Тони Хиллерман - Темный ветер
- Из фактории Горелой Воды поступила информация о мертвом теле, сообщил диспетчер. - Повидайся с помощником шерифа Дэши. Он встретит тебя.
- В чем дело? - спросил Чи. - Разве это теперь наша территория?
Диспетчер не смог ничего толком объяснить, но когда Чи добрался до фактории Горелой Воды и встретился с помощником шерифа Альбертом Дэши по прозвищу Ковбой, тот все ему растолковал.
- Жмурик - навахо, - сказал он. - Так, по крайней мере, нам сообщили. Предполагают, что его застрелили, и кто-то решил, что надо обратиться в ваше отделение.
Когда они наконец добрались до трупа, то не могли понять, как этот кто-то определил пол покойника и из какого он племени. Труп уже почти разложился, да и падальщики поработали - звери, птицы и насекомые. Остался, можно сказать, мешок с костями, жилами, хрящами и ошметками мышц. Они постояли, поглядели, соображая, зачем кому-то понадобилось снимать сапоги с убитого и ставить их на тропу. Поискали - без успеха - хоть что-нибудь, что помогло бы установить личность покойника или объяснить пулевое отверстие в черепе. А потом Ковбой Дэши сделал то, чего Чи от него никак не ожидал, - он совершил, можно сказать, акт дружелюбия.
Ковбой приготовил мешок для останков, который они привезли с собой, и, когда Чи наклонился, чтобы помочь, только лишь отмахнулся.
- У нас, у хопи, есть свои заскоки, - сказал он, - но в отличие от вас, навахо, мы спокойно обращаемся с мертвыми.
С этими словами Дэши затолкал останки в мешок, а Чи оставалось только выяснить личность убитого и установить, кто его убил и почему потом разул.
Какой-то далекий звук вернул Чи к действительности. Звук донесся оттуда, где на дне ущелья остановилась машина; похоже на удар металла о металл, но слишком глухо и далеко, чтобы определить точно. Затем Чи вновь услышал гул мотора. На этот раз самолет находился к югу от него и летел на восток. Видимо, описывал круг. Отблеск закатившейся луны увенчал оранжевым ореолом гребень Большой горы. На мгновение самолет поднялся так высоко, что одно крыло отразило лунный свет. Он возвращался, завершая круг. Снова пошел почти прямо на Чи,. погружаясь во мрак. Сквозь низкий гул мотора донеслось какое-то звяканье. Выпустил шасси? Слишком темно, не рассмотреть. Самолет пронесся в каких-нибудь двухстах метрах. Он снижался и был уже чуть ли не на уровне глаз Чи. Прошел над ущельем Вело и пропал.
Тут же гул мотора стих. Чи нахмурился. Пилот выключил двигатель? Нет, мотор опять заработал еле слышно.
За пять секунд звук распространяется примерно на полтора километра. Даже с такого расстояния и даже после пяти секунд, значительно убавивших громкость, новый звук произвел впечатление раската грома. Или взрыва. Как если бы несколько тонн металла врезались в камень.
Секунду или две, может быть, три царила тишина. Потом до слуха Чи донесся резкий, отрывистый звук - тоже на расстоянии около полутора километров, но слишком характерный, чтобы спутать его с чем-то другим. Звук выстрела.
4
Джимми Чи ощутил острый запах бензина. Тяжело дыша, он остановился и осветил фонариком сухое дно ущелья впереди, высматривая источник запаха. Полтора километра от зарослей мимозки он одолел меньше чем за пятнадцать минут, где бегом, где карабкаясь по сухим склонам, огибая кусты и кактусы; гребень горы на фоне лунного сияния возвышался впереди слева. Уже перед самым краем скалы, за которой простиралось ущелье Вепо, он услышал дробный звук стартера, приводящего в движение мотор, и затем вниз по ущелью покатила, удаляясь, машина. Свет фар осветил крутой склон и тут же исчез. В тот момент Чи больше ничего не успел рассмотреть. Теперь луч его фонарика отразился от груды металла, дальше еще одна груда, куда больше. Чи внимательно оглядел ее. Сквозь шум его собственного натужного дыхания пробился посторонний звук. Сверху посыпались комья глины. Кто-то карабкался по скале, торопясь покинуть ущелье. Чи направил фонарик в сторону звуков. Облачко пыли - больше ничего. Тот, кто поднял ее, успел скрыться.
Чи осторожно подошел к обломкам. Очевидно, когда самолет напоролся на скалу, которую круто огибало сухое русло, удар пришелся на левое крыло. Часть крыла смялась, из-за чего самолет развернуло,- и он с маху врезался в скалу под углом около сорока пяти градусов. Луч фонарика отразился от уцелевшего окна кабины. Чи заглянул внутрь и увидел голову курчавого блондина. Голова была наклонена, словно блондин спал. Никаких следов крови, хотя вся передняя часть кабины глубоко въехала внутрь. Там, где полагалось быть грудной клетке, поблескивал металл. Рядом с этим человеком Чн рассмотрел второго, в пилотском кресле. Темные волосы с проседью. На лице кровь. Голова дернулась!
Протиснувшись в рваную дыру на месте дверцы, Чи сдвинул в сторону сломанное пассажирское кресло и добрался до пилота. Он как будто еще дышал. Изгибаясь, чтобы не порезаться о металлические зазубрины, Чи дотянулся и расстегнул влажный и теплый от крови привязной ремень. Пролез дальше между креслами, чтобы посмотреть, что с пилотом. Справа на шее у цего была рваная рана. Судя по всему, кровопотеря велика, хотя теперь кровь еле сочилась. Накладывать жгут поздно. Сердцу нечего больше качать...
Чи присел на корточки, обдумывая положение. Пилот умирает. Будь здесь не сплющенная кабина, а операционная с хирургом и аппаратом искусственного кровообращения, этого человека еще можно было бы спасти. По Чи ничем не мог ему помочь.
Однако ничего не делать тоже нельзя. Чи приподнял пилота, вытащил обмякшее тело наружу и осторожно положил его на плотный песок лицом вверх. Поискал пульс на запястье. Пульса не было. Чи выключил фонарик.
В отсутствие луны на дне ущелья Вепо царила кромешная тьма. В черном пространстве над головой мерцали мириады звезд. Жизнь пилота оборвалась. Его чинди воспарила во мраке - еще один призрак, который будет заражать Народ болезнями и делать ночи опасными. Но Чи давно, еще подростком в школе-интернате, перестал бояться призраков.
Привыкая к темноте, глаза сперва различили контуры гребня, отделяющего звездные россыпи от сплошной черноты. Затем проступили очертания вздернутого вверх уцелевшего крыла и базальтовой скалы, о которую разбился самолет. Рукам стало холодно, и Чи засунул их в карманы куртки. Подойдя вплотную к скале, он обогнул ее, размышляя. Чи думал об уехавшей машине, о человеке или людях, сидевших в ней. О людях, которые бросили пилота умирать в одиночестве посреди ночи. В свете звезд ущелье обретало очертания, обозначилась грань между песчаным дном и скальными стенами, угадывался кустарник вдоль подножия скал. Всюду полное безветрие и глухая тишина.
Джим Чи прислонился к базальту, достал из кармана сигарету и спичку. Чиркнул спичкой о камень. Желтая вспышка осветила сероватый песок у ног Чи, лоснящийся черный базальт и белую рубашку еще одного человека. Человек в рубашке сидел на песке раскинув ноги, и пламя спички отразилось в стеклах его очков.
Джим Чи выронил спичку, попятился, вытащил дрожащей рукой фонарик. Сидящий мужчина был одет в темно-серую тройку с аккуратно повязанным синим галстуком. Когда его волокли, каблуки прочертили дорожки на песке, при этом штанины задрались, и над черными носками белела кожа. В свете фонарика покойник выглядел лет на сорок пять - пятьдесят, но смерть и желтый свет старят лица. Руки свисали по бокам, упираясь кистями в песок. Между большим и указательным пальцами правой руки был зажат кусочек белого картона. Опустившись на колени, Чи посветил на него. Это была членская карточка Культурного центра хопи. Держа карточку за самый краешек, Чи высвободил ее из пальцев трупа и перевернул. На обратной стороне было написано: "Хочешь получить товар - обратись сюда".
Чи снова вложил карточку в пальцы мертвеца. Это дело для федеральных властей. И только для федеральных. Совсем не для Джима Чи.
5
Капитан Ларго стоял у настенной карты и прикидывал расстояния.
- Самолет находился здесь. - Он ткнул в карту коротким пальцем. - А ты оставил свою машину здесь? - Новый жест. - Около трех километров. Или чуть меньше.
Джим Чи молчал. Ему уже стало ясно, что происходит нечто необычное.
- Первый доклад от вас поступил в двадцать минут шестого, - произнес человек по фамилии Джонсон. - Допустим, чтобы дойти до машины, вам понадобилось минут сорок. Остаются еще пятьдесят минут с того времени, когда, по вашим словам, разбился самолет.
Джонсон был высокий худой мужчина, рыжий, лицо усеяно веснушками. Джинсовый костюм, черные ковбойские сапоги из какой-то особенной кожи. Холеные светлые усики. Голубые глаза пристально изучали Чи. Они изучали его с самой первой минуты, едва только Чи вошел в участок. Привычку к такому взгляду - холодному, безличному, немигающему - вырабатывают у себя многие полицейские. Чи мысленно напомнил себе, что это одна из тех профессиональных черт, которых ему следует избегать.
