опустила глаза, но потом в упор посмотрела на Дуло:
– По-видимому, вам никогда не приходилось пропускать занятия в школе из-за того, что нечего обуть и надеть.
– Благородные-е-е, – усмехнулся Филиппов. – Бедным помогли. – Он посуровел. – А за то, что столько людей положили, совесть не мучает?
Дуло заметил:
– В этих категориях они не сильны. Давайте пойдем дальше.
– Потом я сторожила Масейкину. Она была на грани срыва, и я не знала, что делать.
– Это правда, что ее муж уехал с любовницей? – спросила Полина.
– Правда, – подтвердила Трифонова. – Он тоже ей наставил рога. Потом пришли вы. – Она поочередно посмотрела на Полину и Дуло. – Я вколола Татьяне наркотик, открыла дверь и позвонила в полицию. А сама ушла к Сутиной.
– Вы устроили ей передоз? – уточнил Филиппов.
– А что еще мне было с ней делать? Куда, по-вашему, я должна была ее деть? Подвернулся удобный случай свалить вину на других, и я воспользовалась.
– Можно спрошу? – Полина подняла руку.
– Давай, – разрешил Дуло.
Она обратилась к Трифоновой:
– Кто из вас придумал трюк с чемоданами?
Она улыбнулась:
– Конечно, я. Мы говорили с мужем по телефону. Он следил за тобой и в тот момент ожидал у магазина, пока ты покупала чемодан. Я ему сказала: сто процентов, она с ним в Питер поедет, – и велела купить точно такой же. – Полина искоса посмотрела на мужа. Тот улыбнулся. – Вся неразбериха началась из-за того, что не вовремя нашли ту девчонку, – продолжила Трифонова.
– Труп Вики Любимовой? – спросил Дуло.
– Если бы ее обнаружили на пару часов раньше, вы бы уехали в Питер вместе с женой, и все бы прошло, как по маслу.
– И тем не менее все случилось, как случилось, – резюмировал Дуло. – Ну, что? – Он обернулся к Филиппову: – Пакуем, и по домам?
– Вызывай наряд и отправляй ее в следственный изолятор, – посоветовал Иван Макарович.
Дуло вытащил мобильник и отошел в сторону, чтобы сделать звонок.
Полина подошла к чемодану и оглянулась на Трифонову.
– И забери свои вещи из моего чемодана! – сказала она с обидой.
Глава 31. Пархатский
В ожидании отъезда Полина прикорнула в машине. Мужчины остались в здании аэропорта.
Людмилу Трифонову увезли в следственный изолятор в четыре часа утра. После этого все вернулись в машину.
Сергей взглянул на жену:
– Разбудили?
– Спать очень хочу.
– Скоро вернемся домой. Вот только заскочим в одно место. – Он улыбнулся: – А здорово ты ее с этим чипом!
– Пусть не берет чужих чемоданов!
На заднем сиденье заворочался Иван Макарович Филиппов.
– Сергей, я договорился, что Румянцев сменит оперативника возле дома Пархатского.
– Знаю, – ответил Дуло. – Сейчас едем туда. Сначала до МКАДа, потом по Кольцу вправо, дальше – по Рублево-Успенскому шоссе километров десять, не больше.
– До пяти утра доберемся? – спросил Румянцев.
– Неймется? – хохотнув, поинтересовался Филиппов.
– Интересно же… Они там в фургоне?
– В фургоне, с прослушкой, с биноклями, с прибором ночного видения, – сказал Дуло. – Все как положено. Время от времени объезжают вокруг усадьбы.
– И ты думаешь, что охрана их не заметила?
– Даже если заметила… Ну и что? Не сегодня завтра мы туда с ордерами придем. Сейчас хотя бы знаем, что там вокруг происходит: кто выезжает, кто приезжает.
Филиппов покачал головой:
– Не думаю, что все так просто получится.
– С кем?
– С Пархатским. Замучаешься ордера и разрешения получать. У него же все схвачено.
– Ничего, – спокойно произнес Дуло. – Разберемся… Работа у нас такая.
Минут через десять Филиппов откинулся на спинку сиденья и мирно засопел. Рядом с ним прикорнул Гриша Румянцев.
– Устали… – тихо проговорил Сергей и посмотрел на жену. – Ты как?
– Я нормально. Мы едем к дому Пархатского?
– Да, в Жуковку. Его дом стоит у самой Москвы-реки.
– Я бы удивилась, если бы он жил в Раменках.
– Острячка ты у меня, – сказал он и одной рукой обнял ее за шею.
Полина наклонилась и поцеловала его в щеку.
– Можно считать, что дело о трех трупах раскрыто.
– Можно считать – да. Остались кое-какие формальности, мелочи.
– Одна из таких мелочей до сих пор болтается на свободе.
Сергей повернул голову.
– Ты о Глебе Пархатском?
– Да. – Она энергично потерла виски, потом несколько раз открыла и закрыла глаза. – Шляется такой по земле, гадит…
– Ничего, недолго ему осталось.
– И ты действительно веришь, что его будут судить?
– Верю.
– А я думаю, даже если ничего не получится, ведь есть же Божий суд…
– На следующем перекрестке уходим вправо и до самой реки. Филиппов, подъем!
– Приехали?! – встрепенулся Иван Макарович.
– Пара километров – и мы на месте.
Машина свернула с шоссе, проехала мимо какого-то ресторана, свернула еще раз. Улица, на которой они оказались, была очень уютной и очень ухоженной. Заборы менялись один за другим, будто хвастаясь, кто из них лучше. Сначала – кирпичный с колоннами, потом – украшенный камешками, дальше – деревянный с чугунными вставками.
– Вот они. – Сергей притормозил у фургона с темными окнами и погасил свет. – Пошли.
Мужчины вылезли из машины.
– А я? – спросила Полина.
– Здесь подожди.
– Я боюсь. – Сказав это, она, конечно же, покривила душой.
– Ладно, идем с нами, – кивнул Сергей.
Она выскочила и хлопнула дверцей.
– Тише.
Когда все четверо дошли до фургона, перед ними беззвучно открылась дверь. Тихий голос сказал:
– Добро пожаловать, заходите.
В фургоне сидели два человека. Один в наушниках, другой с прибором ночного видения.
– Ну что? – спросил Филиппов, когда дверь за ними мягко закрылась.
– Что-то я не пойму, – сказал тот, что в наушниках. – Там какая-то суматоха. Что-то происходит, а что – непонятно.
– В окнах второго и третьего этажей люди мелькают, – сообщил второй. – Странное оживление… – Он посмотрел на часы со светящимся циферблатом. – Пять утра. Обычно в это время здесь все спокойно.
– Кто-нибудь приезжал? – спросил у него Дуло.
– Никто не приезжал.
Тот, что в наушниках, предостерегающе вытянул руку.
– Тихо! – И, выждав пару минут, сказал: – Едет кто-то.
В то же мгновенье над коваными воротами Пархатского вспыхнул невероятно яркий свет, который осветил все вокруг.
Мимо фургона проехала полицейская машина с включенным проблесковым маячком.
– Заводи! – приказал Дуло.
Румянцев прыгнул в водительское сиденье, провернул ключ и тронулся с места.
– Держись за полицейской машиной!
Между тем ворота открылись, и автомобиль заехал на территорию.
– За ними! – крикнул Дуло и всем телом подался вперед.
Юркий фургон успел-таки проскочить, прежде чем закрылись ворота, и подъехал к трехэтажному дому. Из полицейской машины вылез офицер и осторожно приблизился к фургону.
Навстречу ему вышли Филиппов и Дуло.
– Кто вы? – спросил офицер.
Оба предъявили удостоверения.
– Ясно… Как-то вы быстро, ребята.
– В каком смысле? – осведомился Филиппов.
– В смысле даже на убийство так быстро не приезжают.
– А здесь убийство? – осторожно спросил Дуло.
– Звонок поступил. В доме – труп. Идемте!
Мужчины зашли в дом. Полина выскочила из фургона и юркнула вслед за ними. В просторном холле, выстроившись в ряд, стояли три человека: женщина в белом переднике, старик в теплом халате и еще один мужчина в костюме охранника.
– Что случилось? – спросил полицейский.
Женщина подняла руку и показала пальцем на потолок.
– Там…
– Что?
– Он умер…
– Кто?
Не дождавшись ответа, мужчины один за другим побежали по лестнице на второй этаж. Не отставая от Сергея, Полина перемещалась за ним из одной комнаты в другую, пока, наконец, они не забежали в огромную спальню.
Посреди комнаты, на ковре, раскинув руки и ноги, лежал мужчина.
Полина и Сергей подошли, встали рядом. Спустя мгновение к ним присоединились Филиппов и полицейский.
Сергей присел, потрогал шею мужчины где-то за воротом рубашки, отодвинув шейный платок в мелкий горошек. Выпрямившись, произнес:
– Готов.
– Кто это? – спросил полицейский.
– Глеб Пархатский, – сказала Полина.
– Вы уверены?
– Я знала его. В последний раз я видела его два дня назад. Он был в этом же пиджаке и в такой же рубашке.
– А что у него с лицом? – Полицейский склонился и с отвращением начал разглядывать отекшее, синее лицо покойника.
– Последствия пластической операции, – объяснил Дуло.
– Нужно установить причину его смерти, – сказал полицейский. – Среди вас есть медики?
– Сейчас вызову криминалистическую группу. – Филиппов отступил в сторону, а потом и вовсе вышел за дверь.
