Светлана Марзинова - Бриллиантовая пыль
Геолог с интересом раскрыл книгу на первой попавшейся странице и отшатнулся. «Господи! Не может быть, чтобы случайно!» Он впился глазами в цветную фотографию еще одного рокового алмаза и стал жадно проглатывать строки небольшой пояснительной статьи.
Алмаз «Регент», или по-другому «Питт», был найден рабом в 1700 году на южноафриканских копях. Чтобы незаметно вынести его из рудника, раб разрезал собственную ногу и спрятал алмаз в ране. Решив бежать, он поделился своей тайной с корабельным матросом. Но тот отнял алмаз у несчастного, а самого его сбросил в море. За смехотворную сумму преступник продал алмаз персидскому купцу. Потом промотал деньги и повесился. Купец, в свою очередь, уступил драгоценность английскому губернатору форта Святого Георга — Питту, чьим именем алмаз и стал называться. Питт когда-то был пиратом и хорошо представлял себе всю опасность, с которой связано владение подобным камнем. Губернатор быстро перепродал алмаз регенту Франции герцогу Орлеанскому, и у камня появилось второе название — «Регент». Когда в 1792 году был разграблен дворец Тюильри, камень исчез. А через некоторое время оказался у руководителей Французской республики, которые, остро нуждаясь в средствах, сбыли его в Россию. Во Францию камень вернул Наполеон Бонапарт, но вскоре отдал его под залог банкирам, чтобы приобрести оружие для своих военных походов. Так деньги, полученные полководцем за камень, понесли в мир смерть, войну и разрушения. Когда же Бонапарт стал императором, то выкупил бриллиант и вправил его в эфес своей шпаги. В битве при Ватерлоо шпага была утеряна; в изгнании окончил свои дни и сам Наполеон. Через много лет бриллиант всплыл в Пруссии и был возвращен в Лувр.
«Вот и „Регент“ такой же, — расхаживая в волнении по комнате и живо жестикулируя, вступил в полемику с автором монографии Алексей Яковлевич. — А вместе с ним можно вспомнить и „Звезду Эсте“. Тоже тот еще камешек! Двух коронованных особ скосил, одну за другой, хотя и небольшой — не чета „Регенту“. Первый хозяин „Звезды Эсте“ — австрийский эрцгерцог Франц Фердинанд — убит. Следующий и последний — император Карл — умер в изгнании. Камень сгинул вместе с ним».
— Что это я сегодня? — словно очнувшись, произнес старик и опустился в кресло рядом с письменным столом. — Ничего на ум не идет, кроме алмазов этих проклятых, смерть сеющих. Самому бы от них не помереть раньше времени, вон как разволновался, сердце так и бухает!
Он машинально вытащил из хрустальной вазочки карандаш и принялся вертеть его в пальцах, намереваясь сделать какие-то пометки в книге. Случайно взглянул на одну из граней карандаша, прочитал название и с силой отшвырнул карандаш прочь.
— «Кох-и-нор»! — воскликнул геолог. — «Гора света». Название еще одного алмаза-убийцы! Ну как тут не верить? Их много, слишком много, чтобы ничего не замечать. «Санси», «Шах Акбар», «Флорентиец», «Орлов», «Южная звезда» — всех и не упомнишь! Они словно сгустки концентрированного зла. В их древних разноцветных кристаллах как будто заложены фатальные программы. На протяжении веков они губят отдельных людей и целые династии, влияют на судьбы народов и государств. Видно, и наш расколотый камешек из их дьявольского племени!
Алексей Яковлевич чувствовал, что сейчас вот-вот он найдет, как справиться с разрывавшими его противоречиями и рассудок вновь начнет работать в ладу с сердцем.
«Нет! Я не собираюсь никого смешить на старости лет, — мысленно рассуждал он, обращаясь к невидимому оппоненту, — и умом я не тронулся. Ведь есть факты, подтверждающие сверхъестественное действие алмазов. Факты — вещь упрямая, и их много. А множество фактов — это уже статистика. Статистика, в свою очередь, один из научных методов познания мира. Она таки требует объяснения накопленных свидетельств, а не их отрицания! Загадочные явления природы существуют независимо от того, верим мы в них или нет… Так, тогда… искать, дед! Немедленно искать эти заколдованные камни, пока не принесли они еще больших бед! Где же все-таки Нинка тайник замастырила?»
Вдруг резкий, громкий телефонный звонок оборвал поток его мыслей. От неожиданности Алексей Яковлевич вздрогнул, слабое сердце заколотилось как бешеное. Старик пошел в гостиную, снял трубку с телефонного аппарата.
— «Порше» продаете? — послышался в ней мужской голос.
— Чего? — не понял дед.
— Я по объявлению. Вы продаете машину?
— Нет, — ответил старик и положил трубку.
Через минуту телефон зазвонил снова. Тот же голос поинтересовался, туда ли он попал, и стал возмущаться — зачем дали объявление в газету, если машина не продается? Деду ничего не оставалось, как сказать, что это, видно, какая-то ошибка.
«Значит, Нина надумала продавать свой автомобиль. Видно, начала собирать деньги для Андрея», — подумал он. Когда Алексей Яковлевич возвращался в кабинет, чтобы продолжить свое занятие, его взгляд зацепил сумку Зои, лежащую в прихожей рядом с распакованным рюкзаком.
— Таки старый я склеротик! — с досадой воскликнул он вслух и поспешил проверить догадку, мелькнувшую у него еще утром в милицейском кабинете и о которой он совсем забыл в суете дня. Дед взял сумку и понес ее в гостиную. Расположившись за столом, принялся аккуратно доставать из нее вещи. Вот наконец и тот пузырек. Старик осторожно открыл тугую крышечку и заглянул внутрь: порошок еще оставался. Тогда он отыскал белый лист, подошел к окну и высыпал на бумагу содержимое склянки — небольшую горсточку желтых, нестерпимо заблиставших на солнце кристалликов.
Эти цвет и блеск он узнал бы среди тысяч других оттенков, а эти кристаллы, пусть и растертые в песок, — среди тысяч других порошков. Бриллиантовая пыль — вот что было в пузырьке! Его подозрения, возникшие еще там, в хмурых стенах угро, подтвердились! Деду чуть не подурнело, когда он вообразил, что бы с ним случилось, если б он выпил то предложенное старшим лейтенантом «лекарство».
— Ну, здравствуй, дьявольский алмаз! — завороженно прошептал старый геолог, любуясь игрой света и тонким сиянием, исходившим от мельчайших бриллиантовых крупинок. — Вот, значит, как… вот во что ты превратился — в смертельную пыль!
Алексей Яковлевич ссыпал обратно остатки кристаллов, закрыл склянку и, зажав ее в ладони, опустился на стул. Десятки вопросов разом завертелись в его голове. Один камень растолчен или оба? Если один, то чей именно? И где тогда второй осколок? Почему порошка так мало, ведь камни были крупные! Заморочнов насыпал ему в стакан совсем чуть-чуть, где остальное? Для кого предназначалась эта бриллиантовая пыль? Порошок был нужен Нине, но почему он оказался в сумке Зои? Или это Зойкин алмаз, и растолкла она его для собственных целей? А может, она была посвящена в планы тетки и должна была передать пузырек ей? Почему Нина не интересовалась у деда противоядием? Может, просто не успела? Или по каким-то причинам оно стало ей не нужно?
Ответов не было. Как бы он хотел сейчас видеть Зою!
Да, но что же ему теперь делать с порошком? Он разжал кулак и уставился в темное стекло, как будто хотел прожечь его своим взглядом насквозь.
Если тут находятся остатки хотя бы одного из желтых осколков, то он может их окончательно уничтожить! Перед его мысленным взором отчетливо встала картина, как там, в своем кабинете, Заморочнов широким, резким движением руки вылил воду с порошком на пол. Алексей Яковлевич представил, как тяжелые мужские ботинки растаптывают, разносят по коридору, из кабинета в кабинет желтые алмазные песчинки, как прилипают к подошвам и половым тряпкам уборщиц многие и многие драгоценные крупицы — тысячи и тысячи долларов, смертельный яд, кровавый песок, жестокий камень, обращенный в пыль…
Вот сейчас, сейчас он встанет, пойдет в ванную, откроет тугую крышку пузырька и медленно, наслаждаясь торжеством момента, высыпет бриллиантовую пыль в раковину, затем откроет кран и смоет ненавистные крупицы… А еще лучше пустит их по ветру в распахнутое окно! И часть дьявольского камня, а вместе с ним и колдовства исчезнет!
Дед начал уже приподниматься со стула, чтобы осуществить свое намерение. Но вдруг заколебался. «А что, если порошок мне еще пригодится?» — мелькнула шальная мысль. Ведь он ничего не знал о его предназначении! Может быть, Нина готовила его для недругов Легостаева? Или что-то случилось у Зои, и та вознамерилась убрать с этого света какого-то своего врага?
«О, Одесса-мама! Что же мне делать?» — разрывали сомнения старого геолога.
Проводив старика из управления и подсказав ему, как лучше добраться до судебной медэкспертизы, Алексей Заморочнов вернулся в свой кабинет, едва успев к звонящему телефону.
Звонил их сотрудник. Старлей выслушал его сообщение и заметно помрачнел: Зойкин дружок Геннадий Колыванов, давший подписку о невыезде, сегодняшней ночью дома не ночевал.
