Керен Певзнер - Светильник фараона
— Красиво пишете, — услышала я над головой голос. Надо мной стоял рослый черноволосый парень и улыбался. — Вот, жду, когда закончите, чтобы забрать коробку.
— Как вас зовут? — спросила я.
— Гриша.
— А остальных?
— Вот тот, с фикусом в руках, — Генка. В черной майке с нарисованным ишаком — Шмулик, а рыжий — Робка. Руководит всем Вадим, хозяин конторы. А зачем вам?
— Чтобы по именам обращаться. Не будет же воспитанный человек орать: «Эй, ты там, милейший, поди сюда!»
— Тоже верно, — он почесал в затылке.
— Вы закончили уже в остальных комнатах?
— Да, это последняя.
— Тогда зовите, Гриша, своих коллег сюда и начинайте выносить раритеты. Держать нежно.
— Ишь ты, раритеты, — хмыкнул он и вышел из комнаты, неся коробку на вытянутых руках.
Дамы следили за нашим разговором с неослабевающим вниманием, не понимая ни слова.
— Валерия, вы сказали ему, что внутри хрупкие ценные вещи, которые надо положить наверх?
— Не волнуйтесь, Сара, я все объяснила и предупредила. Этот грузчик передаст другим.
— Прошу вас, объясните вы сами, — умоляюще проговорила хозяйка. — Алон будет вне себя, если что-нибудь испортится по дороге. Он собирал эту коллекцию много лет и трясется над каждым черепком.
Мириам тяжело спрыгнула со стула:
— Сара, я все-таки пойду пригляжу за погрузкой. Не ровен час выронят.
— Хорошо, спасибо, Мириам. Мы с Ципи пока здесь побудем.
Мириам ворчала всю дорогу, спускаясь со мной по лестнице:
— Хозяин совсем ума лишился! Такие деньжищи тратит на неизвестно что. По всему миру ездит, скупает разную дребедень, а потом говорит, что это факт. Какой-такой факт? Дурят его, честное слово!
— Может, артефакт? — осторожно спросила я.
— Точно! Он самый. Трет рукавом замшелый черепок и мне показывает: «Смотри, мол, Мириам, это осколок ушедшей эпохи». А я должна сейчас приглядывать, чтобы грузчики эти осколки в пыль не растерли.
— Стойте! — закричала я грузчикам, увидев, как они швыряют мои книги в глубину фуры. — Грузите книги ко мне в машину. Их не надо везти на виллу Розенталей.
Ребята принялись переносить книги в мою «Сузуки», а я подошла к Вадиму:
— Скажите, где находится ваше агенство?
— В доме «Бейт-Гур» на Мигдале.
— Когда можно будет подойти, поговорить насчет съема квартиры? Ко мне приезжают родственники из России, хотела заранее договориться.
— Вот моя визитка, — Вадим протянул мне маленький прямоугольник. — Если меня в конторе не будет, обратитесь к Елене, она вам все объяснит.
— Это ваша жена? — я намеренно задала бестактный вопрос, желая увидеть реакцию Вадима, но он лишь невозмутимо кивнул. — Хорошо, завтра с утра я у вас.
Около моего дома груженый фургон остановился. Грузчики вытащили шкаф, несколько стопок книг в коробках, перетянутых шпагатом, внесли все в дом и запрыгнули в фургон. Парень в черной майке попросил пить, и я налила ему минералки из холодильника. А потом, расцеловавшись с Алоном, сидящим в кабине грузовика, попрощалась и крикнула Дашку, чтобы она оторвалась от компьютера и помогла мне разобрать книги.
* * *Целый вечер мы с дочерью расставляли книги в новом шкафу. Вытаскивая на свет очередную книжку, она то ахала, то задумчиво пролистывала и вдруг сказала:
— Мам, все-таки как было тяжело людям жить в доинтернетовскую эпоху! Сейчас только набери слово в «Поиске» и получай всю информацию. А тебе, бедняжке, наверное, в книгах рыться приходилось.
— Конечно! А если дома книги не было, то и в библиотеке часами сидела. Сначала ждала полчаса, пока книгу принесут, потом выписки делала. Ручкой по бумаге, между прочим.
— А зачем столько ждать?
— Надо же было библиотекарю найти нужную книгу.
— А чего ее искать? Набрал в компьютере название в базе данных…
— Не было компьютеров. Были написанные от руки карточки. Сотни карточек, тысячи, миллионы! И перебирали их вручную!
Дашка смотрела на меня расширившимися глазами, определенно не веря тому, что я рассказываю. Нет, о том, что когда-то не было компьютеров, она знала, но не подозревала, что мне полжизни пришлось прожить в этом темном средневековье.
В дверь позвонили. Дарья бросилась открывать. На пороге стоял Денис, мой друг, любовник и просто хороший человек. Дочь тут же с порога задала ему вопрос:
— Денис, ты помнишь то время. когда компьютеров не было?
— Смутно, а что? Я тогда меньше тебя был, — эти слова меня легонько кольнули. Я до сих пор не привыкла, что Денис моложе меня на семь с половиной лет.
— И как ты жил?
— Как жил? Книжки читал, на лыжах бегал. А сейчас сижу целыми днями перед этим ящиком и пузо наращиваю.
— Представляешь, дорогой, — я подставила губы для поцелуя, — моя дочь считает, что без компьютеров жили исключительно пещерные люди, а интернет появился примерно в ту же самую эпоху, когда вымерли динозавры.
— В этом есть своя правда, — ухмыльнулся Денис. — И я представляю себе, что Дарья будет рассказывать своим внукам о том, как ей тяжело было жить в начале третьего тысячелетия.
— Интересно, и что это я такого им расскажу? Сейчас же сплошной кайф: быстрый интернет, мобильники, сто программ по телику.
— Вот об этом и расскажешь. Что телевидение и кино были плоскими, объема не было. Компьютер и телевизор были разными устройствами. Телевизор вообще показывал только по «программе». «Программа» — это не софт, а такой список — в какое время какую передачу показывают, причем другие передачи заказать нельзя. Так что, если хочешь какое-нибудь кино посмотреть или последние новости услышать, приходилось ждать нужного времени. Домохозяйки обычно ждали начала сериалов. А новости показывали все подряд — отключить ненужные и закачивать только нужные было невозможно. И остановить или повтор сделать нельзя было. Зато почти не было баннеров на экране. Но были рекламные ролики. О, какие это были рекламные ролики! — Денис потряс ногой, изображая экстаз. — Если хочешь посмотреть или послушать то, что хочешь, а не то, что в программе — нужно было использовать плейеры к телевизору или магнитолы. Музыка и видео записывались на большие блестящие диски, вся полка была завалена коробками.
Мы с Дашкой слушали, как завороженные, а Деинс продолжал:
— Да, еще были «пираты»! Они продавали задешево нелегальные записи и софт. Не с хакерских серверов, а на улицах, в киосках, где угодно. А проверки копирайта в телевизоре тогда еще не было. Зато вирусы тогда были почти безобидные. Если попал в компьютер — там и оставался, попасть в холодильник или в фен не мог. — Мы с дочерью уже корчились от смеха, а Денис невозмутимо вещал: — Народ повсеместно использовал для развлечений такие же компьютеры, что и программеры — с них в форумы ходили, в игры играли, в офисах такие же были для работы. Причем почти все компьютеры были одинакового серого цвета. Весь софт приходилось ставить самому, причем софт даже настраивать нужно было. В офисах поэтому держали специальных людей — админов. Зато можно было заходить на любые сайты, а не только на одобренные производителем.
— Расскажи об экономике, — потребовала я.
— Пожалуйста, — согласился он. — У налоговой службы не было автоматического отслеживания денег. Сумму налога нужно было самому декларировать. Многие этим пользовались. Но налоговики могли проверить, их боялись. На каждого человека была целая куча отдельных документов — паспорт, загранпаспорт (отдельный!), водительские права, пенсионное страховое свидетельство, трудовая книжка, пропуска. А в паспортах было только фото, причем плоское, сетчатку еще не записывали.
— Денис, подожди, не надо больше, — стонала я, вытирая слезы. Денис произносил эту речь с серьезным лицом, а у Дарьи в глазах светилась такая работа мысли, что на это невозможно было смотреть без смеха. — Скажи, у тебя что, машина времени сломалась? И ты у нас вынужденную посадку решил сделать?
— Угу, — кивнул он. — И если меня не покормить, то поломается не только машина времени.
— Пошли на кухню, у меня там вчерашний борщ остался. А ты сам знаешь, если любишь вчерашний борщ, то…
— Приходите завтра, — докончил Денис фразу.
За обедом я рассказала ему последние новости: о переезде профессора, о его подарке и о визите Ирины.
— А что, неплохо… — откомментировал он, глотая борщ, — «Если б я был султан…». Ты посоветуй ей проконсультироваться у адвоката. Если она живет с ним больше года, то имеет право на половину имущества.
— Другая женщина тоже с ними живет, а через год будет иметь право на другую половину. Что тогда?
— Да уж… Натворил рабби Гершом дел.
— Ты это о чем? Какой рабби Гершом? — удивилась я.
— В 997 году от рождества Христова светило еврейской ашкеназской мысли, раввин по имени Гершом издал запрет на многоженство, — объяснил Денис. — И, что самое интересное, дал этому запрету срок тысячу лет. А в 1997 году запрет кончился, теперь теоретически можно брать жену, и ни один раввин тебе слова не скажет, разве что обвинит в нарушении статуса-кво, мол, не принято.
