Стивен Кэннелл - Король мошенников
– Вот, – сказала Виктория, закрепляя справа заколкой волосы Кэрол.
– Не знаю, – сказала та, скептически изучая свое отражение в зеркале. – Мне кажется, я выгляжу глупо. Наверное, лицо слишком круглое, а прическа сейчас это подчеркивает.
– Может быть, не надо зачесывать волосы слишком высоко… давай отпустим немного здесь, а поднимем вот тут, – сказала Виктория, пригладив несколько выбившихся локонов. Она чувствовала себя немного не в своей тарелке, поскольку к собственной прическе интереса проявляла мало. Где уж тут давать советы по наведению красоты! Вот если бы понадобилось провести перекрестный допрос, это другое дело.
– Ты привезла платье! – воскликнула Кэрол, углядев наконец саквояж, который Виктория прислонила к шкафчику.
– Да. Гил Грин, когда увидел счет, чуть не обкакался. Но если Розе Лопес, свидетельнице по делу о наркотиках, разрешили купить для судебного заседания дорогущее голубое платье, то почему тебе нельзя? Ты тоже имеешь право. Тем более что твое, золотисто-коричневое, гораздо симпатичнее. – Она протянула Кэрол саквояж.
Драгоценная свидетельница расстегнула молнию, вытащила платье и моментально влезла в него.
– Ой, как мне нравится! Нравится, нравится… – затараторила она, подходя к зеркалу. – А тебе? – Она посмотрела на Викторию.
Та улыбнулась и обняла Кэрол.
– Девочка, да они все попадают с ног, как только тебя увидят.
Они простояли вот так, обнявшись, примерно с минуту, а то и больше. Ни дать ни взять настоящие подружки.
Болтовня болтовней, но Виктория не переставала восторгаться мужеством Кэрол. Подумать только, рисковать всем, даже жизнью, только потому, что это правильно, потому что так нужно! У Виктории Харт захватывало дух от одной только мысли о потрясающей жертве, на которую пошла Кэрол Сесник.
Расположившиеся на заднем сиденье серого фургончика «эконолайн» Томми Рина по прозвищу Два Раза и Тексако Филлипс согнулись над планом «Трентонской башни». Его добыли в Управлении по делам сооружений. Работающему на семью Рина хакеру удалось проникнуть в файлы смотрителя городских сооружений и перекачать все необходимое.
– Эти гребаные отопительные воздуховоды очень маленькие. Туда не влезешь. Ведь им, бля, уже по сорок лет, – сердито сказал Томми, разглядывая план и морщась от ужасного запаха, какой шел от Тексако. Томми знал, что это из-за анаболических стероидов. На переднем сиденье за рулем жевал зубочистку тощий Раста.[4] Его тугие, торчащие в разные стороны косички были намазаны маслом и украшены бисером. Темная кожа не блестела, а была матовой.
Тексако Филлипс время от времени поглядывал в сторону Расты. Он все не мог взять в толк, зачем, черт возьми, Томми понадобился водитель, у которого вид, бля, хуже, чем у уличного подонка. Двадцать минут назад, когда Раста уходил отлить в сортир на заправочной станции, Тексако задал этот вопрос Томми.
Томми ухмыльнулся:
– Потому что он тарелка из «Макдональдса».
Тексако не знал, что, черт возьми, это значит, но усмешка знаменитого бандита была такой зловещей, что он заткнулся. Тексако приходилось иметь дело с Томми Рина, хотел он этого или нет, не было у него выбора, потому что Томми был старшим братом Джо Рина, который поручил им эту работу. И разумеется, командовал Томми. Он, как и его брат, Джо, был невысокий, тоже где-то метр семьдесят, но на этом сходство заканчивалось. Тридцативосьмилетний Джо Танцор был красавец. А чтобы выглядеть выше, ходил, чуть приподнимаясь на цыпочки. Эта привычка выработалась у него еще со школы, отсюда и это прозвище – Танцор. У Джо были красивые вьющиеся волосы и превосходные зубы, похожие на подушечки жевательной резинки «Чиклетс».
У Томми волосы были точно такие же, вьющиеся, но то ли росли как-то не так, то ли он зачесывал их неправильно. Рожа у него была обезьянья. Зубы такие же белые, как у брата, но торчали вперед. К тому же у Томми был неправильный плотоядный прикус. Глаза тоже голубые, как у Джо, но у того они были красивые и умные, а у Томми свинячьи. Он выглядел уродливой карикатурной копией младшего брата.
– Обвези нас вокруг квартала, хочу посмотреть на пожарный выход, – сказал Томми парню с Ямайки, показывая на обозначенную на плане дверь.
– Ага, мы ща наварим бабок, – невразумительно пробормотал балбес, заводя мотор фургончика и трогаясь.
– Почему ты, мать твою, не выльешь на себя немного одеколона? – спросил Томми Два Раза у Тексако, который не чувствовал своего запаха и потому не понял, о чем это говорит Томми.
Они молча сидели, пока фургончик, шурша шинами по влажному от дождя асфальту, объезжал квартал. Стекла в машине были подняты, и потому казалось, что в ней тесно и душно. Это из-за Тексако, который один занимал достаточно большое пространство. С ним постоянно было полно ручной клади, которую он, казалось, уже привык повсюду таскать с собой. Не будем пока уточнять, что это было. Тексако обладал своеобразным чувством юмора, которое осталось у него на уровне младших классов. Подавляющее большинство шуток из его коллекции сопровождалось непристойными звуками. Следует также упомянуть и его сексуальный аппетит, который не допускал никаких проволочек: на женщину он набрасывался немедленно, при первой же возможности. Сам он называл подобный метод занятия сексом «благородным». Ясное дело, такое поведение до добра не доводит. Тексако дважды арестовывали по обвинению в изнасиловании в те времена, когда он еще играл среднего полузащитника за «Патриотов Новой Англии». Он приглашал девушку на свидание, а дальше… сами понимаете. Правда, в обоих случаях ночью девушкам звонили и проводили соответствующую беседу, после чего они забирали из полиции свои заявления. В общем, благоухание, которое испускало тело Тексако, и само его присутствие в каком-нибудь помещении действовали на окружающих угнетающе.
– Демо, опусти ты, бля, это стекло, здесь воняет, – сказал Томми. Ямаец не отозвался, его руки крутили баранку. – Эй, ты что, оглох? Я с тобой разговариваю.
– Микки-Маус давно уже дома, а Доналд Дак все не трахнет никак, – пробормотал Демо, но все-таки опустил стекло. В машину заструился прохладный свежий воздух.
Тексако недовольно покачал головой. Ну и кретин. Расту звали Демо Уильямс. «Что за дерьмо эти люди! Надо же додуматься назвать ребенка Демо», – размышлял он, забывая, что родители его самого нарекли Тексако.[5]
– Остановись здесь, – сказал Томми.
Ямаец остановил фургончик у тротуара, и Томми принялся изучать дверь пожарного выхода, затем начал перебирать ксерокопии плана здания.
– Значит, так, добираемся до старого кухонного лифта, поднимаемся наверх. Вот газовое оборудование. Наверное, если запустить эту чертову штуковину, она наделает много шума. Ладно… Как ты думаешь, я смогу влезть в эту гребаную коробку? – спросил Томми, посмотрев на Тексако. – А ты сможешь поднять ее на четырнадцатый этаж?
Тот кивнул, радуясь, что ему не предлагают залезать в кухонный лифт вместе с Томми. Лифт предназначался только для подачи блюд с одного этажа на другой.
– Тогда ладно, так и решим. Демо, ты остаешься здесь, мотор не глуши. А ты, Тексако, как только я замочу публику, поднимешься туда и займешься санобработкой. Идет? Ты услышишь, как они полетят вниз.
– Идет, – сказал Тексако, взглянув на стоящий рядом кожаный чемодан фирмы «Гуччи» со всем необходимым.
– Насчет гаража не знаю, – добавил Томми. – Насколько я понимаю, там никого нет, но ты меня подстрахуй. Не хочу, чтобы лифт доставил новую партию копов, когда я наверху начну мочить этих мудаков.
– Никто в лифте не поднимется, – заверил его Тексако.
Томми бросил на громилу пристальный взгляд, сверля его своими голубыми свинячьими глазками. Этот взгляд намекал, что Томми считает Тексако самым большим бездельником и придурком на земле. Этот взгляд был насыщен электричеством, а еще больше – крайней злобой. Таким, должно быть, был взгляд доисторической рептилии.
Вся операция должна была пройти быстро и чисто. Наемных уборщиков Томми решил не использовать. В некоторых фильмах прямо следом за киллерами идет бригада «специалистов по санобработке», которые убирают место преступления с помощью эффективных моющих средств, пылесосят ковры, в общем, устраняют все следы. Место преступления должно остаться стерильным – никаких отпечатков пальцев, ни пятен крови, ни единого волоска, ни единой ниточки. Однако насколько надежна бригада уборщиков? Тут стопроцентной гарантии не мог дать никто, потому что эта специальность в преступном мире новая. Поэтому Томми никогда услугами бригады уборщиков не пользовался. Он вообще предпочитал не оставлять в живых никого, кто мог бы его потом заложить. Исключение составлял Тексако, один из телохранителей брата. Томми знал, что рискует, но полагал, что этот здоровенный, накачанный стероидами урод достаточно смышлен, чтобы сообразить, что в случае чего он порежет его на куски.
