Тамара Пилипцева - Лесная нимфа
Вера так и не поняла, говорил он это серьезно или шутил.
В крестьянской избе, которая на острове является памятником народного творчества, сфотографировались возле русской печи. Полюбовались ветряными мельницами.
На пристани, в небольших магазинчиках, ларьках, а то и просто на столах, были разложены изделия народных промыслов. Она шла от прилавка к прилавку, с интересом разглядывая поделки местных мастеров. Расспрашивала, что-то уточняла или, взяв в руки сувенир, внимательно разглядывала его. Он шел за ней и не видел никого, кроме нее. Дыхание его сбивалось. Посетившие его мысли лишали способности воспринимать окружающий мир.
– Я люблю тебя, – прошептал он. А ему казалось, что он это прокричал. Эти слова вырвались сами, не встретив преград.
Она повернула к нему улыбающееся лицо:
– Ты что-то сказал?
В руках она держала матрешку. К нему стало возвращаться сознание.
– Я спросил, понравилось ли тебе что-нибудь?
Она молча кивнула головой. Он понял, что главные слова жизни он произнес некстати, вопреки окружавшей их обстановке, под влиянием нахлынувшего чувства.
Не без усилий он включился в просмотр сувениров. Хорошее настроение не покидало его. Он обязательно скажет ей эти слова, но в более романтической обстановке.
Полюбовались шкатулками с узорчатыми рисунками, свистульками, похожими на сказочных существ, глиняными зверьками и птицами. Персонажи, раскрашенные в яркие цвета: малиновый, желтый, зеленый, голубой, – создавали впечатление движения, и роспись на предметах будто оживала.
Вера склонилась, чтобы внимательно рассмотреть кухонные доски, бочонки, солонки северодвинской росписи, в которых использованы лирические образы и персонажи: птица сирин, грифон, русалки.
– А не пора ли нам приобрести кухонную утварь? – Искорки в глазах Павла плясали, а в голосе слышался скрытый подтекст.
– Вам, – она сделала ударение на этом слове, подражая его интонации, – может быть, уже и пора, а я куплю вот эту разделочную доску с пестрой птицей сирин тете. – После некоторых колебаний она протянула ему стеклянный шар: – А это тебе, на память о поездке.
В нем был уютный дом, к которому спешили мужчина и женщина. При встряхивании «снежинки» падали на них и на крышу дома, легко скатывались вниз. Павлу по сердцу пришелся подарок.
Его взгляд скользнул по витрине ювелирного магазина.
– Посмотри, Вера. Представляю, как подойдут тебе эти серьги. – Он указал на подвески из белого золота, исполненные в виде уменьшенной виноградной грозди с вкрапленными камнями зеленого цвета.
– Это камни лехос-опала. Он приносит счастье и может являться талисманом, – пояснила девушка-продавец.
– Нравится? – Павел вопросительно посмотрел на Веру.
– Они прекрасны, – согласилась она.
– Тогда берем.
По его голосу она поняла, что это не просто вежливое предложение. Он действительно намерен их купить.
– Нет! Нет! – поспешно воскликнула она. – Я не могу принять такой подарок.
– Почему? – Он вопросительно посмотрел на нее. – Я же принял твой подарок.
– Это другое, это просто сувенир. А это дорогой подарок. Потому и не могу, – твердо ответила она.
– Тогда можешь доставить мне удовольствие, примерить их?
– В таком пустяке не могу вам отказать. – Она пыталась смягчить свой категорический отказ от подарка.
– Лепота! – восторженно протянул он. – Они действительно тебе очень идут.
При движении камни ожили, создав радужную игру цвета.
– Спасибо за внимание, – произнесла Вера, вернув серьги продавщице, которая, в свою очередь, вопросительно посмотрела на Павла, – но ты еще хотел показать водопад.
– Ну, тогда пошли. – Он сделал вид, что идет за ней, немного приотстав. – Прежде чем отправимся к водопаду, – он посмотрел на часы, – нам следует подкрепиться. Наша экскурсионная программа была бы не полной, если бы мы не отведали местной еды.
Они зашли в кафе. Столики были отделены перегородками из увитых цветов, и от этого было уютно. Он склонил голову, изучая меню. И ей очень захотелось дотронуться до его упругих на вид волос. Но она так и не решилась протянуть руку.
– Предлагаю взять блюдо, которое в карельской кухне называется «каларуока». В переводе означает «еда из рыбы». Но, а если совсем по-простому – это уха. Но уха особенная. В карельской кухне рыбный бульон пропускают через толстый слой березового угля и добавляют разные вкусности и даже сосновые или березовые почки.
– Любопытно, хочу попробовать.
– К ухе мы возьмем калитки, – продолжал Павел, – это тоже традиционное блюдо карельской кухни.
– А, это такие пирожки с начинками?
– Да, маленькие пирожки из ржаного пресного теста. Еще что-нибудь хочешь попробовать?
– Нет, вполне достаточно.
Подкрепившись, оба почувствовали прилив сил.
– Продолжим наше путешествие или ты устала? – спросил он.
– Нет, нет, – запротестовала она. – Разве от такой красоты можно устать?
– Тогда, может быть, сделаем небольшой крюк и съездим к водопаду Кивач?
– С удовольствием. Я была в Швейцарии на Рейнском водопаде.
– Там я не был. А тебе будет что сравнить. Посещение нашего водопада в свое время так вдохновило Державина, что он под впечатлением от увиденного написал оду «Водопад». Я со школьных лет помню: «Алмазна сыплется гора. / С высот четыремя скалами; жемчугу бездна и сребра, кипит внизу, бьет вверх бугра ми. / От брызгов синий холм стоит. / Далече рев в лесу гремит…» Вообще ода длинная.
– Красиво и поэтично. Кажется, Кивач – один из больших по величине равнинных водопадов Европы. Слово Кивач – оно что-то значит?
– От карельского «снежная гора». Кстати, я наполовину карел. Отец русский, а мать – карелка.
– Кстати, у меня мама – русская, отец – кабардинец, – в тон ему ответила Вера.
– О, какие мы с тобой половинчатые! Смешанная кровь дает отличный результат. Гремучей смеси национальностей свойственно самовозгорание. – Павел, смеясь, уклонялся от Веры, которая пыталась его пнуть.
– Знаешь, на Кавказе принято давать по два имени. Одно официальное, в свидетельстве о рождении. А другим называют близкие люди. Имя дедушки – Али. А близкие, друзья, соседи называют его Соло-дин. Бабушку Лизу называют Нафыца, что означает на кабардинском языке «черные глаза». И так два имени проходят через всю жизнь человека.
– Они живы?
– К счастью, да.
– А ты говоришь на кабардинском языке?
– Говорю немного, но понимаю хорошо.
– Скажи что-нибудь.
– Са фыуа сотльагу.
– Переведи.
Но она не перевела. Он не настаивал.
– Через несколько минут ты увидишь незабываемую красоту. – Павел искал уже место для парковки, осматривая местность.
– Незаметно доехали. Спасибо гиду за содержательную беседу.
– Пожалуйста, пожалуйста. Всегда к вашим услугам.
Они вышли из машины.
– Вот она, наша красавица Суна.
Какое-то время, подняв головы, они молча смотрели на падающую с высоты воду. Великолепная по красоте картина завораживала. Нерукотворное чудо природы.
Она была довольна поездкой. Обязательно расскажет своей подруге Галке о величавой красоте природы Карелии, о живописнейшем водопаде Кивач, о степенной жизни монастырей и, конечно, о замечательных людях, живущих на этой земле и с любовью ее преображающих.
– О возникновении водопада говорится в одной из старинных карельских легенд.
– Расскажи, – попросила Вера.
– Текли две сестры: реки Суна и Шуя, не хотели они расставаться и долго текли вместе. Суна уступила сестре более удобное и спокойное русло, а когда устала, остановилась отдохнуть и уснула. Проснувшись, она бросилась догонять сестру, не разбирая дороги. В стремительном беге она натыкалась на скалы, а они не могли сдержать ее яростный порыв, и река пробивала их. По пути образовалось три водопада: Гирвас, Пор-порог и Кивач.
Вера попыталась еще приблизиться к реке, но ее нога соскользнула в колдобину между двух камней. Она беспомощно замахала руками, пытаясь найти равновесие, но боль мешала это сделать. Павел подхватил ее и помог освободить ногу. Она присела на камень, и мужчина осторожно ощупал ногу, следя за ее реакцией.
– Здесь? – Он потрогал щиколотку.
– Да.
– Похоже, ушиб, – озабоченно произнес он, – вот сейчас бы кусок замороженного мяса.
– Ты так голоден? – Ее глаза смеялись.
– Так, если ты надо мной издеваешься, значит, ничего страшного.
– Я к тому, что мясо – это прозаично. Может быть, что-нибудь другое более эстетичное, например пакетик замороженных ягод, который тоже вполне годится, чтобы приложить к ушиб ленному месту.
– Так как рядом я не вижу холодильника, из которого можно извлечь все вышеперечисленное, то… – он решительно поднялся, – я иду за бинтом или несу тебя к машине.
Вера с сомнением посмотрела на ступеньки из камней, по которым нужно было подниматься в гору.
