Этьен Годар - Профессионал. Мальчики из Бразилии. Несколько хороших парней
— Да, господин министр, сию минуту, — откликнулась Алиса. Кофе был ее обязанностью в отделе.
— Итак? — министр вопросительно взглянул на Мартена.
— Жослен Бомон в Париже, — коротко ответил полковник.
Министр явно не понял всей опасности, таящейся в этой фразе и удивленно приподнял брови:
— Жослен Бомон? Кто Это?
Министр безопасности получил свой пост совсем недавно, всего лишь полгода назад и ему еще многое приходилось объяснять.
— Жослен Бомон… Он… — замялся Мартен.
Лейтенант Валера пришел ему на помощь.
— Это полковник Бомон, специальный агент службы безопасности. Он вернулся к исполнению своих обязанностей после двухлетнего заключения в Малазийской республике. Господин министр, это очень опасно.
— Опасно? Но почему? — продолжал недоумевать министр.
— Бомен хочет убить президента Нджала, — ответил Мартен.
— Убить президента Нджала? Зачем? — изумился министр, прихлебывая из чашки ароматный кофе, принесенный Алисой.
Полковник Мартен снова замялся.
— Боюсь, что все это не просто будет объяснить, господин министр… Все происходило примерно так. Мы послали его в Африку с этой… как бы сказать… миссией два года назад.
— С какой миссией? — уточнил министр.
— Бомону было дано задание устранить Нджала. Это был приказ вашего предшественника, господина Мар-шанду.
— Филиппа Маршанду?
— Именно так, — подтвердил полковник Мартен, — Я могу объяснить политические мотивы…
— Не надо ничего объяснять, — прервал его министо, — Продолжайте…
— Мы дослали полковника Бомона в Африку… нерешительно сказал Мартен.
— Вы это уже говорили.
— Но когда он высадился в Мальруни, политическая ситуация уже изменилась и президента Нджала незачем было устранять. Даже более того… — Мартен многозначительно посмотрел на министра.
— И вы продали Бомона? — спросил министр.
— Нет-нет, господин министр, это было не так, — торопливо возразил полковник Мартен и нервно заходил по комнате.
— В таком случае почему же вы не отозвали его? — принимаясь за вторую чашку кофе, спросил министр.
— Видите ли… — пробормотал Мартен, — это было очень сложно сделать. То место, где он находился… У нас не было надежной связи… В общем, мы сообщили президенту Нджала местонахождение Бомона.
— Значит, вы его все-таки продали. — заключил министр.
— Нет, — мягко поправил его полковник Мартен, — Не продали, а отдали. Во имя высших государственных интересов.
* * *
Когда Бомон и его новый знакомый добрались до моста через Сену, под которым обычно ночевали парижские клошары, с ними уже произошла разительная перемена. Преображенный бродяга щеголял в новом костюме Жослена. Впрочем, и сам Жослен выглядел весьма экстравагантно в широкополой шляпе неопределенного цвета и широченном, заплатанном, видавшем виды плаще.
Повеселевший старый бродяга широким жестом представил Бомона своим приятелям:
— Господа, я хочу познакомить вас с моим другом, прошу любить и жаловать. У него есть для вас' очень выгодное предложение.
Клошары недоверчиво осмотрели Бомона с ног до головы, пытаясь понять, какую выгоду они смогут извлечь из его дырявых карманов.
Жослен ослепительно улыбнулся им из-под шляпы, свисавшей почти до его носа.
— Может быть, прогуляемся, ребятки? — предложил он, — А по дороге я объясню, что вам это даст.
— Вот именно, а что нам это даст? — поднимаясь с мест, загомонили клошары.
И через несколько минут Бомон уже шел вдоль набережной Сены, чуть серебрившейся в мареве теплой весенней ночи, в сопровождении шумной разношерстной компании. Шел к своему дому, в котором не был целых два года.
* * *
Министр подошел к окну. С высоты тринадцатого этажа перед ним расстилалась панорама ночного города. Париж спал, только не знающие усталости Елисейские Поля горели вдали тысячами огней.
— Мне все-таки хотелось бы понять, зачем Бомону понадобилось посылать эту телеграмму? — задумчиво сказал министр.
— Зачем? — усмехнулся Валера, — Посмотрите на нас господин министр.
Он обвел выразительным взглядом побледневшие лица коллег, осунувшиеся, с темными тенями, проступившими под глазами.
— Это наша первая бессонная ночь, а ведь она отнюдь не последняя…
— Так что же вы собираетесь предпринять? — спросил министр.
— Все то, что необходимо для ареста. Бомона, — угрюмо ответил полковник Мартен.
— Для ареста Бомона?! — Старик во френче цвета хаки, сидевший в углу комнаты в инвалидной коляске, неожиданно громко рассмеялся.
Министр удивленно оглянулся на его смех.
— Это инструктор Пикар, господин министр, — поспешил представить старика полковник Мартен, — ветеран нашего отдела. Он занимался подготовкой Бомона перед его командировкой в Африку.
— Да, да, — заинтересовался министр, — и что же вы скажете о нем?
— Джосс Бомон — это человек, который знает все, — гордо заявил старый инструктор. — Все ходы, переходы и выходы. Это мой любимый ученик, мое лучшее воспоминание о работе инструктора. Если бы у меня был сын — голос Пикара стал почти нежным, — я бы хотел, чтобы он походил на Бомона.
— Все это, конечно, очень трогательно, — нетерпеливо прервал его министр, — но что вы все-таки собираетесь делать? Если Бомон решился на такую акцию, то где он? Как его найти? Его, по-видимому, нелегко будет арестовать?
— Да, он все время перемещается, — задумчиво произнес Мартен, — но он будет входить в какие-нибудь контакты… И тогда, возможно…
— Ни в коем случае, — возмущенно возразил Пикар, — Я учил его не входить ни в какие контакты. Я всегда учил его тактике работы на «выжженной территории».
— А что это значит? — спросил министр.
— А это значит, что человек, которого я воспитал, всегда идет в атаку сам, — заявил старый инструктор,
— Он не бежит от встреч, но он упреждает своих противников. Джосс Бомон будет вас окружать. Он один окружит вас всех. Окружит и сведет с ума.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
СТАРЫЙ БУДИЛЬНИК
Время уже далеко перевалило за полночь. Становилось прохладно, с набережной Сены тянуло сыростью. Для инспектора Фаржа из бригады противодействия и двух агентов — Виктора и Рагуле, уже несколько часов торчащих у дома Бомона, ожидание стало казаться бессмысленным, а борьба со сном
— все более трудно.
— Он не придет, этот Бомон,
— проворчал Фарж, плотнее заматывая на шее шерстяной шарф и мечтая в глубине души о горячей ванне, — конечно, не придет. Надо быть просто сумасшедшим, чтобы сюда явиться.
— Ты так думаешь? — заметил Рагуле, — все-таки он два года не видел свою жену…
— Ну и что? — упорствовал Фарж, — Он же понимает, что в любом случае встретиться не с ней, а с нами. Нет, он не придет…
Не доходя квартал до своего дома, Бомон сделал клошарам знак остановиться. Вокруг было тихо. Улица спала, тускло светили фонари, но профессиональный глаз Жослена сразу отметил три темных затылка в машине напротив парадного подъезда. Черного хода в доме не было и полковник Мартен, видимо, решил ограничиться одной группой агентов.
В темном доме ярко светились окна его квартиры. Шторы на окнах салона были раскрыты. Это означало, что Жанна была дома одна.
Бомон обернулся к клошарам.
— А теперь — делайте все так, как договорились. Смотрите, не перепутайте чего-либо. Нам сегодня нельзя ошибаться. Ну, ругайтесь, кричите, догоняйте меня! — негромко скомандовал он.
Инспектор Фарж и его напарники только было собрались попить кофе, чтобы ненароком не уснуть, как вдруг услышали за спиной звонкий топот бегущих ног. Потом послышался шум, крики, какая-то возня, и из-за угла соседнего дома на тихую пустынную улицу вывалила компания подвыпивших бродяг.
Между ними, видимо, под влиянием винных паров, произошла размолвка, потому что все они внезапно набросились с кулаками на высокого смешного оборванца в нелепом широченном плаще и висящей почти на ушах мятой шляпе.
— А-а-а! Спасите! — заплетающимся языком завопил он, неуклюже отмахиваясь от собутыльников, — Эй, кто-нибудь, помогите! Полиция, полиция, убивают!
Он заметил Фаржа, Виктора и Рагуле, сидящих в машине, с силой рванулся из цепких рук своих осерчавших приятелей и быстрой рысцой перебежал улицу.
— Полиция, полиция, спасите! Меня убивают! — кричал бродяга, заглядывая в окна машины и дергая ручки дверей.
— Только этого нам тут не хватало! — сказал, сморщившись инспектор Фарж, — какое дурачье, однако. Отгони-ка их от машины, Рагуле.
Рагуле с неохотой вылез из машины и начал расшвыривать дерущихся в разные стороны.
— Идите отсюда, проваливайте, — приговаривал он, раздавая пинки направо и налево, — что вы к нему привязались!
