Владимир Першанин - Библиотечка журнала «Милиция» № 4 (1997)
Конферансье, отпустив несколько комплиментов раскланивающимся девушкам, объявил перерыв до двенадцати ночи.
— Ровно в полночь начнется эротическое шоу! Зрелище, достойное присутствующих. Приглашаю всех оставаться, дамы и господа!
В баре царила атмосфера хорошо подгулявшей компании. Снова играла негромкая музыка, которую заглушал нестройный гомон многих голосов. Пары уже танцевали по всему залу, а молодежь сидела друг у друга на коленях. Но в отличие от любого русского ресторана здесь никто не переступал какую-то негласно очерченную грань. Споры не переходили в драку, никто не выпячивал свою крутизну. Посуду тоже не били.
Старшие лейтенанты настойчиво обхаживали соседок. Получив отказ на очередной танец, оба придвинули кресла к столу, где сидели женщины, и подозвали официанта. Черноволосая, похожая на узбечку, закурила и отрывисто произнесла, не глядя в сторону офицеров:
— Вас кто-нибудь сюда приглашал?
Один из лейтенантов, улыбаясь, заговорил на местном языке, но женщина не слушала его.
— Вы думаете, я буду терпеть ваше общество?
Подошел официант и, наклонившись, что-то тихо сказал офицерам. Плосколицый старший лейтенант раздраженно отмахнулся, но его приятель поднялся и, откланявшись, вернулся к своей компании. Плосколицый с сожалением развел руками и тоже убрался восвояси.
Когда заиграла медленная мелодия, Сергей заметил, как обе женщины настороженно посмотрели в сторону офицерской компании. Неожиданно для себя Амелин поднялся и подошел к их столику.
— Вы позволите?
Светловолосая женщина торопливо поднялась, на пепельнице дымился оставленный окурок. К ее подруге уже подходил Петренко.
Несколько минут они танцевали молча. С чего-то надо было начинать разговор. Не с погоды же…
— Извините, вы местная?
— Нет. Живу здесь около двух лет.
— Как вас зовут?
— Инга.
— Прибалтийское имя.
— А я и приехала оттуда. Но мы опустим разговор о Прибалтике, хорошо?
— Хорошо. Тогда поговорим об этом городе. Он довольно красивый.
— Ничего особенного. Интересна, только старая часть. Ханский дворец, мечети.
— Мы там еще не были.
Инга не ответила. Желания продолжать разговор у нее, видимо, не было. Мелодия, как назло, оказалась долгой.
— Если хотите, я вас могу проводить.
— Но вы же наверняка захотите остаться на стриптиз?
— Нет, мы пойдем в номер и будем слушать по радио последние известия. О глубоких преобразованиях, идущих в республике. Или будут читать письма президенту от благодарных граждан… И все это на местном языке. Так что у нас нет выбора, стриптиз интереснее. Тем более проводить себя вы не разрешаете.
Инга подняла на Амелина свои зеленоватые глаза, в которых промелькнула короткая усмешка.
— Приехали в Чемкар по делам?
— Да.
— Надолго?
Этот вопрос уже можно было истолковать как некоторый интерес к Сергею.
— Неделю-другую пробудем. Может, дольше.
— Как сейчас дела в России?
— В двух словах не ответишь. В общем-то хреновато. При случае расскажу. А вы где работаете, если не секрет?
— Журналистка…
Танец закончился. Инга негромко попросила:
— Мы сейчас уходим. Если не трудно, проводите меня с подругой до стоянки. Там нас будет ждать машина.
Петренко поднялся следом за Сергеем, предупредив официанта, что через десять минут они вернутся.
Они вместе дошли до стоянки, где женщин ждал светло-голубой «Мерседес». Машина развернулась, увозя в ночь журналистку и ее подругу, а Петренко с Амелиным вернулись в бар.
Официант за время их отсутствия успел убрать грязную посуду и поставить новую бутылку «Золотой долины».
— Через десять минут начнется представление. Оставайтесь, не пожалеете. Иветта и Роза покажут вам свои прелести.
Он подмигнул им как старым знакомым и направился к другому столику.
— Ты на стриптизе хоть раз бывал? — спросил Петренко, наклоняясь к Амелину.
— Нет.
— Тогда остаемся.
Иветта и Роза свои деньги отрабатывали добросовестно. Иветта, которую наверняка звали по-другому (Зульфия или Гуля), довольно живописно изобразила сценку приготовления султанской наложницы к ночи любви.
Стройная, с длинными смуглыми ногами, она разбрасывала вокруг себя снятые полупрозрачные накидки. Когда очередь дошла до ажурного белого белья, в зале дружно захлопали. Наконец, последний предмет туалета был благополучно снят. Иветта не спеша покружилась на помосте, продемонстрировав напряженные, играющие мышцами бедра и подбритый треугольник внизу живота.
Роза, красивая несколько тяжелой красотой быстро увядающей южанки, тоже сорвала свою долю аплодисментов. Показав ослепительно широкие ягодицы, она исчезла за бархатной портьерой, а к Петренко и Амелину опять по-свойски наклонился официант.
— Роза сегодня свободна. Если хотите, я могу поговорить. Семьдесят долларов за ночь… Есть и другие девушки, те подешевле на десять долларов.
— Ты как? — жмурясь, спросил Петренко Амелина, и было непонятно, шутит он или говорит всерьез.
— Пойдем в номер, на сегодня навеселились, — ответил Сергей.
— Так тому и быть. Ты нам с собой пару баночек пива заверни, лучше голландского. И минералки пару.
Выключая свет, Петренко почесал крепкую, заросшую темными волосами грудь.
— Роза-береза… Хе! Сдобная женщина!
Глава 2
С утра они посетили фирму, специализирующуся на торговле цветными металлами, и переговорили с директором.
Директор оказался весьма недоверчивым молодым человеком. На предложение о поставке медного кабеля и цинковых листов обещал обсудить вопрос со своими компаньонами. Приезжих коммерсантов раздумья директора устраивали, это оправдывало их пребывание в Чемкаре. Набивая цену фирме «Элис», Петренко посоветовал молодому директору, ускорить обсуждение, так как могут появиться и другие покупатели.
Чтобы сгладить впечатление от своей недоверчивости, директор угостил их хорошим кофе с печеньем, после чего Петренко и Амелин отправились осматривать город. Покружив по улицам, они оставили машину в одном из дворов и пешком добрались до дома, где им назначил встречу доверенный человек Амира Довлатова.
Смуглое, с европейскими чертами лицо известного в республике издателя и коммерсанта Джемаль-Ходжи обрамляла ухоженная бородка. Высокого роста, грузный, он смотрелся в отлично сшитом костюме не менее элегантно, чем Петренко. На отвороте пиджака поблескивал крошечный искусственный цветок, с небольшим бриллиантом в центре. Правда, перстней на пальцах Джемаля-Ходжи было побольше, чем у директора фирмы «Элис», и тянуло это сверкающее великолепие на целое состояние.
Рукопожатие издателя было крепким и энергичным.
— Присаживайтесь, — Джемаль-Ходжи показал на два кресла вокруг низкого овального столика.
На серебряном подносе стояли разнокалиберные бутылки и ваза с фруктами.
— Что будете пить? Есть хорошее белое вино. Из здешних виноградников.
Издатель приподнял за горлышко длинную бутылку.
— «Золотая долина»? Вино чудесное. Мы вчера пробовали.
— Догадываюсь, где. В баре при отеле хороший выбор вин. Значит, повторим дегустацию.
Джемаль-Ходжи разлил вино и поднял фужер, приглашая к нему присоединиться.
— Ваше здоровье, уважаемые господа!
— Спасибо.
— Угощайтесь. Груши очень сочные, только сегодня сняты с дерева. Виноград из моего собственного виноградника. Пробуйте!
Снова наполнив фужеры, Джемаль-Ходжи перешел к делу.
— Вы, судя по всему, военные люди, и я буду говорить с вами откровенно. Человек, которого я представляю, один из самых влиятельных в провинции Кайракты и, не побоюсь преувеличения, пользуется большим авторитетом по всей республике. Он не желает войны: за четыре последних года крови пролилось достаточно. Но, к сожалению, у нас есть и другие лидеры. Тан-Булак собирается воевать до полной победы, его идеи оказывают немалое влияние и в нашей тихой провинции. Например, на таких командиров, как Вахид Абазов.
Джемаль-Ходжи снова поднял бокал, приглашая гостей выпить. На безымянном пальце правой руки переливался массивный золотой перстень в виде змеи, сжимающей в зубах рубин.
— Ваши летчики находятся у Вахида Абазова, и, хотя формально он подчиняется Амиру Довлатову, дело обстоит гораздо сложнее. Это добыча Абазова, и он имеет право ею распоряжаться. Кто-то упорно советует ему пока не вступать в переговоры. Амир Довлатов все же убедил Абазова, и вот мы здесь собрались, чтобы обсудить детали. Предварительные условия вам сообщили, не так ли?
Петренко и Амелин молча кивнули. Джемаль-Ходжи достал листок бумаги с машинописным текстом и положил на столик. Несколько минут Петренко внимательно изучал его. Откинувшись в кресле, выпил глоток вина.
