Марина Серова - Дамский пасьянс
Я тут же заявила, что абсолютно равнодушно отношусь к алюминиевым тазам и что посудой намерена пользоваться исключительно своей. Насчет мужиков я дипломатично промолчала.
Потратив на содержательное общение с Клавдией Ивановной по бытовым вопросам где-то с час, я порядком устала. И была очень рада, когда наконец она вручила мне ключ, оставив меня в одиночестве. Насчет происшествия, случившегося в квартире, старая карга ответила уклончиво — мол, приходила милиция и куда-то забрала жилицу. И нет ее теперь.
В принципе все было понятно. Клавдии Ивановне необходимо снова сдать свое жилье, и она не без оснований опасалась, что новые квартиранты могут оказаться впечатлительными, а узнав о самоубийстве, откажутся заключать договор. Поэтому она просто просияла, когда я наконец сказала, что и квартира, и она как хозяйка меня устраивают, и вообще… из окна здесь очень романтичный вид.
Оставшись одна, я устроилась в потертом кресле и закурила. Окинула взглядом квартиру. Это была типичная однокомнатная хрущевка: старенькая мебелишка, черно-белый телик в углу, повидавший виды диван с пятнами на покрывале, шесть фарфоровых слоников с отбитыми носами, которые занимали почетное место в серванте…
Трудно было себе представить, что Ирина жила именно в такой обстановке. Насколько я ее помнила, она всегда любила домашний уют и максимальный комфорт. Однако ни в чем я не обнаружила признаков присутствия здесь моей подруги. Может быть, только косметика, спрятавшаяся в уголке серванта за слониками, свидетельствовала о том, что здесь жила молодая женщина. Причем косметика была не самой дешевой, и ее было достаточно много.
Я порылась в платяном шкафу, стоящем у стены напротив входа в комнату, но ничего существенного там не обнаружила: старые альбомы с фотографиями Клавдии Ивановны и ее семьи, некоторые вещи, видимо, принадлежавшие Ирине: нижнее белье и парочка блузок.
Оглядев еще раз комнату, я прошла на кухню. Обстановка и там была весьма стандартной для такого типа квартир. Газовая плита и холодильник советских времен, пластмассовые банки для муки и специй, на стене — доски для нарезки хлеба и овощей. Единственным свежим пятном на стене была прикрепленная кнопкой репродукция натюрморта, вырезанная из старого «Огонька».
Я залезла в так называемый «второй», или «зимний», холодильник — углубление в стене под окном. Открыла дверцы и увидела там кучу различных банок, баночек, пакетов и пакетиков. Здесь хранились старые заготовки, консервы, вермишель, стояли бутылки с подсолнечным маслом. В углу приткнулся большой початый пакет с мукой.
Без особой надежды на то, что я могу здесь обнаружить нечто интересное, я, присев на корточки, начала открывать подряд и изучать содержимое всех емкостей.
Я не искала ничего конкретного. Просто сработала давнишняя профессиональная привычка. Или просто любопытство.
В основном это была всевозможная ценная хозяйственная дребедень: лавровый лист, металлические крышки для консервирования, какая-то сушеная зелень… Еще пакет с мукой…
Я протянула руку, взяла лежавшую на столе вилку и попыталась переворошить ею муку.
И уже хотела было прекратить свое занятие, как вдруг мне показалось, что внутри мешка что-то блеснуло. Я полезла рукой в муку и… вытащила это.
Я держала в руке прозрачный полиэтиленовый пакет размером с сигаретную пачку. А внутри пакета пересыпался белый порошок. Почему-то мне не пришло в голову, что в этом пакетике была мука высшего сорта, хитро запрятанная в пакет с мукой более низкого качества.
Я поднялась на ноги, отряхивая свою черную кофточку, ставшую в один момент вдруг белой — настолько сильно она была обсыпана мукой.
Маленький пакетик, лежавший на моей ладони, порождал большие вопросы. Какой смысл хранить все это в мешке с мукой да еще в запечатанном виде? Собственно говоря, кто-нибудь и мог сомневаться в том, что хранится в этом пакетике, но только не я. У меня сработал чисто профессиональный рефлекс — частные детективы волей-неволей видят во всем криминальный подтекст.
Так и здесь. Я была почти уверена, что в этом пакете наркотик. Причем я даже не задала себе вопрос — почему? Почему наркотики хранились здесь, в этой квартире? На вопрос, кому они принадлежат или, скажем так, к кому имеют большее отношение — к хозяйке или к квартиросъемщице, — я почему-то опять же ответила бы однозначно, что здесь замешана Ирина.
«Все-таки, наверное, не врут гадальные кости, черт побери! — вздохнула я. — Да, не все здесь чисто, не все…»
Негромко выругавшись в пространство по поводу своей изгаженной одежды, я аккуратно положила найденное на кухонный стол. Теперь можно было попытаться и почиститься. В поисках чистой тряпки я начала открывать выдвижные ящики буфета. Наконец в третьем по счету я обнаружила в глубине что-то, похожее на нужную мне тряпку.
Я протянула руку внутрь ящика, чтобы вытащить ее, но, к моему удивлению, тряпка оказалась очень тяжелой. То есть в нее было что-то завернуто. Впрочем, это самое нечто я определила на ощупь, опять же повинуясь отработанным профессиональным навыкам. Даже не разворачивая тряпку, можно было определенно сказать, что в нее завернуто оружие, и не рогатка какая-нибудь, а самый настоящий пистолет. Мысленно поспорив с собой, я прикинула, какой марки может быть оружие.
Развернув тряпку, я в очередной раз была удовлетворена своими познаниями в этой области. Как я и предполагала, это был «ТТ».
Осторожно положив пистолет на стол рядом с найденным раньше пакетиком, я присела на стул и задумалась. «Ну и дела… Неисповедимы пути твои, господи…»
Мне даже захотелось перекреститься. Несколько секунд я сидела неподвижно, слушая журчание воды в унитазе, доносившееся из санузла.
Интересно, где же случилось это самоубийство? В ванной или, может быть, здесь, на кухне? И как оно случилось?
Я инстинктивно подняла голову вверх и прикинула, каким же образом можно было здесь свести с жизнью счеты. По моему телу пробежала предательская дрожь. Хоть я и попривыкла за годы работы частным детективом ко многому, а все равно было как-то не по себе…
Мои мысли неожиданно оборвал резкий телефонный звонок. Он прозвучал так требовательно и четко, как будто в диссонанс моим мыслям. И мне даже на мгновение показалось, что я совершила сейчас нечто такое, что оказалось не по вкусу неким высшим силам. И это они сейчас звонят, чтобы призвать меня к ответу.
Но я не стала подходить к телефону и отвечать на звонок. Я просто прикурила еще одну сигарету и некоторое время сидела неподвижно. Пусть звонят, меня сейчас нет дома…
Оцепенение мое начало скоро проходить, и я взглянула на наручные часы. Прошло уже почти три часа с тех пор, как я переступила порог этой квартиры. Скоро уже наступит вечер, и мне пора бы двигаться домой. Забрав, естественно, с собой найденные улики в виде пакета с неизвестным порошкообразным веществом и известным пистолетом марки «ТТ».
Аккуратно сложив эти любопытные находки в пакет и повинуясь привычке, я, как только могла тихо, открыла дверь на лестничную площадку и так же тихо потом закрыла ее и стала спускаться вниз.
Глава 2
На площадке между вторым и первым этажами мне встретились двое молодых парней. Они медленно поднимались вверх. В их движениях не чувствовалось особой целеустремленности.
— Девушка, не подскажете, сороковая квартира в этом подъезде? — вежливо спросил меня идущий первым белобрысый парень с короткой стрижкой.
Я искренне и глубоко задумалась. Поскольку квартира, в которой проживала Ирина, была пятьдесят четвертой, было очевидно, что сороковая или в этом подъезде, но на первом этаже, либо вообще не здесь. Однако довести до конца свои логические размышления по этому поводу мне не удалось. И удивиться бестолковости парней тоже… Поскольку другой молодой человек, которого я разглядеть толком не успела, прошел мимо меня и, оказавшись сзади, заломил мне руки за спину, овладев пакетом, который я держала в руках. Белобрысый же, зажав мне рот одной рукой, другой грубо облапал меня.
«Маньяки! — было моей первой мыслью после того, как я немного пришла в себя от такого неожиданного поворота событий. — Черт вас дери!..»
Эта мысль почему-то успокоила меня. С маньяками я сталкивалась не раз, к тому же на моей стороне было знание различных приемов борьбы. Я напряглась, согнула ногу в колене, чуть подалась назад, на мгновение оперлась на второго парня и резко ударила ногой белобрысого по коленной чашечке.
Мне любопытно было понаблюдать развитие его реакции, выраженной в округлении глаз, предельном ужесточении мимики на лице и вырвавшемся гортанном крике, напоминающем рык льва в африканской пустыне. Однако я забыла про того, кто держал меня сзади. Он рванул пакет на себя, отпустил меня, но в следующую же секунду обрушил удар своего кулака мне под дых.
