Алла Полянская - Весенний детектив 2015 (сборник)
Женщина лишь вздохнула.
– Вы его мама, да?
– Надежда Сергеевна, – кивнула она.
– А он… Он… где?
– Виктором его зовут. Подожди пару минут. Если бы я знала, что ты придешь сегодня, я бы ее приготовила…
Я не отважилась спросить, о чем речь.
Она вернулась минуты через три, держа в руках что-то прямоугольное, как коробка конфет, завернутое в бумагу. На мой вопросительный взгляд она сухо кивнула:
– Разворачивай.
Это была книга. На английском языке.
– Если ты не читаешь по-анг…
– Читаю. Я иняз окончила.
«СКАЗКИ СИРЕНЕВОЙ ДОЛИНЫ» называлась она. Автор – Виктор Матвеев. С фотографии смотрел на меня он, тот самый парень, с грустными и ласковыми глазами.
Я открыла книгу. На титульном листе от руки написано размашистым почерком: «Аня, будь счастлива!»
Дальше шло предисловие издателя. «Однажды Виктор увидел на балконе дома напротив маленькую девочку в инвалидном кресле…»
Я снова набрала побольше воздуха в легкие, чтобы не плакать.
«…И тогда он решил смастерить для нее летающую куклу, которую он назвал Феей…» Рядом с этим текстом я увидела фотографию своей чудесной подружки.
«…Он стал сочинять для девочки сказки, которые и легли в основу этой замечательной книги…»
Я с трудом удерживала слезы. Принялась листать книгу дальше, чтобы не читать слова, которые вызывали во мне столько воспоминаний и столько неожиданной боли. На второй странице предисловия мелькнула фотография колпачка, который я смастерила для Феи…
А на третьей – фотография с подписью: «Знаменитый сказочник с женой и детьми». Красивая женщина, двое хорошеньких пупсиков-близняшек… Виктор стоял рядом с ними. Стоял!
– Он вылечился?! – обрадовалась я.
И подумала, что на месте этой женщины могла быть я. Если б в тот день я не сбежала…
– Можно и так сказать. У него бионические протезы. Это, если ты не знаешь…
– Знаю.
«…Книга Виктора Матвеева переведена на двадцать два языка…»
Я перевернула страницу. «Моей маленькой Фее» – стояло перед текстом посвящение.
– Фее?..
– Тебе. Ты была для Вити если не феей, то уж музой точно.
– Значит, он уехал в Америку? – всхлипнула я. – Книга издана там…
– Его отец, мой бывший муж, был богат. Но скуп. Однажды он все-таки дал значительную сумму на лечение Вити, однако мой сын предпочел подарить эти деньги тебе… – ровным голосом говорила его мать. Но нейтральная ее интонация не обманула меня: она не простила мне малодушия.
– Родители мне тогда ничего не сказали… Я потом сообразила, несколько лет спустя…
– Да. И пришла к нам… Наверное, поблагодарить собиралась, – холодно произнесла Надежда Сергеевна.
«Но сбежала». Этого она не сказала, но фраза будто повисла в воздухе.
– Витя считал, что вылечить его смогут только за границей, где уже начали работать с бионикой, – продолжала Надежда Сергеевна, – но отцовские деньги не покрывали поездку, операцию и протезы. А для тебя эта сумма была достаточной. Он все знал о тебе и изучал возможности твоего излечения… Если это может тебя утешить, я не держу на тебя зла. А уж Виктор – тем более. Ты очень скрасила ему несколько лет. Сначала он заботился о тебе, сочиняя сказки, а потом жил твоим счастьем. «Мама, смотри, Аня ходит!» – кричал он мне, когда впервые увидел тебя на улице…
Я плакала, уже не таясь.
– Не стоит реветь. Ты помогла Вите даже своим побегом. Он несколько лет жил тобой и, конечно, полюбил тебя. Думаю, ты догадалась об этом, потому и сбежала, – продолжала мать все тем же ровным холодным голосом. – Но в том же году умер Витин отец. Сын унаследовал очень большую сумму и решил уехать. Подальше от тебя… Шучу. Он решил вылечиться. И поскольку Витя отлично владел английским, то решил ехать в Штаты. А там, как видишь, жизнь его сложилась наилучшим образом. И всего этого с ним не случилось бы, если б не ты. Убегая от тебя, он рвался вперед. Написал книгу сказок, женился, разбогател… Я не имею в виду наследство, что он сам деньги заработал, гонорары. Так что я тебя простила. А Виктор – он никогда на тебя и не сердился. Он тебя понимал. Говорил, что ты не можешь вернуться к инвалидному креслу… Его креслу. Ты тоже убегала от него, рвалась вперед. Надеюсь, что и твоя жизнь сложилась удачно.
Она умолкла. И я не нашла что сказать.
– Теперь ты знаешь все, Аня. Прощай.
И она распахнула передо мной дверь.
Евгения и Антон Грановские
Незримый помощник
Черные пальцы вдавили темный волос в пластилиновую фигурку.
– Ой бокор ноцо волт… – проговорил женский голос. – Ой бокор ноцо волт…
Голос звучал негромко, но гулко, и тембр его был так странен, что казалось, будто где-то вдали ему вторят деревянные барабаны джембе.
– Ой бокор ноцо волт… – черные руки положили человеческую фигурку на стол. – Ой бокор ноцо волт…
Бум-бум-бу-ду-бум, – ударили в отдалении невидимые барабаны. Черные пальцы вынули из фарфоровой чаши длинную иглу.
– Ой бокор… ноцо волт…
Игла взвилась над пластилиновой фигуркой, подобно хищной осе с гигантским стальным жалом…
Рассерженный мужчина в майке и в штанах-трениках, небритый, чуть припухший от злоупотребления алкоголем, ругаясь и чертыхаясь себе под нос, медленно поднялся по ступенькам и остановился перед железной дверью квартиры номер сто два. Держась за грудь, он перевел дух. Потом поднял руку и нажал на красную кнопку электрического звонка.
Из глубины квартиры донесся мелодичный перезвон. Мужчина убрал руку, выждал немного, затем снова хотел позвонить, но не пришлось. Сухо лязгнул замок, и железная дверь приоткрылась.
Человек, открывший дверь, был невысокого роста, лысоватый, но моложавый, имел аккуратную, ухоженную бородку и был одет в дорогущий халат голубовато-серой расцветки.
– Чем могу быть полезен? – сухо, но вежливо осведомился он.
– Полезен? – мужчина в трениках сжал кулаки. – Я тебе скажу! Ты меня заливаешь!
– Что? – не понял человек в халате.
– Я говорю: заливаешь ты меня! – прорычал мужчина в трениках. – Я твой сосед снизу! Под ноги-то посмотри – плаваешь уже!
Человек в халате посмотрел себе под ноги. Вода, просочившаяся сквозь щель под дверью из ванной комнаты, образовала у его ног лужу. Человек в халате попятился от лужи и пробормотал:
– Что за ерунда?
– Вот я тебя хочу спросить: что за ерунда? – еще больше рассердился мужчина в трениках.
– Ой бокор ноцо волт…
Зловещий шепот заклинания был монотонен и бесстрастен, и так же монотонно и бесстрастно били в неведомом далеке барабаны джембе. Длинная сверкающая игла спикировала на пластилиновую фигурку и вонзилась ей в левый глаз…
– Простите… – промямлил человек в халате. – Кажется, я…
Он вдруг осекся и пошатнулся. Мужчина в трениках снова хотел выругаться, но вдруг замер, уставившись на лицо человека в халате, даже не на лицо, а на его глаза, поскольку с глазами этими происходило что-то неладное и даже жуткое. Белки стали стремительно темнеть, как бы заливаясь чем-то багровым. Продолжалось это несколько секунд, а потом тонкие струйки крови брызнули из внутренних уголков глаз и потекли алыми дорожками по бледным щекам.
– Мужик, ты чего? – хрипло пробормотал мужчина в трениках, испуганно пятясь от двери.
Человек в халате вскинул руки к лицу и закрыл глаза ладонями. Кровь просочилась между его пальцев, а из приоткрытого рта вырвался громкий, горестный стон.
Черная рука выдернула иглу из правого глаза пластилиновой фигурки. И снова блестящее жало взвилось в воздух, выбирая себе новую цель для удара. Секунда – и оно устремилось в грудь пластилиновой фигурки, избрав своей мишенью сердце…
Мужчина в халате вздрогнул, издал страшный, хрипловатый полукрик-полувздох, а затем рухнул на мокрый пол прихожей как подкошенный.
– Мужик, ты чего?! – испуганно воскликнул мужчина в трениках, продолжая пятиться от раскрытой двери. А затем резко повернулся и бросился вниз по ступенькам, спотыкаясь, бормоча под нос проклятия и не заметив, что потерял тапку.
2Полковник Жук, седовласый, аккуратно причесанный, с щеточкой ровно подстриженных седых усов над твердой верхней губой, обвел своих подчиненных спокойным взглядом и сказал:
– Вы, вероятно, уже слышали о загадочной смерти депутата Бобышева?
– Так точно, товарищ полковник, – отозвался капитан Данилов, невысокий, ладно скроенный оперативник, одетый в щегольской пиджак.
– Об этом по всем телеканалам твердят, – поддакнул капитан Волохов. Рослый, широкоплечий, с огромными руками, Волохов походил на рыжего медведя, невесть как забредшего в здание ГУ МВД.
Полковник Жук кивнул и устремил спокойный, бесстрастный взгляд на майора Любимову.
– Мария Александровна, боюсь, что вам придется отложить отпуск на пару дней.
