Мария Жукова-Гладкова - Колдовские страсти
– А вас-то зачем туда пригласили? – не поняла Людка. – Кстати, а кто из двух виноватым считается? Ну чтобы мне знать на всякий случай.
Опер усмехнулся и не ответил, предложив появиться попозднее, когда пройдет нужный после исчезновения срок. Кому нужный, хотелось спросить моей подружке, но она сдержалась, а мне высказала все, что думает о родной милиции и ее работе. Ленка вообще пожелала оперу больших и ветвистых рогов. Он ответил, что холост и в обозримом будущем жениться не собирается.
– Слушай, а ты, может, своих крестных отцов попросишь поискать? – спросила Людка, которую я ввела в курс дела относительно своих новых знакомств и истории, в которую вляпалась по самые уши. Хотелось мне с Людкой посоветоваться, тем более она сидела на моей кухне. Она со своим знанием криминальной хроники могла бы, наверное, что-то придумать. И вообще новый человек иногда в состоянии найти самое подходящее решение, которое не видит тот, кто столкнулся с проблемой.
Мне она ничего предложить не смогла, а вместо этого еще и захотела задействовать мои связи для поисков Боярова.
Людка наседала на меня крепко: Боярова лишаться она не желала ни при каких обстоятельствах, хотя и честила его на чем свет стоит. Спасла меня Зойка, появившаяся в моей квартире по своему обыкновению. Ну и, возможно, услышав Людкины вопли.
– Ой, как же я к тебе не сообразила обратиться, Зоя?! – воскликнула Людка и повернулась ко мне: – А у тебя что в голове? Тебе бы только брюхо набить. А о подруге подумать – так нет! Зоя, погадай, а? Где мужик мой?
Соседка обстановку оценила мгновенно, увидела, что я на Людку зла, но отталкивать ее как ценного информатора нельзя, да и подруга она моя давняя. Понятно, что завелась. А вдруг как в самом деле кормилец куда-то исчезнет? Меня также разбирало любопытство: хотелось расспросить Зойку относительно посещения ею замка Айчила, но это я собиралась делать после Людкиного ухода.
– Погадай ей, Зоя, – попросила и я.
– Сотню клади на стол, – сказала прагматичная Зойка Людке.
Возможно, соседка имела в виду нашу деревянную, но Людка под словом «сотня» давно понимала американские деньги, так что тут же бухнула на мой кухонный стол большой портрет господина Франклина. Зойка, у которой картишки лежали в кармане халата, тут же их разложила.
– Жив, но болен, – заявила она, изучив выпавшие карты.
– Еще чего? – спросила Боярова.
– Все остальное ты и так знаешь, – ответила Зойка.
– Слушай, ты! – завопила Боярова. – Это ты с меня сто баксов содрала за то, чтобы это сказать?! Ты что, не можешь?..
– Могу, – спокойно ответила Зойка и пошла объяснять, что видит в картах: про Людку, Ленку и их прочие семейные дела. – Ты что думаешь, что карты только выборочно что-то показывают? Они все показывают, знаешь ты это или не знаешь. Вот тут вся жизнь твоего Боярова. Тебе надо, чтобы я тебе все это пересказывала? Тебя интересовало, жив ли? Я тебе сказала. Но болен. Как – не знаю. Но вот болезнь. – Зойка ткнула пальцем в нужное место в раскладе, в котором я ничего не понимала, хотя столько раз смотрела, как Зойка гадает. – Может, он врезался в кого? Или в него врезались? И он без сознания лежит.
Людка заявила, что во все справки, в какие можно, она позвонила.
– А в области? – подала голос бабушка.
– А чего Боярову в области делать? – удивилась Людка. – Чего бы он туда поперся после работы? Он после работы куда-то поехал, я же говорила уже. Ленке ничего не сказал. Хотя они вроде условились, что он у нее ночевать будет. Ну Ленка так поняла. А она это – не сомневайтесь – всегда понимает правильно. И его нет и нет. Она мне позвонила. Ну а потом мы забеспокоились.
– Он жив, – повторила Зойка, продолжая внимательно изучать карты. – Подожди пару дней. Может, объявится.
– А ты точно можешь сказать, когда?
Соседка покачала головой и предложила через пару дней погадать еще разок.
– Еще одну сотню тебе давать? – завопила Людка, которая, в общем-то, всегда была жадной. Зойка же знала, с кого можно брать деньги, а с кого нет, и, по-моему, правильно считала, что с Людки – можно.
– Не хочешь – не надо, – ответила Зойка и сгребла карты.
Людка посидела пару минут в задумчивости, а потом заявила, что пора ей домой ехать: девчонки там одни.
– Проводишь до угла? – глянула на меня. – Номер машины запишешь, как всегда?
– Чтобы ее опять куда-то забрали? – воскликнула бабушка. – В прошлый раз, когда Таня с тобой вышла…
Зойка предложила сходить вместе со мной. Я же считала, что больше мне никто не должен бы из баллона в лицо газ пускать – зачем? Я и так приеду. Петька дома пока отсутствовал, отправившись на очередное занятие в кружок.
В общем, мы с Зойкой переоделись из халатов в уличную одежду и отправились с Людкой ловить машину. Она довольно быстро уехала на «жигуленке» с молодым парнишкой за рулем, а мы с соседкой тронулись назад к дому.
Случившаяся со мной на днях история в точности повторилась…
Только похитители на этот раз оказались другими.
* * *Опять очнулась в подвале, поняла, что не в том, потому что лежала на каком-то деревянном настиле, идущем вдоль стены и поставленном на бетонный пол. Это не настил, конечно, возможно, штуковина имеет какое-то название, но представлял он собой небольшое (десять сантиметров в высоту) возвышение, на которое нас с похрапывающей Зойкой уложил какой-то добренький (или не очень) дядя. Возможно, меня лично укладывали несколько дядей. На нары на полу, так сказать.
И у кого мы теперь в гостях?
Зойка пока не очнулась, а я стала вспоминать случившееся с нами у нашего дома.
Мы тронулись к проему между нашей и строящейся многоэтажками. Тут откуда ни возьмись на тротуар влетела большая машина, то есть микроавтобус, да даже и не он. В общем, нечто среднее между маршруткой и большим автобусом, белого цвета с затененными стеклами. Остановилось перед нами. Дверцы раскрылись, и наружу высыпали какие-то парни славянской внешности, без противогазов, кстати, и… А ведь, пожалуй, в физиономии нам ничего не пускали. Нам что-то вкололи… В шею.
Я дотронулась до шеи, ощупала ее, но ничего не почувствовала – ни припухлости, ни затвердения. Подружка все еще спала у меня в ногах, ближе к двери, которую я успела нащупать. Окна, как и следовало ожидать, отсутствовали. Свет в комнате не горел, так что ничего рассмотреть я не могла даже на Зойкиной шее.
Я занялась тщательнейшим ощупыванием стен. Ничего не нашла. По крайней мере, радовало, что ни на что не натолкнулась лбом. Стены были голые, пол тоже, за исключением настила, на который нас благородно уложили. На этот раз я чувствовала себя так, словно вчера перебрала с водочкой (хотя я не представляла, утро сейчас или вечер), а в горле ощущался вкус бумаги (будто я ею водочку закусывала, хотя до такого состояния еще никогда в жизни не доходила – честное пионерское) – по крайней мере, я его определила бы именно так. Что за дрянь новомодная? Или, наоборот, это из старья, а Николай и компания использовали против меня последние достижения отечественной или зарубежной химической промышленности? Но ничего, жива – и это уже радует. Неплохо бы, конечно, узнать, кто меня прихватил на этот раз и с какой целью, но не будем торопить события, предполагаю, что в самое ближайшее время заинтересовавшиеся нами с Зойкой лица объявятся. Ну или их представители.
Я опустилась на настил рядом с соседкой и тронула Зойку за плечо. Она не реагировала, продолжая спать.
Сколько ж сейчас времени? Хотя часы и остались на моей руке (Зойка их обычно не носит), но я не могла ничего разглядеть. Подумала, что надо бы купить с подсветкой – для таких дел. Усмехнулась про себя – ну и мысли у законопослушной гражданки средних лет.
– Зой! – опять потрясла соседку за плечо. – Зой, проснись! Тебе плохо?
Соседка что-то промычала, но так и продолжала спать.
Да, у людей, конечно, разные организмы и реагируют на химию по-разному. Я, к счастью, отхожу быстро и, в общем, безболезненно. Это радует. Или сила воздействия зависит от массы тела? Ребенка сразу свалит, а вот такую крупную особу, как я… Мне лошадиная доза нужна. Так, может, я зря планирую худеть со следующего понедельника? Вон Зойка меня вполовину меньше, даже в два с половиной раза – и еще в отключке, а я…
Я подошла к двери в нашу камеру и прислушалась. Тишина. Знакомая картина. Откровенно признаться, страха я не испытывала, возможно, имел значение прошлый опыт. Постучать? Или попробовать выбить и эту дверь? Или подождать? Хотя бы Зойкиного пробуждения?
Я решила подождать – хотя бы для того, чтобы обсудить ситуацию с Зойкой. Села на настил, вначале прислонилась к бетонной стене, потом решила, что это холодно (а на мне были платье и кофта из синтетики), переместилась к центру настила, потом решила: а не поспать ли мне еще немного, раз есть такая возможность? В общем, легла – и заснула.
Проснулась от того, что мочевой пузырь просто разрывался. Подумала, что в данном помещении удобств не предусмотрено, так что придется… Зойка все еще спала.
