Анна и Сергей Литвиновы - Боулинг-79
В.В. скрипнул зубами. Вот шлюха! Как же она ему отплачивает!
Как же она мстит ему за бесконечную череду его девиц!
Ну, да, девчушки. Были они у него. Были, есть и будут. Но они ведь для него ничего не значат! Он берет их просто для поднятия тонуса и статуса, для увеличения количества гормонов радости в крови.
А Лилька-то не девка. Она – это она. Она для него многое значит. И она это знает. И оттого, наверное, выбрала такой изощренный способ мести.
Может быть, ее пора убрать?
– Что вы сказали?
Он и не заметил, что сидит за своим столом в кабинете, а перед ним – его секретарша (естественно, В.В. с ней спал – а как же иначе, все вокруг спят с собственными секретаршами. Ну и что с того, спрашивается?)
Да, хорош же он! Даже не заметил, как последнюю мысль произнес вслух:
– Может, ее пора убрать?
Ну, ничего страшного, что у него эта фраза вырвалась при секретутке. Неплохо получилось. Пусть теперь гадают, кого (или что) босс имел в виду. Может, он Валентину хочет уволить, финансового директора. Или выгнать из Мосгордумы прикормленную депутатшу Пастилкову. Или ему просто инсталляция в виде кактусов и мини-ветряных мельниц, возвышавшаяся в углу кабинета, надоела?
– Нет-нет, – отмахнулся В.В. – Это я о своем. Не бери в голову. Знаешь, найди мне Пылова.
– Простите, кого?
– Подполковника Пылова – ты что, не помнишь? Он сейчас в отставке, но тем лучше.
Старый друг Пылов уже три года как ушел из органов и стал подвизаться на поприще частного сыска.
Рад переменам в своей жизни – до безобразия. Свободы, говорит, больше; бумажной волокиты и не сравнить, насколько меньше. К тому же – никакого начальства и денег полно в сравнении с ментовской зарплатой.
Разумеется, В.В. мог поручить взять в разработку Лилию и своему департаменту безопасности. И они, пожалуй, выполнили бы задание быстрей и эффективней, чем какой-то там частный детектив, пусть в недавнем прошлом и подполковник МВД. Однако сие было неприлично для его статуса. Подобным заданием В.В. себя подставлял и обезоруживал в глазах подчиненных. Босс, поручающий охране следить за собственной женой – есть в этом что-то смешное и даже жалкое. Похожее на скверный анекдот. Пожалуй, весть о такой слежке может разнестись – и над ним смеяться начнут. А руководитель, за спиной которого начинают хихикать, кончается.
Нет уж, пусть щекотливое поручение выполнит человек со стороны. Тем паче такой, не раз проверенный, как Пылов.
К тому же… Неизвестно, какое решение он, В.В., примет по результатам разработки. Может, и в самом деле – убрать ее? Не она первая… Нет человека – нет проблемы, как говаривал усатый вождь, желтоглазый людоед… А что остается делать, если его собственная ревность становится для В.В. проблемой?.. Если поведение родной жены может серьезно скомпрометировать его в глазах друзей и деловых партнеров?.. Что ему, к психоаналитику прикажете идти? Почему бы лучше не избавиться, раз и навсегда, от первоисточника дискомфорта?
Есть и другие варианты. Например, напугать ее с применением физического воздействия – но так, чтобы она больше в сторону чужих мужчин даже смотреть не смела. Даже – на кривого бомжа.
Или – искалечить. Усадить, на фиг, в инвалидную коляску. Кому она тогда будет нужна?
Но это уже совсем другая задача. И, если он даст отмашку, решать ее должны будут другие специалисты, а отнюдь не люди из департамента безопасности. И уж, конечно, не Пылов.
Однако другие специалисты среди знакомых В.В. тоже, конечно, имелись.
***– Фантастика! Ты?! Я никогда бы не узнал! – все восторгался Валерка, не отрываясь глядя на нее с кожаного сиденья «Лексуса». – Да ты ровесницей моей дочки выглядишь, честное слово!
– А сколько твоей дочери?
– Ох, она совсем невеста. Ей двадцать с небольшим.
Чего греха таить, его восхищение было Лиле приятно.
А ведь Валерка выглядел не моложе, а пожалуй, старше своих сорока с хвостиком лет. Жизнь не пощадила его. В ней уж наверняка не находилось места ни стилистам, ни парикмахерам, ни маникюршам.
Ведя «Лексус», Лиля украдкой рассматривала его.
Джинсики не первой свежести, потертые кроссовочки, залысины, морщины.
Однако глаза – все те же. Молодые, веселые, умные. И, как прежде, смотрят на нее с восхищением.
А ведь он ее, возможно, до сих пор любит, мелькнула мысль.
Валерка – ах, Валерка… Он, пожалуй, был единственным мужчиной, которого она по-настоящему любила. Ох, как же она его тогда любила!..
– Ты женат? – мимоходом спросила она.
– Уже нет. А ты?
– Я – да.
– Все за ним?
– Да уж, – вздохнула она.
– Ты счастлива? – вдруг выпалил он. Она делано рассмеялась.
– Хорошенький вопрос!..
– Значит, нет.
– С чего ты взял?
– Когда человек действительно счастлив, он не колеблясь отвечает «да».
– Ты все такой же… – покачала она головой.
– Какой?
– Философ.
– И ты все такая же.
Он прямо-таки ел ее глазами.
– Какая?
– Красивая. Соблазнительная.
– Куда тебя подвезти? – спросила она, стремительно меняя направление разговора.
– Мне здесь недалеко. Можешь остановить на любой автобусной остановке, я выйду.
– А где ты живешь?
– На улице Красных Партизан. Отсюда километра три в сторону центра.
– Значит, мне по пути. Я подвезу тебя до дома.
– Может, зайдешь выпить кофе?
– Тогда ты таким не был, – покачала она головой.
– Каким?
– Прытким.
– А что ты потеряла в нашем забытом богом районе?
– Ты что, хочешь узнать, с кем я провела ночь?
– Н-ну… В общем, да.
– А ты знаешь, что подобные вопросы задавать неприлично? Тем более замужним женщинам.
– Пусть неприлично.
– Ох… Я ночевала у подруги, – соврала она.
Он пожял плечами.вроде бы не удовлетворившись ее объяснением, однако не посмел дальше расспрашивать.
– А у тебя дети есть? – поинтересовался он.
– У меня – нет.
– Жаль. Ты много потеряла.
– Какие наши годы, – грустно усмехнулась она.
– А со мной у тебя уже было бы трое детей. Как минимум.
– Ты все такой же, как прежде, – вздохнула она.
– Какой?
– Хвастун. Врун, хвастун, болтун.
– Если ко мне домой, то на следующем перекрестке направо.
– Хорошо.
– Ты давно водишь машину?
– Лет пятнадцать. А ты?
– И я примерно столько же. Только у меня тачка чуть похуже, чем твоя.
– Какая, если не секрет?
– Хочешь узнать, насколько ниже тебя я стою на социальной лестнице? У меня шестера. «Жигули». Можешь, Лилечка, сделать вывод, что ступеней меж нами пролегло много.
– Какое это имеет значение, – мило улыбнулась она, хотя это имело значение, и еще какое.
И тут странная мысль пришла ей в голову… Точнее, она смутно не давала ей покоя с той минуты, как она посадила его в свою машину. И вот теперь выкристаллизовалась и облеклась в точно сформулированную идею… А что, если она – с ним?.. Вот это будет месть!.. Вот тогда В.В., как узнает – а он обязательно всегда все узнает – точно от ревности с ума сойдет… Это вам не какой-нибудь мальчишка-опеоатор Макс… Вот это будет изощренно!.. Ядовитый кинжал, устремленный В.В. точно в сердце!..
Но, разумеется, не сейчас… Пока мужик совершенно не готов на роль героя-любовника… Для начала над ее нежданным пассажиром надо поработать… Одеть – причесать – откормить… Ну, это ерунда, делается на раз… Главное – другое. Чтобы быть достойным ее и чтобы В.В. стало по.-настоящему больно, следует, прежде всего, чтобы Валерка вновь добился успеха… Чтобы его лицо оказалось на виду, а имя на слуху… И вот тогда…
Что ж, идея хорошая… Тем более что делать человека успешным – ее профессия…
– Что? – переспросила она.
Он о чем-то осведомлялся, а она, увлеченная рулежкой и своими мыслями, прослушала.
– Кем ты работаешь, спрашиваю?
Она лукаво глянула на пассажира.
– А с чего ты взял, что я работаю? Может, я просто жена богатого мужа? А ведь В.В. богат, ты знаешь.
Он серьезно покачал головой.
– Ты не такая.
– А какая?
– Просто жены богатых мужей – кислые и вялые. А ты – бодрая и деятельная. И собранная. И красивая.
Она рассмеялась.
– Спасибо на добром слове. Ты – прав. Я и в самом деле работаю.
– Кем же?
– Я – продюсер. Точнее, генеральный продюсер.
– О-о! В кино?
В его глазах, впервые за все время разговора, мелькнул огонек зависти. Она покачала головой.
– На телевидении. Хотя и в кино – тоже. И немного в театре и на эстраде.
– И что ты снимаешь? «Фабрику звезд»? Или шоу Степаненко и Петросяна?
– Ну, зачем же меня обижать?.. Помнишь, как ты говорил – артиста обидеть всякий может?
– Говорил, – кивнул он. – Да только продюсер не артист.
– Думаешь? – усмехнулась она.
– Ага.
– Продюсер стоит на сто ступенек выше, чем артист. Артисты в моей приемной часами сидят, если мне надо.
Она почувствовала себя отчасти уязвленной.
