Марина Серова - От судьбы не уйдешь
Ключик удивительно подошел ко всем пяти выдвижным ящичкам. Я принялась за изучение их содержимого. В принципе, на мой наметанный сыскной взгляд, там не оказалось ничего, что хоть сколько-нибудь могло пролить свет на убийство хозяина этого великолепного стола. И это было очень жаль. В основном здесь были чистые листы бумаги. Совершенно чистые. Пара-тройка блокнотов, тоже, кстати, чистых. Словом, у меня сложилось впечатление, что господин хороший если и имел какие-то документы, то хранил их в другом месте. То же можно было бы сказать и о дневниках.
Я еще раз окинула взглядом комнату и пошла на кухню к Наташе.
— Что-нибудь нашли? — Она сварила кофе и даже разлила его по чашкам.
— Да нет… — Я села за стол.
— Да, кстати, подождите минутку. — Наташа вышла из комнаты.
Я закурила. Что-то как-то меня это дело не вдохновляло. Я вздохнула, решив, что сейчас еще не время для раздумий, тем более что вернулась Наташа, у которой в руках была тетрадь в кожаном переплете.
— Вот, возьмите, — сказала Наташа и протянула тетрадь мне. — Не уверена, что это вам существенно поможет, но… Вы ведь сами видели, что там больше ничего нет. Все, что было, забрали менты, а это… — она кивнула на тетрадь и криво усмехнулась, — не сочли достойным внимания… Может, и вы тоже…
Я раскрыла тетрадь и обмерла, пробежав глазами несколько строчек. О-ля-ля! А покойничек-то у нас и правда не лыком шит!
— Что это, Наташенька? — подняла я недоумевающий взгляд. — Какая-то новая редакция сказок Пушкина? Или спецзаказ ко дню его рождения, полученный от какой-то редакции? Ваш муж, что, сотрудничал с каким-то издательством? Он прочил себя в преемники? Или был отъявленным пушкинистом?
Наташины глаза несколько повеселели, и мы, с минуту глядя друг на друга, почему-то рассмеялись. Наверное, это нервное… Стресс, пропади он пропадом. Бывает…
Отсмеявшись, Наташа вполне серьезно начала:
— Вот и у ментов эта тетрадь вызвала примерно ту же реакцию. А я вот думаю, что здесь не все так гладко. Знаете, Таня, — ее голос стал глуше, а в глазах появилась тоска, — Сережа купил эту тетрадь с месяц назад. Ну, тогда, когда он стал заметно нервничать. А когда эта тетрадь у него появилась, он стал едва ли не каждую ночь просиживать в кабинете, что-то писал. Я как-то спросила, что он пишет, неужели сказки? Он сказал: «Сказки, именно — сказки», но вид у него при этом был… — Она помолчала. — Словом, он писал. Едва ли не каждую ночь. Понимаете?
Не знаю, понимала ли я, но кивнуть в ответ — кивнула. Наташа задумалась, я попыталась еще что-нибудь узнать относительно тетради:
— Наташенька…
Она перевела на меня взгляд и продолжила:
— Он почти не спал, все писал и писал. Но знаете, Таня, стал заметно спокойнее. Он вообще время от времени писал стихи, как он сам говорил, «рифмоплетством» занимался. Но последние пару лет я за ним такого не замечала. А тут… Я еще подумала, что, может, это своего рода практическая борьба со стрессом. Говорят же, что помогает сладкое, например, или там физические упражнения… Только, возможно, в этой сказке сказано больше?..
— «Сказка — ложь, да в ней — намек…» — изрекла я.
— Вот именно, — подхватила Наташа. — Может, здесь есть намек? Я, признаюсь, не читала. Сначала он говорил, что прочтет мне сам, когда закончит, а потом… — Она судорожно вздохнула, но ее глаза тут же сверкнули. — Таня, найдите этого подонка! — Наташа сникла, и я поняла, что она плачет.
Когда наконец она взяла себя в руки (достаточно быстро, я бы так однозначно не смогла, если мы и рыдаем, то долго и желательно в голос!), мы выпили еще по порции кофе. Затем Наташа сказала:
— Пойдемте отсюда, Таня, я уже больше не могу! — Я легко согласилась. Мы вышли из квартиры и, спустившись вниз, сели в машину.
— Вы сейчас куда? — спросила я Наташу, включая зажигание. — Я подвезу.
— На дачу. В Жасминку. — Я кивнула, и мы поехали. Спрашивать ее о чем-то еще я не стала. Да и о чем? Пока вроде больше не о чем.
Я попыталась собрать воедино то, что имею. Согласна, немного. Но и это желательно собрать, пока не растеряла. Итак…
Господина Старцева Сергея убили. Дедовским способом. Ничего насчет его карьеры и версии «убийство на бизнес-почве» мы еще толком не знаем. Знаем, что у него потрясающая жена, сын и друг. Версия относительно любовницы тоже висит в воздухе. Знаем, что последний месяц господин хороший явно нервничал, а это означает только одно: у него были неприятности. Скорее всего — по работе, но и это еще неизвестно. А в качестве «отключки» он выбрал весьма нетрадиционный способ — сказочки по ночам пописывал. Нужно почитать, может, там и правда что-то интересное скрывается. Осмотр квартиры ничего не дал, старшие братья поработали очень тщательно, если что и было — унесли с собой. Нужно позвонить в милицию.
Едем на дачу. Нужно посмотреть, может, оттуда можно было незаметно смотаться, тогда уже интересней. Тогда мы подозревать имеем право всех, кто был на даче, ведь скорее всего Старцев знал своего убийцу, если сам открыл ему дверь. Или у убийцы были ключи. Тоже, кстати, весьма вероятно.
— Наташа, — я покосилась на клиентку, — скажите, а у кого были ключи от вашей квартиры?
— Только у меня и у Сережи, — откликнулась Наташа, не отрывая взгляда от окна.
— А они не терялись последнее время? Ну, там, вдруг куда-то запропастились, а потом неожиданно нашлись?
— Нет, — Наташа посмотрела на меня. — Нет, такого не случалось. Ни у меня, ни у Сережи.
Так. Я подумала, что очень даже жаль. Вернемся к тому, с чего мы начали. Старцева ждали на даче еще в субботу. Он не приехал, к телефону не подходил. Наверняка его что-то задержало в городе. Или кто-то. Кто? — это вам и предстоит выяснить, Татьяна Александровна. Тут мы подъехали к аккуратному двухэтажному коттеджу, и Наташа указала на него, мол, это и есть дача. Отлично.
— Вы позволите? — для порядку спросила я.
— Ну конечно, — улыбнулась Наташа. — Тем более что и Андрей наверняка здесь.
Мы вышли из машины и направились к дому. Я своим цепким взглядом охватила общие черты, так сказать. Да, похоже, что отсюда свалить — раз плюнуть. Даже если выбираться бандитским способом — через окно. Замечательно. Я покосилась на шедшую рядом Наташу. Просто здорово. Однако выводы делать рано. Подождем…
Твою мать!.. Из дома вышел великолепнейший представитель мужеского пола. Я едва не присвистнула. Брюнет, темные глаза, сложен просто великолепно. Словом — рост, взгляд, руки… Почти все, что мне нравится в мужиках. А как насчет голоса? (По секрету — у мужчины всегда должен быть такой голос, который ты готова слушать целую вечность, иначе… Иначе что это за мужчина, если у него какой-то писклявый фальцет? Нет, голос должен выдавать мужика с головой.) Я оценивающе посмотрела на приближающегося к нам парня. Н-да… И кто же мы такие? Неужто «друг» Андрей?
Парниша приблизился, улыбнулся Наташе и довольно нахально уставился на меня.
— Познакомьтесь. — Наташа словно и не заметила его выразительного взгляда и весьма дружелюбно представила нас друг другу: — Это — Татьяна. А это — Олег.
Я весьма удивилась, но решила, если уж Наташа не стала «рекомендовать» меня как детектива, то и подожду с расспросами об этом самце. Самец тем временем улыбнулся голливудской улыбкой, скользнул по мне взглядом и произнес бархатистым баритоном (н-да, у него и с голосом тоже был полный порядок):
— Татьяна? Приятно познакомиться… — И он вновь чиркнул по мне взглядом. Я, признаться, к своему стыду, почувствовала, что готова загореться, как спичка. Ну люблю я красивых и нахальных парней!
Я состроила глазки, вздохнула и, слегка улыбнувшись, ответила:
— Взаимно, Олег.
Олег, естественно, отреагировал так, как реагируют все породистые самцы, в чем и состоит их прелесть. Он ухмыльнулся и протянул:
— К сожалению, мне нужно идти. Но мы еще встретимся, Таня, не так ли? — и заглянул мне в глаза чувственным взглядом. Я постаралась ответить ему тем же, ну так, на всякий случай, а вдруг когда этот парниша сгодится не только в качестве возможного подозреваемого? Он понял мой взгляд как надо, повернулся к Наташе, которая все это время думала о чем-то о своем, и сказал: — Ладно, Наташа, я поеду. Вечером созвонимся. Хорошо?
— Хорошо, — ответила Наташа как-то отвлеченно.
— До встречи, Танюша, — бросил мне парниша и «сделал» свой фирменный взгляд. Я улыбнулась и кивнула.
Привычка у меня такая. Когда великолепные самцы вроде этого Олега встречаются мне на пути, они всегда реагируют на меня безотказно. А я отвечаю им тем же. По крайней мере, я всегда делаю такой вид. А вдруг и правда когда сгодятся? Между прочим, в моей практике довольно часто случалось, что мужики никак не хотели «колоться». Ну ни в какую. До тех пор, пока я не пускала в ход самое «смертоносное оружие» из своего арсенала, то есть себя, любимую. И что тут начиналось… Они тут же выкладывали мне все, что знали, и даже то, о чем только догадывались. Ну ладно, это лирика. Вернемся к прозе.
