Наталья Андреева - Ничего личного
Алексей, лихо, по-гусарски, подмигнул секретарше Сергеева, Марине. В ответ она рассмеялась. Блондинка Оля доброжелательно сказала «привет», чем вызвала ревность Саши. Девушка была очень уж хороша. А вот с Валерием Валентиновичем Ивановым Алексей обменялся приветствиями напряженно. Именно так. То есть управляющий смотрел на него волком. Еще бы! Когда-то Алексей подозревал его во всех смертных грехах. И даже пытался воспитывать. Короче, они не расстались друзьями.
Затем приехали семейные. Две женщины, у каждой из которых было при себе по дитяти. Одна оказалась главным бухгалтером, другая поварихой, причем первая была невероятно толстой, а вторая невероятно худой, можно было подумать, что они случайно перепутали должности. По логике вещей, толстой должна была быть повариха. Леонидов поздоровался и с ними. Главного бухгалтера он знал.
Потом объявился сияющий Глебов и энергично затряс ему руку, выражая признательность. «Да за что?» – отнекивался Алексей. «Знаю, знаю, вы говорили обо мне с Ириной Сергеевной. Я вам обязан», – не унимался Глебов. Алексей почувствовал усталость. Народ все прибывал, от незнакомых и знакомых лиц в глазах рябило.
Когда наконец появились Барышевы, Леонидов вздохнул с облегчением: такая компания его очень даже устраивала! Познакомившись в сентябре, они вскоре стали друзьями. Высоченный, почти двухметрового роста Серега так стиснул ему ладонь, что Леонидов слегка присел.
– Здорово, сыщик! – усмехнулся Барышев.
– Ты руку-то отпусти, чемпион, и не ори так громко: я не на работе. Какими судьбами?
Алексей сделал вид, что появление Ани, которая не является сотрудницей фирмы, для него неожиданность. Рано пока раскрывать карты. Хотя Серегу он сразу определил в союзники. На такого мужика, как Барышев, всегда можно рассчитывать.
– Не поверишь! – сказал тот. – Серебрякова грехи замаливает. Обещала после рождественских праздников взять Аню обратно на работу, а пока предложила присоединиться к компании. Отдохнуть в санатории. Улавливаешь?
– Всяко. Анечка, здравствуй!
– Здравствуй. – Светленькая Анечка застенчиво выглядывала из-за широченной квадратной спины мужа.
– А я тоже успел жениться! – жизнерадостно сказал Алексей. – Где там моя звезда? Саша! Знакомься: Аня, Сергей. Самые приятные люди в этой компании. Не считая, конечно, меня, – тихо добавил он.
– Постой-ка. Чего ж на свадьбу не позвал? – нахмурился Серега.
– Так не было еще.
– А ты здесь какими судьбами? Насколько я знаю…
Объясняться немедленно Алексею не пришлось. В холле раздался призыв смазливого Юры:
– Ну что, народ? Замерзли же все! Мнутся! Давайте примем по десять капель для согрева? Где там у нас горючее?
– В моей машине. – Серебрякова достала из сумочки ключи. – Прежде придется ее разгрузить. Там полный багажник еды. И в салоне…
Парни, не дослушав, подхватили ключи и полетели вниз по лестнице. Коттедж огласил их призывный клич.
Вскоре они принесли сумки, и работа в холле закипела. Женщины принялись вскрывать пакеты, резать, раскладывать, расставлять…
Мужчины пошли по номерам, выносить мебель. Появились столы, кресла, стулья…
К половине десятого в холле появился накрытый стол, составленный из десятка небольших столов, принесенных из номеров. На столе была расставлена и разложена одноразовая посуда: тарелки, стаканчики, вилки, ложки. Женщины торопливо доделывали бутерброды с мясом, рыбой, икрой. Крупные красные икринки то и дело соскальзывали с ножей и орошали грязный затоптанный пол. Мужчины со смехом открывали бутылки. Все, кроме шампанского.
Словом, процесс подходил к завершению. К этому времени прибыли все, кто был в списке. И действо сопровождалось приветственными криками, шутками, смехом, звяканьем бутылок и воплями магнитофона. Из двенадцатого номера люкс вышел, наконец, толстый, вальяжный Калачев в костюме «Адидас». Народ его проигнорировал, поскольку в фирме он не работал, но Калачев с начальственным выражением на лице занял место во главе стола. И ждал, когда процесс подойдет к концу.
Валерий Иванов тоже сидел как в гостях, с сумками не бегал, мебель не носил, бутылки не открывал. Его светлые глаза, похожие на льдинки, внимательно следили за сотрудниками. Словно управляющий мысленно калькулировал: кто какой вклад внес в наше общее дело.
Леонидов с тоской смотрел на накрытый стол. И думал при этом: надо пить. Под такую закуску, да еще и первого января, не выпить нельзя. Тем более в отпуске. Если же он выпьет, то расслабится. После такой беготни, да с мороза, да на голодный желудок… А если он расслабится, ситуация может выйти из-под контроля. А если ситуация выйдет из-под контроля…
Словом, его раздирали противоречия. Ровно до той поры, пока Калачев не потянулся к стоящей поблизости бутылке шампанского. Все приняли это как сигнал и шумно стали рассаживаться. Разумеется, Алексей сел рядом с Серегой. Справа к его плечу прижалась румяная от волнения и суеты Саша.
– У всех налито? – торжественно спросил Калачев.
«И чего он тут распоряжается? – подумал Леонидов, наливая в стакан с водкой апельсиновый сок. Чтобы уж если, то не сразу. – И, главное, Иванов молчит. Отдает ему инициативу. Ну, с ним понятно. Человек осторожный. Раз Серебрякова не возражает, значит, так надо. Но почему молчит Паша Сергеев?» В голове шевельнулась мысль, показавшаяся значительной. Додумать ее Алексей не успел. Калачев завершил витиеватый тост, и все выпили по первой. Потом дружно потянулись к закускам.
Все так замерзли и проголодались, что за первой тут же последовала вторая. Саша с наслаждением потягивала шампанское. Алексей знал, что она безумно любит шампанское, но баловал жену редко. Но сегодня сам бог велел.
Он вздохнул и потянулся к бутылке водки. На этот раз апельсинового сока в стакане было гораздо меньше.
Дальше все закружилось, как в калейдоскопе. Спиртное до желудков дошло гораздо быст рее, чем закуска, и уже через полчаса в холле вовсю гремела музыка, а молодежь начала снимать с себя куртки и свитера. Алексей почувствовал, как перед глазами все поплыло. В голове осталась только одна мысль: «А хорошо! Хорошо-то как!» Все же остальные, тем более разумные, куда-то исчезли. То есть не куда-то. Растворились в спиртном.
Какое-то время он еще пытался следить за гостями. Но тридцать человек! В такой круговерти! Кое-что Алексей понял.
Например, он понял, что Паша Сергеев явно решил напиться. Нора кусала ярко накрашенный рот и несколько раз пыталась сказать ему что-то злое. Но коммерческий директор, судя по всему, уже вошел в штопор и отмахивался от нее, как от надоевшей мухи, без конца подливая водки себе в стакан. Но что уж кривить душою: на спиртное налегал не он один.
Илья Петрович Калачев долго пытался держаться в рамках приличия. Но выпитое спиртное его распирало, пока пробку не сорвало, и веселье не полезло наружу обильной пеной. Калачев не выдержал и пустился в пляс. Вошел в кружок молодежи и лихо завертелся волчком. Впрочем, Екатерина Леонидовна давно уже там резвилась, высоко вскидывая ноги в каблукастых сапогах. Дети, оставленные без родительского присмотра, носились со второго этажа на третий, где была мансарда. Ее щитовой балкон нависал над столом метрах в трех, там, наверху, слышалась веселая возня и детский смех.
Сережка тоже бесился на балконе вместе с другими детьми. С Павликом Казначеевым – А сыном толстой бухгалтерши Юлии Николаевны. Кроме них, там кувыркались Леша Корсаков, Даша Калачева и Даник Глебов. Дети наслаждались свободой.
Все это Алексей уже воспринимал с трудом. После третьего коктейля ему стало совсем хорошо. Он крепко обнимал смеющуюся Сашу, пока не заметил, что это уже не Саша.
«Глупо, ну глупо быть сегодня трезвым», – уговаривал он свое второе «я», которое упорно сопротивлялось. Потом сообразил: а откуда оно вообще взялось? Что, начинается раздвоение личности? И Саши.
«Всем весело, всем хорошо! Елки, первое января! Новый год! Кто знает, что там, за порогом? Может, конец света?» Наконец второе «я» захлебнулось гремучей смесью. В стакан, где уже были «апельсиновый сок с водкой» Алексей для верности добавил мартини. Шарахнув по своей сознательности этим напитком, Леонидов взревел, и, выйдя в центр круга, начал изображать танец живота. Народ бешено зааплодировал, к Алексею присоединилась симпатичная незнакомая девушка, и уже на пару они стали выделывать нечто невообразимое.
Веселился даже господин управляющий. Надо отдать ему должное – пил он мало. Но зато танцевал! Если можно так квалифицировать производимые им действия. Валерий Иванов роботообразно двигал руками и топтался на одном месте. Впрочем, внимания никто ни на кого уже не обращал. Все веселились. И Алексей подумал: ну что может случиться? Трезвых здесь нет. Одни пьяны больше, другие меньше. Но глотки друг другу перегрызать не собираются. Танцуют, обнимаются. Праздник же! Праздник!
