Алёна Белозерская - Любовь с призраком
Внутренняя дрожь все не унималась. Азаров прошелся по комнате. Провел мимолетным взглядом по шкафам, по полкам, уставленным книгами, которые никто не читал, осмотрел картины с морскими пейзажами, наводившими на него тоску, и оперся о массивный стол, за которым невозможно было работать — из-за его неудобства. Азаров не любил это место. Ни кабинет, ни дом в целом не были для него родными. Много лет тому назад он купил почти разрушенную усадьбу, находившуюся в живописном месте, недалеко от Москвы, лишь для того, чтобы найти занятие скучавшей от безделья жене. Она и превратила дом в музей восемнадцатого века, жить в котором ему совершенно не хотелось. Впрочем, только Азаров чувствовал себя в нем чужим. Жена и дочь обожали особняк эпохи барокко с его вычурной роскошью. Он же предпочитал свою московскую квартиру. Никаких гобеленов на стенах, зеркал в золоченых рамах, уродливых ваз с растительным орнаментом в его квартире не было. Много света, воздуха, минимум мебели и аксессуаров — таким было условие, поставленное им дизайнеру. И тот прекрасно справился с задачей, подарив Азарову дом, где чувствовалась легкость и куда всегда хотелось возвращаться.
Азаров вспомнил кровать в комнате жены, украшенную балдахином, со струящимися до пола покрывалами, и усмехнулся. Нет, как только праздник закончится, он уедет к себе и еще долго не вернется в эту раздражающую его атмосферу! Если бы не юбилей, он вообще сюда не приезжал бы. Однако отмечать день рождения в ресторане не хотелось, поэтому Азаров и принял предложение жены — собрать друзей недалеко от Москвы, в месте, которое, к его удивлению, приводило многих в восхищение. Глядя на их восторженные лица, он с сожалением думал о том, насколько ухудшился вкус у его сограждан. Показное великолепие привлекало людей больше, нежели лаконичные формы и простота.
На пороге кабинета появилась жена и укоризненно покачала головой.
— Егор, не стоит оставлять гостей, — сказала она.
— Думаешь, мое отсутствие заметили?
— Думаю, что ты — хозяин этого праздника, поэтому не имеешь права исчезать надолго. Люди пришли сюда не для того, чтобы развлекаться в одиночестве.
— Хорошо, Мария, я сейчас выйду из своего убежища, — он отвесил манерный поклон супруге, вдруг отчетливо осознав причины ее недовольства. — Как долго ты стояла под дверью?
— Ровно столько, чтобы услышать то, что следовало послушать, — со злостью ответила она.
— Ты подслушивала! — рассмеялся Азаров. — В твои-то годы заниматься подобными глупостями!
— Ты тоже не в том возрасте, чтобы демонстрировать удальство. Тем более так нагло и открыто. — Жена брезгливо поджала губы. — На ночь, насколько я поняла, ты не останешься?
— Не останусь, — подтвердил он. — Надеюсь, без обид?
— Я уже давно на тебя не обижаюсь.
Азаров пошел к собравшимся в огромной гостиной гостям, жена шла рядом.
— Раз между нами нет непонимания, — он близко наклонился к ней, — может, мы наконец расставим все точки над i?
— Здесь и сейчас? В присутствии стольких свидетелей? — Она остановилась и обвела взглядом присутствующих. — Если ты считаешь, что поступаешь правильно, то я не возражаю. Я всегда уступала твоим желаниям. Начинай. Всем будет интересно послушать!
Азаров усмехнулся. Глаза его жестко заблестели, заставив жену отпрянуть в сторону. Мгновенно справившись с собой, он взял с подноса подошедшего к нему официанта бокал шампанского и, улыбаясь, повернулся к гостям.
— Господа, — громко сказал он. — Благодарю всех вас за то, что вы нашли время почтить нас своим вниманием. Мне безмерно приятно видеть вас, самых близких и преданных мне людей, в этом доме. Спасибо. Хочу произнести тост! Предлагаю выпить за молодых и красивых! Раньше я тоже был молодым и красивым. Теперь я только красивый.
Раздался дружный смех, послышались легкие хлопки и поздравления. Гости подняли бокалы за юбиляра. Азаров отошел в сторону и посмотрел в сад. Мысленно он уже покинул пределы комнаты, и лишь ему одному было известно, где он мысленно находится в данную минуту.
— Марта, что происходит?
К жене Азарова подошел мужчина невысокого роста и заботливо вгляделся в ее расстроенное лицо.
— Жорочка, — она в отчаянии схватила его за руку, — все, конец! Мне кажется, уже завтра Егор предложит мне развестись! Я чувствую это… Он почти сказал, что хочет развода!
— Успокойся, — мужчина нежно сжал пальцы собеседницы. — Никто не разводится в шестьдесят лет, после тридцати лет брака. В этом нет смысла.
— Он стал чужим, — не унималась она. — Не пускает меня в свой дом, в свою жизнь. Закрылся, будто находится в непробиваемом панцире. Жора, тебе, как никому другому, известно, какие у нас отношения. И ты знаешь, что я не ошибаюсь. Вот ответь мне: сколько раз мы с мужем виделись в последние месяцы? Трижды! Сейчас, на дне рождения дочери, и еще раз — когда случайно столкнулись в ресторане, где он обедал с Дмитрием.
— Марта…
— Марта! — перебила она его. — Егору никогда не нравилось это имя. Мария, вот как он называл меня все годы нашего брака. Мария! О господи! Как я ненавижу, когда он обращается ко мне, употребляя чужое имя! Я устала. Устала от одиночества. Хочу, чтобы все это прекратилось!
— Марта, — настойчиво повторил он, — говори тише.
— Мне все равно! Пусть слышат! Всем известно о том, что я уже много лет назад перестала быть его женой.
— Прекрати истерику, — прошипел мужчина и, взяв Марту под локоть, отвел ее к окну. — Никто и не догадывается, что вы живете раздельно.
— Он с кем-то говорил по телефону, в любви объяснялся, — горько проговорила она. — Ты знаешь, с кем?
— Мы не мальчики, которым необходимо делиться друг с другом такими секретами, — сказал Георгий, с жалостью оглядев жену своего лучшего друга. — Ну, успокойся, — он ласково провел пальцами по ее руке. — Улыбнись. У тебя такая красивая улыбка. Не надо показывать другим свою печаль. Марта, ты слышишь?
— Слышу, — она улыбнулась сквозь слезы. — Что бы я делала без тебя? Ты — моя опора. Не Егор, а ты!
Она поискала глазами мужа и увидела, что он пристально разглядывает их обоих. Георгий поднял бокал и кивнул, показывая, что заметил его взгляд. Марта же демонстративно отвернулась и направилась к гостям — выслушивать льстивые поздравления и слова благодарности.
Георгий подошел к Азарову.
— Что, Егорка, веселишься? — с иронией спросил он.
— Естественно. Мария уже тебе нажаловалась на меня? И верный рыцарь прискакал защищать честь дамы своего сердца?
Георгий в притворной обиде надул щеки и стал похож на юнца, которого бранят за непослушание. Он был ниже Азарова на целую голову, но старался держаться с достоинством, призванным скрыть его маленький рост. И все же положение, в котором ему приходилось смотреть на друга снизу вверх, показалось ему смешным, и тогда он качнулся вперед и привстал на носки.
— Отчего греки такие маленькие? — вдруг спросил Азаров.
— Потому что весь их рост ушел сюда, — хмыкнул Георгий и повернулся в профиль.
С гордостью продемонстрировав Азарову длину своего носа, он тряхнул головой, заставив свои длинные белые волосы взметнуться в воздухе. Азаров поймал тонкую прядку его волос и задумчиво потеребил в пальцах.
— Аполлон-пенсионер, — сказал он. — Так и тянет взять в руки ножницы и отрезать к чертям это богатство.
— Если тебе станет от этого легче, то — вперед, на баррикады!
Азаров отпустил его волосы:
— С чего ты взял, что у меня дурное настроение?
— Марте так показалось, — ответил Георгий. — Твоя жена думает, что ты желаешь развода. Это так?
Азаров утвердительно кивнул.
— Она же младше тебя в два раза! Если не в три. Егор, очнись! Марта была твоим верным союзником все эти годы, поддерживала тебя, когда ты поднимался вверх, ничего не требовала, закрывала глаза на твои интрижки. Что ты делаешь? Меняешь ее на симпатичную девку? Это несерьезно.
— Не становись в позу, Жора. Я уже все обдумал. Интересы Марты не пострадают, обещаю. Ты ведь об этом заботишься?
— Подумай еще раз, — сказал Георгий, — потому что твой развод не пройдет незамеченным. Вся Москва примет участие в этом грандиозном скандале. Сплетни, перешептывания у тебя за спиной, косые взгляды и гадкие смешки — вот что ожидает тебя впереди. Тебе это нужно? Чем твоя новая жизнь будет отличаться от нынешней? Что изменится? Ничего. Твой статус, и только. В новую жизнь не перейти со старыми болячками.
— Я устал от лжи, — просто ответил Азаров.
Георгий не нашел ответа. Уж слишком честными и горькими были эти слова. Он с разочарованием вздохнул и уперся взглядом в спину Дмитрия Каманина. Поняв, что их разговор подслушивали, он криво усмехнулся и сказал Егору:
— Завтра все обсудим.
Он быстро направился к Марте, по дороге хлопнув Дмитрия по плечу, показывая, что ему все известно о его остром слухе. «Серьезные беседы следует вести за толстыми стенами. Тогда не придется потом корить себя за то, что предмет разговора стал известен третьему лицу», — подумал Дмитрий и подошел к тестю, прихватив для него бокал с выпивкой.
