Владимир Колычев - Верная неверная
— Я сегодня разговаривал с Тихоном, — как бы невзначай сказал он.
Юля заинтригованно повела бровью.
— Сказал, что взял над тобой шефство. Потребовал, чтобы он оставил тебя в покое. И он послушался! А что ему еще оставалось делать? — Кожаров пытался изображать героя, но фальшивое звучание его голоса и плывущий взгляд превращали действие в фарс.
Еще эта буффонада заставляла задуматься. А может, и не было никакого конфликта. Возможно, Юлю жестоко разыграли, чтобы заманить в ловушку. Она должна была проникнуться к своему спасителю чувством благодарности и воздать ему своим телом. По доброй воле… Но в любом случае положение у нее патовое. Если она не примет игру, ее просто изнасилуют. Возможно, посадят на иглу… А может, просто привяжут к кровати ремнями, распнут…
— И что теперь? — спросила она.
— Теперь ты можешь вернуться к своей работе. Ты же модель?
— А к Диме?
— А Дима может сделать тебя эстрадной звездой?
— Эстрадной звездой?.. Я не умею петь.
— Это не важно. В этом деле главное деньги, а не голос.
Юля с интересом посмотрела на Кожарова. На самом деле голос у нее был, но слабый. Зато слух есть. Можно нанять специалистов, которые поставят голос, есть еще технические средства, повышающие качество звучания. Она красивая, фотогеничная, хорошо движется. Найти композитора, записать альбом, выйти в ротацию на радиоволне, а там концерты, телевидение. Все возможно, были бы деньги. Кожаров богат, но недостаточно известен, поэтому ему нужна звездная любовница. И Юля запросто может ею стать. Разумеется, через постель… Главное, решиться…
— Ну, так что? — заметив ее интерес, возбудился Александр Степанович.
— Я не хочу.
Юля все-таки оттолкнула искушение. Если у нее вдруг появилась возможность выбраться из этой ситуации нетронутой, она готова отказаться от заманчивого предложения.
— Ты хочешь остаться здесь навсегда? — раздраженно, сквозь зубы спросил он.
Юля вздохнула. Похоже, нет у нее такой возможности.
— Я подумаю.
— Думай.
— Пусто, — горько усмехнулась она, тихонько щелкнув пальцами по бокалу.
— Один момент! — взбодрился Кожаров.
Он потянулся к бутылке, и в этот момент зазвонил его мобильник.
— Да! — отозвался он.
И услышав голос, бросил взгляд на Юлю.
— Да, здесь, со мной… Тебе не все равно?.. И что?.. Я не боюсь проблем… Овчинка? Какая еще овчинка?.. А-а, выделка!.. — Он снова глянул на Юлю — без похоти, оценивающе. — Стоит! Стоит!.. Убил?.. На месте?.. И тебя может?.. И меня?.. Ну, я подумаю…
Кожаров клал трубку, сопровождая движение взглядом. А когда положил, закрыл глаза, призывая себя к спокойствию. Наконец он поднял голову и глянул на Юлю:
— Что ты говорила про своего мужа?
— Если со мной что-то случится, он вам отомстит.
Юля не знала, о чем шел телефонный разговор, но поняла, что какая-то сила вступилась за нее. И если разговор зашел про мужа, то, возможно, это Клим шел на помощь.
— Как?
— Он вас убьет.
— Он уже убил, — нахмурив брови, сказал Кожаров.
— Кого?
— Телохранителей Тихона… И его может убить…
— И вас убьет. — Она с удовольствием плеснула масла в огонь.
— Меня?! — встрепенулся Кожаров.
— Я же вас предупреждала…
— Он не сможет меня убить.
— Не сможет, — кивнула Юля. — Но убьет… Он в Афгане воевал. Снайпером был. А друзья у него — киллеры.
Насчет друзей-киллеров Юля врала, но с таким вдохновением, что сама поверила себе.
— Друзья? — завис в раздумье Кожаров.
— Киллеры. Там у них целая команда, они весь Питер в страхе держат… Клим иногда ездит к ним. Говорит, что на рыбалку, а как оно там на самом деле…
— На рыбалку?
— Он так говорит… А я думаю, какая в Питере рыбалка?
— Рыбалка — это хорошо, — растерянно кивнул Кожаров.
— Плохо, когда сам попадаешь на крючок.
— Это ты о чем?
— Вы сами все прекрасно понимаете, Александр Степанович. — Юля, как могла, давила на него. — Зачем вам пытать судьбу?
— А кто пытает? Ничего такого нет… Вот карьеру звезды тебе предлагаю…
— Я отказываюсь.
— Ну, хорошо…
— Отвезите меня домой.
— Да это нетрудно…
— Поехали?
— Ну, можно… Только тут вот какая сложность… Твой муж убил двух человек, его посадят, возможно, навсегда. Как ты будешь без него?..
— Буду ждать.
— Вот я и думаю, зачем тебя домой отвозить, здесь и будешь ждать.
— Климу это не понравится. И он сбежит из тюрьмы. Он из афганского плена сбежал. Через горы шел, без воды и еды. И ушел. И домой вернулся. И ко мне вернется. Через твой труп.
Юля вдруг поняла, что гордится своим мужем.
— Вот только не надо! — дернулся Кожаров.
И вздрогнул, когда на столе снова зазвонил телефон. Он взял трубку.
— Тихон?!.. Как его уже нет?!.. И меня не будет?!.. Кто ты такой, черт возьми?..
Юля поняла, что на этот раз с ним разговаривал сам Клим.
— И не надо мне угрожать!.. — с бледным видом возмущался бизнесмен. — Нормально все с Юлей, все хорошо. И никто ее не держит… Да, сейчас оденется и выйдет… И не надо мне угрожать! Со мной нельзя так!..
Кожаров хотел сказать еще что-то, но лишь растерянно посмотрел на трубку, в которой звучали короткие гудки.
Он положил телефон на стол, в замешательстве посмотрел на Юлю.
— Скажешь своему мужу, что меня так просто не напугать… И, вообще, зря он со мной связался! — С каждым сказанным словом его злость усиливалась, но тем нее менее дальше угроз он не пошел.
И отпустил Юлю. Она действительно оделась и вышла за ворота дома. К ней подъехал знакомый «уазик», за рулем которого сидел дядя Данила, нелюдимый, медвежьей стати мужик. Она села к нему в машину, и он ее увез. И никто их не преследовал.
Глава 20
Автобус остановился на перекрестке у знакомой автозаправки. Мобильного телефона у Димы не было, но Ирине можно было позвонить из кафе. Она подъедет, заберет его, а заодно он с ней объяснится. В общем, он имел моральное право на снисхождение. Дима всего лишь показал Климу путь к Тихону, он не претендовал на Юлю. И первой же «лошадью» вернулся домой, к Ирине… Но именно от этой мысли его и тошнило.
Вроде бы все правильно он сделал, и говорливой Альке рот заткнул, и Клима предупредил. Даже в Москву с ним съездил, чтобы помочь найти Юлю. Но ведь он должен был остаться там. Тихон — очень опасная личность, он мог убить, а умирать Диме не хотелось. Потому Клим уговаривал его не долго, предложил вернуться домой… Клим понял, что Диме страшно, поэтому и отпустил… А ему действительно стало страшно. И Клим его на этом поймал. И если он вдруг найдет Юлю, он расскажет ей, какой Дима трус…
Да, он трус. Именно поэтому и уехал с Ириной в Подреченск. И в постель с ней лег. И сейчас он возвращается к ней, потому что больше некуда. Она вывалила грязное Юлино белье на всеобщее обозрение, а Дима все равно возвращается к ней…
Дима не пошел на заправку звонить Ирине, он продолжил путь пешком. Он прошел с километр, когда рядом остановилась старая «двушка» голубого цвета. За рулем сидела Люда. Девушка загадочно улыбалась, глядя на него. При этом в ее взгляде чувствовалась обида. Ну да, он же фактически бросил ее.
Она звала его в машину, но ему не хотелось принимать приглашение. Но сесть все-таки пришлось. Он же не девочка, чтобы ломаться.
— А я смотрю, ты не ты, — рывком трогаясь с места, сказала она.
— Технику осваиваешь?
— Угадал. Отец вот купил…
— А я думал — муж.
— Нет у меня мужа, — с намеком сказала она.
— И у меня тоже.
— Все шутишь?
— А что еще остается делать?
Действительно, лучше свести разговор к шутке, чем объяснять, почему они не вместе.
— Ну, расскажи, где ты пропадал…
— Я не смогу на тебе жениться.
— А я что, напрашиваюсь? — ахнула в замешательстве Люда.
— Если я тебя обидел, можешь меня высадить.
— Да нет, не обидел…
Она хотела что-то сказать, но, передумав, неловко махнула рукой — будто размазала по воздуху свое отчаяние. Так она и молчала всю дорогу. И остановила она там, где попросил Дима.
— Может, ко мне домой заедем? — спросила Люда. — Родители только завтра будут, а одной скучно…
Дима внимательно глянул на нее. Похоже, она уже смирилась с мыслью, что не станет его женой. И все равно зазывает. Потому что хочет. А он может. И сделает. Хотя бы для того, чтобы разрушить монополию, которую установила на него Ирина. И монополию разрушить, и ей отомстить… От этой мысли Дима скривился, как от кислого лимона. Он рассуждал, как вздорный альфонс, живущий на содержании у богатой женщины. Как же он докатился до такой жизни?
* * *Из дерьма пулю не слепишь, а из резины запросто. Одному здоровяку Клим выстрелил в грудь, другому в голову, и все хорошо, оба живы. Правда, от удара в грудь у мужика остановилось сердце, хорошо, что Клим вовремя это понял, а запускать живой мотор он умел. Причем с одного удара. А второму бойцу даже мозги не отшибло. И не совсем понятно, то ли голова у него слишком крепкая, то ли мозги величиной с грецкий орех, да еще в защитной кожуре…
