Рекс Стаут - Лига запуганных мужчин
ВУЛЬФ: Ерунда. Моя находчивость вообще ничего не стоит, мистер Хиббард. Следует ли мне понимать вас так, что вы намерены нанять меня для защиты вашей жизни от поползновений этого субъекта без каких-либо шагов к его разоблачению и наказанию?
ХИББАРД: Да, сэр. Именно так. К тому же мне говорили, что, как только ваша мысль сконцентрируется на какой-то задаче, любая попытка перехитрить вас окажется бесполезной.
ВУЛЬФ: У меня нет никаких мыслей. Либо мой гений срабатывает, либо нет. В данном случае — нет. Вот таковы дела, мистер Хиббард. К тому же я нуждаюсь в деньгах. Если же вы намерены придерживаться своего донкихотства, то вам следует в первую очередь — если у вас есть родственники — застраховать свою жизнь на очень приличную сумму, а во-вторых, покорно смириться с тем фактом, что ваша смерть — всего лишь вопрос времени. Разумеется, это относится ко всем нам, эту болезнь мы все делим с вами, однако ваша, как мне кажется, достигла критической стадии. Я бы посоветовал вам не тратить время и деньги на какие-либо меры безопасности. Ведь вы не обязательно должны стать его ближайшей жертвой, да, даже и не следующей и так далее. Вполне возможно, что при такой толпе жертв он где-то оступится, что-то у него не получится, или же меня наймет еще кто-то из вашей Лиги, не такой Дон Кихот, как вы. Это бы вас спасло.
Я поднял глаза от листа бумаги и взглянул на Вульфа:
— Прекрасно, сэр. Просто великолепно. Удивляюсь, что это не проняло его до глубины души. А какой, похоже, жирный был этот гусь. И как хорошо было бы его ощипать!
— Читай дальше!
ХИББАРД: Я буду вам платить пятьсот долларов в неделю.
ВУЛЬФ: Весьма сожалею. Уважение к закону и справедливости всегда было для меня источником спокойной уверенности, что те деньги, которые я кладу в банк, я заработал честно. Я не возьму на себя смелость так запросто пренебречь этим чувством.
ХИББАРД: Но… вы ведь мне не откажете? Вы не можете отказаться от такого дела! Боже мой, вы моя единственная надежда. Я этого не понимал, но это так.
ВУЛЬФ: Я отказываюсь. Я мог бы подрядиться обезвредить его, ликвидировать опасность…
ХИББАРД: Нет! Нет!
ВУЛЬФ: Прекрасно. Хочу предложить вам еще кое-что: с юридической точки зрения не считалось бы обманом, если бы вы заключили договор о страховании жизни на самую высокую сумму. Однако, когда наступит та самая ситуация, которая подлежит страхованию, вам следовало бы по возможности устроить так, чтобы не создавалось довольно правдоподобного впечатления самоубийства. Учитывая, что у вас не будет большого запаса времени перед этим событием, вам важно постоянно быть начеку. Это всего лишь напоминание чисто практического характера, дабы страховка не утрат ила силу, что нанесло бы ущерб интересам ваших наследников.
ХИББАРД: Но… мистер Вульф… послушайте… вы не можете этого сделать! Я пришел… Прошу вас, будьте благоразумны…
Вульф прервал меня:
— Достаточно, Арчи.
Я посмотрел на текст:
— Тут не так уж много осталось.
— Я знаю. Это крайне болезненно для меня. Я отказался от пятисот долларов — возможно, от тысячи в день — ради одного только: я настоял ка своем. И сейчас, когда ты это читаешь, все это для меня крайне досадно. Конец можешь не читать. Дальше уже ничего не будет, одни только протесты мистера Хиббарда и моя исключительная решимость.
— Знаю, сэр. Я прочел. — Я пробежал взглядом оставшиеся строчки. — Удивляюсь, что вы его отпустили. В конце концов…
Вульф потянулся к столу и позвонил Фрицу; немного поерзал, устраиваясь в своем кресле поудобней.
— По правде говоря, Арчи, у меня было некое предчувствие.
— Ага, так я и думал.
— Но из этого ничего не вышло. Как ты знаешь, моя кляча начинает танцевать, только когда кто-то ударит ее под бока, а на этот раз никто не дал ей шенкелей. Тебя в это время не было, а за время после твоего возвращения мы еще не обсуждали это дело. Поразительно, ты, совершенно ничего о том не зная, случайно заставил меня вспомнить о нем…
— Не понял.
Вошел Фриц с пивом. Вульф взял из ящика стола открывалку, налил стакан, выпил, снова откинулся на спинку кресла и продолжал:
— …надоедая мне с этим типом в суде, я терпел твое плохое настроение, потому что было уже около четырех часов. А книгу прислали, как ты знаешь. Вчера вечером я ее прочел.
— На кой ляд вы ее читали?
— Не злись. Я прочел ее, потому что это книга. Я всегда читаю книги, а тут я дочитал «Возвращение соотечественника» Людовика Ада ми ка и «Основы человеческой естественности» Альфреда Росситера.
— Ну и что?
— Тебя это обрадует. Пол Чейпин, выступавший в суде в качестве свидетеля, автор книги «Черт побери деревенщину», — это и есть тот калека из повествования мистера Хиббарда. Тот самый психопат — мститель за какое-то давнишнее и трагическое увечье.
— Черта лысого это он. — Я подозрительно взглянул на Вульфа, так как знал, что время от времени он любит пофантазировать просто так, чтобы не потерять сноровки. — Почему именно он?
Веки Вульфа чуть заметно поднялись:
— Ты ждешь, что я опишу тебе всю вселенную?..
— Нет, сэр. Беру свои слова обратно. Как вы узнали, что это он?
— Не сразу. С помощью ретроспективного мыслительного процесса. А тебе это обязательно знать?
— Был бы весьма благодарен.
— Я думаю. Но тебе придется удовлетвориться лишь несколькими деталями. Мистер Хиббард использовал оборот «взойти на корабль мести». А эта фраза встречается в книге «Черт побери деревенщину» дважды. Мистер Хиббард не сказал — как это записал стенографист — «Это было нелегко, поскольку пол…», что, разумеется, не имеет никакого смысла, а сказал: «Это было нелегко, поскольку Пол…». А потом испугался, что выболтал имя, хотя намеревался его скрыть. Мистер Хиббард сказал еще кое-что, на основании чего можно было определить, что этот человек — писатель, поскольку он, например, упоминал, что в угрожающих письмах тот изменил свой стиль. Мистер Хиббард говорил, что пять лет назад этот человек занялся деятельностью, приносящей ему удовлетворение. Сегодня утром я кое-кому позвонил. Первая книга Пола Чейпина, принесшая ему признание, вышла пять лет назад, а четыре года назад — вторая. К тому же физически Пол Чейпин — калека из-за травмы, полученной в результате несчастного случая в Гарварде двадцать пять лет назад. Если тебе этого мало…
— Нет, большое спасибо. Я понял. Хорошо. Теперь, когда вы знаете, кто этот парень, все нормально. Или нет? Кому вы пошлете счет?
Две складки на щеках Вульфа слегка разошлись, и я понял, что он считает, будто он улыбается. Я продолжал:
— Но возможно, вы радуетесь тому, что к ленчу будут кукурузные оладьи с подливкой из анчоусового масла, а уже без десяти минут…
— Нет, Арчи. — Складки снова опустились. — Я уже упоминал, что у меня было некое предчувствие. Оно вполне может принести плоды, хотя и не обязательно. Ты попытался меня подстегнуть, как обычно. К счастью, в случае проигрыша, нашу долю можно не принимать во внимание. Здесь есть несколько подходов к делу, однако, я полагаю… да. Позвони мистеру Эндрью Хиббарду в университет или домой.
— Да, сэр. Вы сами будете с ним говорить?
— Да. Ты останься у своего аппарата и записывай, как всегда.
Я нашел в телефонном справочнике номер и набрал его. Сначала я позвонил в университет. Я успел поругаться с четырьмя или пятью людьми по двум или трем номерам, тем не менее оказалось, что его там нигде нет и никто о нем ничего не знает. Тогда я попробовал позвонить ему домой, он жил где-то поблизости от университета, поскольку номер начинался с тех же цифр. Там какая-то тупая баба чуть не довела меня до приступа печени, утверждая, будто знает, кто я такой, и недоверчиво расспрашивая, что мне надо. Наконец, она, очевидно, пришла к выводу, что мистера Хиббарда, скорее всего, нет дома. Вульф выслушал этот вывод по своему аппарату.
Я повернулся к нему.
— Можно попробовать еще раз, и, если чуть-чуть повезет, возможно, я найду хоть одного нормального человека.
Он покачал головой:
— После ленча. Сейчас уже без двух минут час.
Я встал, потянулся и подумал, что я и сам готов отнестись к кукурузным оладьям с достаточной дозой разрушительной критики, особенно когда их подают с Фрицевой подливкой. И именно в этот момент то самое «предчувствие» Вульфа решило, что если гора не идет к Магомету, то Магомет сам придет к горе. Произошло случайное совпадение во времени. Видимо, оно пыталось до нас дозвониться как раз тогда, когда я говорил по телефону.
Итак, зазвонил телефон. Я снова сел в кресло и поднял трубку. Женский голос выразил желание поговорить с Ниро Вульфом. Я спросил, кто звонит, и она ответила: «Эвелин Хиббард». Я попросил ее подождать у аппарата и прикрыл трубку ладонью. Потом улыбнулся Вульфу:
