Наталья Солнцева - Отпуск на вилле с призраком
– Мы вишен возьмем, папа! – весело сообщила она. – И мороженого!
Лесопромышленник поклонился, пропуская молодых людей к столику со сладостями. Мороженое лежало во льду, шоколадное и ванильное, украшенное фруктами: желтые кусочки ананасов, оранжевые дольки апельсинов, зеленые кружки киви…
– У меня ведь домик у моря имеется, – сказал вдруг он. – В Крыму. Лет пять назад купил, достроил по своему вкусу. Не люблю отдыхать в отелях и пансионатах. Жена тоже предпочитает домашний уют гостиничному сервису.
Ельцов рассеянно кивал, не выпуская из виду Астру. Они с Матвеем устроились в плетеных креслах на террасе. Косточки от вишен, конечно же, бросают вниз, на клумбу. Мать увидит – достанется им на орехи.
Гости негромко переговаривались. Пили французский коньяк, курили.
– Хочу твою дочь с женихом пригласить в Крым… Или они куда-нибудь в другое место собираются? На Золотые Пески или в Тунис?
– А… нет, нет! Впрочем… я не знаю.
– Там как раз мой сын с женой, – улыбался Юдин. – Еще в конце мая поехали. Наслаждаются морем, солнцем. Пусть молодежь познакомится. Глядишь, и подружатся.
«Молодежь! – удивился Ельцов. – Твоему парню, по моим подсчетам, никак не меньше тридцати. Мы в эти годы…»
Лесопромышленник помешал ему развить мысль о чрезмерной опеке, которую нынешние родители оказывают своим детям.
– Думаю, они найдут общий язык. Пойдем на воздух, мой друг, надымили мы здесь. Хозяйка бранить станет.
Внешность, манеры и речь Юдина были нарочито старомодны. Коммерсант слыл поклонником традиций русского купечества в лучшем смысле этого понятия. Старался держать марку.
Он извинился и отправился на террасу, заговорил с Астрой. Та передала вишни «жениху», поднялась и облокотилась на перила. Юдин курил – ветерок уносил дым в сторону зарослей орешника. Небо потемнело. Мошки и ночные мотыльки слетались на свет, бились в стекла и путались в легких шторах…
«С чего он вдруг заинтересовался Астрой? – недоумевал Ельцов. – Решил в Крым ее пригласить? Неспроста это…»
– Люблю запах дорогих сигар, – улыбалась она Юдину, чувствуя себя Ларисой из «Бесприданницы», которая флиртует с богатым купцом.
Все-таки годы учебы в театральном оставили неизгладимый след в ее душе. Нет-нет да взыграет непонятный кураж, желание войти в образ. И ведь получается! Отчего-то не на сцене, а в жизни.
– Зря вы от карьеры актрисы отказались…
– Сцена не для меня, и я, очевидно, не для нее. У меня обыкновенная внешность, – напропалую кокетничала Астра. – Так что ни примадонны, ни кинозвезды из меня бы не вышло.
– У вашего отца столько возможностей…
– Покупать популярность за папины деньги – оскорбительно!
– У вас выразительные глаза, – не сдавался Юдин. – Великие актрисы не обязательно были красавицами…
Астра сияла. Она стояла к Матвею спиной, перегнувшись через перила и глядя в сад; во всей ее непринужденной позе, в жестах и звуках голоса сквозило очарование. Она осознавала свою привлекательность и упивалась производимым впечатлением.
«Знает секрет женского обаяния и пользуется, – сердился Матвей, доедая мороженое. В тепле оно сразу потекло, превратилось в густой сладкий крем. – Мне назло заигрывает с другим мужчиной. Тот уже немолод, но элегантен, подтянут, самоуверен. Такие в любом возрасте нравятся женщинам. О чем они говорят?»
Он, как ни стыдил себя, не мог не прислушиваться. До него долетали обрывки фраз – Юдин расхваливал степной Крым, лазурную чистоту моря, прозрачный воздух…
– Вы знакомы с моим сыном? Спиридон Юдин, поставки древесины для финских строительных компаний.
– Папа говорил…
«Спиридон Юдин? – напрягал память Матвей. – Что-то крутится… Нет, если и слыхал, то мельком. Видимо, у них семейный бизнес».
Тем временем разговор между Астрой и лесопромышленником сосредоточился на летнем отдыхе и преимуществах Крыма перед другими курортами.
– На Кавказе сейчас неспокойно… В Сочи слишком людно, галька, камни… Турецкая изнурительная жара не всякому по вкусу… Египет? Эти пирамиды просто навязли в зубах…
Черногория… Испания… Французская Ривьера… Таиланд… Канарские острова… Названия сменяли друг друга, и Юдин все критиковал. Там лесные пожары, тут угроза цунами… птичий грипп… чрезмерно острая пища… обрывистые берега…
«К чему он клонит?»
– Я тоже люблю песчаные пляжи… – поддакивала Астра. – И чтобы не сразу глубина. Идешь, и каждую ракушку на дне видно…
– У меня есть вилла в Крыму…
«Так бы и говорил! – раздраженно подумал Матвей. – А то начал издалека. Никак, приглашать будет?»
– Приезжайте в гости! – голос Юдина зазвучал просительно. – Сочту за честь принимать вас вместе с господином… э-э…
– Карелиным, – подсказала она. – Это мой… жених.
Маленькая заминка вызвала у Матвея неожиданную досаду, хотя он сам решительно возражал против такого ярлыка. Он не собирается жениться, Астра не желает выходить замуж…
– Мой сын с женой хотят провести там все лето, – продолжал Юдин. – Я был бы счастлив, если бы вы…
«Прямо соловьем заливается! – отметил Матвей. – У меня плохое предчувствие…»
Из услышанной тирады ему понравился один факт: Спиридон Юдин женат, причем недавно, и медовый месяц молодые проводят на отцовской вилле «Элоиза».
«Я становлюсь ревнивым занудой! – укорил он себя. – Астра тоже хороша – пустила в ход все женские уловки. Зачем, спрашивается? Чтобы мне нервы пощекотать? Тогда она наверняка примет приглашение. Мне в пику! Она уже намекала на скуку…»
Юдин бросил взгляд в его сторону, и Матвею ничего не оставалось, как вежливо кивнуть и вернуться в гостиную. Лесопромышленник явно тяготился его присутствием.
– Наконец, мы одни…
– Вы можете доверять Матвею так же, как и мне, – вполголоса произнесла Астра. – Ведь мы поедем вдвоем. У меня нет от него тайн. А у вас есть деликатное поручение, которое придется выполнять нам обоим…
Аким Иванович смешался. Дочь Ельцовых оказалась догадливой. Хотя ее именно такой и рекомендовали.
– Вы опередили мою просьбу… Значит ли это, что я могу рассчитывать на вашу помощь?
– Сначала объясните, в чем она заключается.
– Да-да…
Сигара давно потухла, но Юдин этого не замечал, перекатывая ее между пальцев.
– Мне неловко перед вашим отцом. Я не сказал ему, что… впрочем, не важно. Мне посоветовал обратиться к вам один ваш знакомый, Борецкий[8]. Вы его выручили в крайне неприятной ситуации. У вас есть определенные способности… чувствовать людей… проникать в их мысли и даже… вступать во взаимосвязь… с потусторонними силами…
Каждое слово Юдин выдавливал с величайшим трудом, осознавая, как дико, нелепо он выглядит перед дочерью давнего знакомого. Пожалуй, барышня примет его болтовню за старческий маразм.
– Не волнуйтесь, я не подумаю о вас ничего дурного, – мягко улыбнулась Астра. – С людьми иногда случаются странные вещи. Должен быть кто-то, кому они могут довериться.
Она выпрямилась и повернулась спиной к саду. Окна гостиной были уже закрыты и ярко освещены. Свет падал на лицо Юдина, подчеркивая его растерянность и смущение.
– В нашем доме в Крыму… происходит что-то… – он запнулся, подбирая подходящее выражение.
– Просто рассказывайте.
– По сути, рассказывать-то нечего. Так, глупости разные. Дом на побережье я купил пять лет назад, разоренным, заброшенным. Постепенно привел в порядок, отремонтировал. Собственно, там два дома – хозяйский и гостевой. Я к ним пристроил столовую, гараж, бассейн соорудил во дворе, фонтан, барбекю… И все было хорошо! А год назад начало твориться черт знает что…
Глава 3
Горный Крым. Год тому назад
Он давно облюбовал эту пещеру и даже придумал ей название – грот Дианы. В старинных парках зачастую устраивали искусственные гроты. Здесь же образовалась естественная полость в горном массиве, закрытая снаружи намертво вцепившимся в каменистую почву кустом можжевельника.
Он наткнулся на вход в пещеру случайно, гуляя, как обычно, в одиночестве и любуясь скалами. Чуть ниже тропы, которая поднималась к пещере, расположилась шумная, пестрая группа туристов – парни и несколько девушек. Они разбивали палатки на зеленом плато, поблизости от источника. На камне стоял приемник, откуда, заглушая стук топора, неслись незатейливые песенки.
Девушка в спортивных брюках и черной футболке отделилась от дружной компании, пошла собирать хворост.
«Скоро разведут костер, чтобы варить кашу с тушенкой или макароны, – подумал он. – Потом повесят над огнем закопченный чайник, набросают в родниковую воду горных трав, заварят и будут пить вприкуску с конфетами. Как все знакомо со студенческих лет, как непритязательно! Ничего нового. Кто-то начнет бренчать на гитаре, кто-то затянет походную песню, остальные станут фальшиво подпевать. Какая-нибудь парочка уединится и под ночные шорохи станет целоваться в темноте, в кустах. Кто-то будет ревновать, кто-то завидовать, кто-то смахнет непрошеную слезу… Ничего не меняется под луной и звездами!»
