Ирина Лобусова - Без суда и следствия
— Ребенок звонил вам домой?
— Да, несколько раз.
— Вы брали трубку?
— Нет, Андрей.
— Как же вы узнавали, что звонил именно Дима?
— Странный вопрос! Муж говорил.
— А помимо школы ваш муж встречался с ребенком?
— Да. Мальчик бывал в его галерее.
— Как вы узнали об этом?
— Со слов Андрея. А почему, собственно, я должна была это точно знать?
— Вы когда-нибудь видели фотографию Димы?
— Нет.
— У вашего мужа не было его фотографии?
— Нет.
— А как вы думаете, где еще мог быть утром 26 июля мальчик? Конечно, кроме Красногвардейской?
— Ничего не думаю.
— Вы не знаете, с кем должен был встретиться ребенок 26 июля на Красногвардейской?
— Не имею ни малейшего представления!
— Где вы сами провели этот день?
— Вечером должна была быть презентация выставки моего мужа, которую снимало телевидение в прямом эфире. Потом, после передачи, — банкет. В этот день я не работала. Я провела весь день дома — утром и днем. А вечером за мной заехали и отвезли на презентацию.
— Заехал ваш муж?
— Нет, его друг.
— А как провел этот день ваш муж?
— Андрей ушел очень рано. Он занимался всеми делами, связанными с передачей и презентацией лично сам. Я не видела его, но знаю, что он был в галерее. Я звонила ему днем, и он был там. А вечером мы встретились только на передаче.
— Занимаясь делами, ваш муж мог быть где угодно?
— Конечно. Но утром и днем он находился в галерее.
— Почему вы так уверены?
— Я же говорила с ним!
— Вы говорили днем. Как вы объясните то, что он оказался возле дома № 15 по Красногвардейской и смог опознать Диму?
— Он сказал, что услышал шум толпы и вышел посмотреть, что случилось. Галерея расположена всего за два дома, в номере 11.
— Вы не знаете, с кем именно должен был встретиться Андрей утром или днем?
— Нет. Он никогда не говорил подробно о своих делах, а я не спрашивала.
— Кто может подтвердить, что вы весь день были дома?
— Охрана, дежурившая внизу. Но я не понимаю, почему это нужно подтверждать! Утром ко мне в квартиру ворвалась какая-то психопатка, и мне пришлось позвать охрану, чтобы ее вывели.
— Кто ворвался к вам?
— Какая-то девчонка. Я ее не знаю. Хотела взять автограф.
— Что произошло в квартире?
— Девчонка прошмыгнула мимо охраны и позвонила мне в дверь. А я открыла.
— Такие случаи бывали прежде?
— Да, очень часто. Мне приходилось к ним привыкать.
— Ну что ж, пока достаточно. Если вы нам понадобитесь, мы вас пригласим.
— Хорошо.
— Всего доброго.
В машине ждал Андрей.
— О чем он тебя спрашивал?
— Да так, мелочи. Была ли знакома с Димой. Почему ты дергаешься?
— Терпеть не могу милицию!
Было около семи часов вечера. Я одевалась, чтобы ехать на студию. К пятичасовому выпуску новостей не успела. Работал телевизор, поэтому я не слышала телефонного звонка. Трубку взял Андрей, он говорил недолго — из другой комнаты не было слышно слов. Я спросила его, кто звонил, но он ничего мне не ответил. В прихожей я стала искать ключи от машины в своей сумочке, когда вышел Андрей со старым портфелем в руках. Прежде я никогда не видела у него такого портфеля.
— Ты уходишь тоже? — спросила его.
— Да.
— А куда?
— Не твое дело! — зло огрызнулся он.
— И все-таки мне хотелось бы знать…
— Не лезь не в свое дело!
— Не хами мне!
— Сама нарываешься!
— Я просто спросила…
— Оставь меня в покое!
Вновь раздался телефонный звонок. Андрей поставил портфель на столик в прихожей и пошел взять трубку. По его разговору я поняла, что звонил один из друзей. Я решила воспользоваться отсутствием Андрея в прихожей, чтобы посмотреть содержимое портфеля, я взяла его в руки — он был тяжелый, но полупустой. Очевидно, то, что лежало внутри, было очень тяжелым, но небольшого размера. Только-только хотела открыть, как вернулся Андрей. Увидев в моих руках портфель, он прямо озверел! Черты лица исказились, он заорал:
— Дай сюда!
Попытался вырвать у меня из рук, но не рассчитал, и… портфель с грохотом свалился на пол. Звук от удара был невероятно громкий — такой звук мог издать только металл. Портфель не открылся. Мы с Андреем молча смотрели друг на друга несколько секунд. Потом он его поднял.
— Может, тебя подвезти? Я беру машину, — все-таки я не теряла надежды узнать, куда он идет.
— Не лезь не в свое дело, бестолковая идиотка! — Это было все, что он мне ответил. Вернее, процедил сквозь зубы, чтобы поскорее отделаться. И вышел, оглушительно хлопнув входной дверью.
Когда я приехала на студию, мне сказали, что новостей об убийстве Димы Морозова больше нет.
Глава 3
А потом раздался телефонный звонок. Поначалу я Приняла его за самый обычный — один из многих. Несколько дней нашу квартиру шумным своим поведением терроризировал телефон. Звонили разные люди. Они говорили множество длинных слов — и ничего не изменяли в судьбе. Хватаясь спросонок за телефонную трубку, я не знала, что этот человек, множество раз уже звонивший сюда, может повлиять на ход моей жизни. Я вообще не думала ничего. Просто звонок меня разбудил, я лежала в кровати и не собиралась просыпаться еще часика два.
— Таня, срочно к дневному, на студию! — Это был Дима.
— Но мы же договаривались!
— Подробности об убийстве.
— Что?!
— Узнаешь!
— Но хоть слово ты можешь сказать?
— Даже два — мир дрогнет.
— Я приеду.
Дима схватил меня за руку еще на входе и поволок в глубь коридоров.
— Нашли еще два трупа вчера ночью.
— Чьи?!
— Два мальчика из класса Димы Морозова. Это сделал тот же тип. Утром пришло заявление прокурора. Ты будешь читать его в эфире. Они обещают поймать этого козла еще до вечера. Правда, они до сих пор не говорят его имени! Это странно. В общем, будь похладнокровней. И выпей воды — на тебе лица нет! Заканчивай принимать все так близко к сердцу. До эфира зайди к Филиппу — он даст тебе бумагу с прокурорским заявлением.
В половине одиннадцатого прошлой ночи вернулся Андрей. Я слышала, как щелкнул замок на входной двери. Слышала шаги. Я не спала. Лежа в кровати, перелистывала какой-то журнал, уговаривая себя хотя бы взглянуть на него, но печатные строчки прыгали перед глазами. Я собиралась проследить, в котором часу вернется Андрей. Но долго ждать не пришлось. Когда он вошел в спальню, я спросила:
— Где ты был?
Спросила более резко, чем следовало бы. Андрей посмотрел так, словно не понял моего вопроса. Словно вообще не понимал ни слова по-русски.
— Я спрашиваю, где ты был!
Ноль эмоций! Ни звука, ни поворота головы! Подошел к окну, отдернул штору. Уставился в стекло.
— Ты меня слышишь?
Он не показывал вида. Нервы мои были на пределе.
— Я, конечно, понимаю — ты не хочешь отвечать.
Что ж, это твое право. Но до тех пор, пока я буду твоей женой, ты обязан со мной считаться! И если ты наглеешь до такой степени, что являешься в половине одиннадцатого ночи неизвестно откуда, то можешь убираться спать на диван!
Несмотря на грозное предупреждение, он не пошевелился. Я швырнула в него журнал. Журнал ударил его по спине и шлепнулся на пол. Андрей обернулся, поднял журнал и положил на столик. Потом небрежно бросил через плечо:
— Успокойся!
Я озверела.
— Я не собираюсь успокаиваться! Я спрашиваю тебя по-человечески: где ты был! Я твоя жена — пока еще — и должна это знать!
— У меня была деловая встреча.
— Врешь! Никакой встречи у тебя не было! На деловые встречи старые портфели, взявшиеся неизвестно откуда, с тяжелыми железяками не таскают! Что там было? Бомба? Гранатомет? Два топора с бензопилой?
Он резко отошел от окна, нагнулся над кроватью, и от его взгляда у меня по спине прошел мороз… У него еще никогда не было таких глаз… Я инстинктивно сжалась и до предела отодвинулась вглубь.
— Заткнись, идиотка! Заткнись по-хорошему, иначе я тебя по стенке размажу! Поняла, сука?
Мне стало страшно. Никогда — ни разу за все время, что мы прожили вместе, он не разговаривал со мной так. Что я сделала? Влепила ему пощечину. Поступок был совершенно идиотский (учитывая мой страх), но он оказал свое действие. Андрей отпрянул от меня, как от ядовитой змеи, схватился за щеку (с Перепугу я стукнула его довольно-таки сильно) и словно очнулся. Я ждала самых жутких последствий, но ничего не случилось. Он улыбнулся как-то грустно и сказал:
— Извини, не прав. Но у меня действительно должна была быть важная деловая встреча, только она не состоялась. Больше я так поступать не буду, прости.
Пожалуйста, прости меня. Успокойся. Давай лучше спать.
