Патриция Вентворт - Дело Уильяма Смита
Уильям издал короткий смешок.
— Мне неприятно возражать даме, но это не сходство. Я и есть Уильям Эверзли.
— Тогда почему вы этого не сказали?
— Потому что не знал. Я получил травму головы и не помнил ничего до сорок второго года. Сирил, старина, извини, если все это звучит неубедительно, но это и вправду я.
Мэвис пристально посмотрела на него. Взгляд ее прекрасных глаз иногда мог быть очень долгим и совершенно ледяным.
— Эта история звучала бы намного правдоподобнее, если бы вы рассказали ее до того, как миссис Уильям Эверзли получила возможность за шесть или семь недель вас как следует поднатаскать.
Кэтрин вспыхнула.
— Вы говорите о моей жене! — воскликнул Уильям, и Мэвис рассмеялась.
— Никто этого не оспаривает, мистер Смит. Сожалею, что сейчас назвала ее неправильным именем. Знаете, я столько лет знала ее как миссис Эверзли, так что это совершенно естественно. Но уже больше недели она — миссис Уильям Смит, не так ли?
Она резко обернулась к Сирилу с выражением какого-то яростного триумфа на лице:
— Они поженились на прошлой неделе, в церкви Сент-Джуд на Расселас-сквер, прямо за углом от Расселас-Мьюз, где она жила. Она вышла за Уильяма Смита — и именно это его настоящее имя. Она, как и я, увидела сходство и поняла, какую пользу может из этого извлечь. У нее было семь недель, чтобы натаскать его, и недельный медовый месяц, чтобы расставить точки над «и» — уточнить все детали. И вот у нее есть новенький, с иголочки, муженек, готовый прийти на фирму и занять место Уильяма Эверзли.
Каждое новое слово, сказанное ею, все сильнее било по нервам Сирила. Чувства его были страшно оскорблены, но другие чувства оказались сильнее этой боли. Обостренный опасностью инстинкт самосохранения удержал его на краю бездны, заставил отшатнуться. Разрываясь между собственными эмоциями, Сирил, и без того пассивный, оказался полностью парализован.
Внезапно раздался топот чьих-то бегущих ног. Дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась Сильвия, словно жеребенок перепрыгнул через забор. Она и была похожа на жеребенка — длинноногая и длиннорукая, с движениями, лишенными сдержанности, но гибкая и грациозная. Ее волосы, щеки, глаза сверкали, словно весенний день. Ее смуглый, молоденький муж следовал за ней в некотором замешательстве. Бросив на Уильяма лишь краткий взгляд, она издала экстатический вопль и повисла у него на шее.
— Билли!
— Силли!
Со старой детской шуточкой на устах, они сжали друг друга в объятиях. С залитым слезами лицом, одной рукой все еще обнимая Уильяма, Сильвия потянулась к Кэтрин и обняла ее тоже.
— Милые, ангелочки мои, когда это случилось? Почему вы нам не сказали? Джоко, это Уильям! Он вернулся, он жив! — Внезапно разжав объятия, она подбежала к Сирилу. — Папа, в чем дело? Почему ты не прыгаешь от радости? Это же Уильям! Это же мой милый, любимый Уильям! Да что с тобой?
Если бы Мэвис сдержалась, было бы намного лучше. Но она не могла. Высокомерно улыбнувшись, она заявила:
— Боюсь, это неприятное недоразумение, Сильвия. Это новый муж Кэтрин, мистер Смит.
Обеими руками Сильвия держала отца за плечо. Сжав его как можно сильнее, она выпалила:
— А кто вам разрешил называть ее Кэтрин? По-моему, это чертовски нагло! А если вы попробуете изображать мою мачеху, вы сильно пожалеете, так что лучше поберегитесь! И если кто-нибудь скажет мне, что это — не Уильям…
Уильям тихо подошел и положил руку ей на плечо.
— Успокойся, Сильвия! — Он повернулся к Сирилу: — Тебе не кажется, что здесь слишком много народу? Думаю, пусть лучше все выйдут и предоставят нам самим разбираться. Я потерял память, но теперь снова все вспомнил. Память вернулась совершенно внезапно, ночью. Не думаю, что ты и в самом деле сомневаешься, но если все же это так, то я без труда смогу уничтожить все сомнения. Все это слишком эмоционально, тебе не кажется? Кэтрин, ты лучше уведи Сильвию. И думаю… — Он помолчал. — Твоей жене тоже лучше нас оставить.
Сильвия встрепенулась, снова обхватила его за шею, проворчав что-то, подбежала к Кэтрин и вышла вместе с ней, таща Джоко за рукав.
— Нет! — воскликнула Мэвис. — Сирил, не будь идиотом! Тебе нечего сказать этому человеку, и слушать его тебе тоже не нужно. Тебе нужно встретиться с адвокатом.
Сирил посмотрел на нее, отвел глаза. Потом посмотрел на Уильяма. В его взгляде было что-то жалкое, словно его побили.
— Не будь ослом, Сирил! — сказал Уильям. — Ты же не будешь впутывать сюда адвоката! Если твоя жена не хочет нас оставить, как насчет прогулки в моем автомобиле? Ты знаешь, сами мы лучше во всем разберемся.
Сирил провел рукой по лбу: он был покрыт каплями пота.
— Тебе лучше уйти, Мэвис.
На сей раз его наградили непреклонным взглядом, полным ледяной злобы:
— И оставить его заговаривать тебе зубы — заговорить до того, что тебе захочется удавиться, когда ты встретишься с адвокатом и он тебе скажет, какого ты свалял дурака! Я никуда не пойду! И ты без меня и шагу не сделаешь!
Уильям ответил спокойно:
— Очень хорошо. Тогда уедем мы с Кэтрин. Но вам лучше как следует подумать, что вы делаете. Сирил даже не притворяется, что не узнал меня. Я знаю, мои слова звучат неубедительно, но я вернулся, и со мной придется считаться. Что ж, от тебя зависит, какого рода счеты будут у нас с вами. Есть вещи, с которыми мы должны разобраться. Пусть это останется семейным делом, тогда мы мирно, как и полагается кузенам, все уладим. Или ты можешь прибегнуть к услугам вашего адвоката, а я обращусь к своему. И тогда это уже будет официальное разбирательство между партнерами. Бретту придется принять чью-то сторону, произойдет свара, и все это очень повредит бизнесу. Если ты хочешь всего этого — пожалуйста. Главное, ты должен понять: нельзя выбрать оба пути сразу. Тебе нужно на что-то решиться, Сирил. Ты не можешь начать ссору, а потом ее отменить и перейти к дружеским переговорам. Знаешь, тебе в самом деле лучше сейчас со мной поговорить.
Мэвис обратила свой гнев на него:
— Он не будет вести с вами никаких разговоров, мистер Смит! Не стоит даже надеяться!
Уильям ответил самым небрежным тоном, на который только был способен:
— О, не говорите глупостей. Он прекрасно знает, кто я, как и вы. Давай, Сирил, скажи наконец сам за себя: ты меня узнаешь или нет?
Теперь, кроме унижения, во взгляде Сирила появилась мольба. Нерешительно протянув к Уильяму руку, он произнес:
— Пусть она уйдет.
Глава 33
— И если бы она могла убить меня на том же месте, она бы это сделала, — весело закончил свой рассказ Уильям.
Они возвращались в Седар-хаус. Было чуть позже полудня. Стояла мягкая, серая погода, и все вокруг казалось исполненным покоя.
— Как ты думаешь, куда она отправилась? — спросила Кэтрин.
— Мне кажется, назад, в Лондон, обработать Бретта. Она так яростно натянула меховое пальто — новое и ужасно Дорогое — и запрыгнула в машину — тоже совершенно новую и дорогую… У нее есть какое-то жилье в городе?
— Квартира. Очень неплохая, я уверена. Думаю, платит за нее Сирил. — Кэтрин рассмеялась. — Но это все сплетни.
— Чьи?
— Бретта.
Уильям устремил вперед суровый взгляд.
— А какие у нее сейчас отношения с Бреттом?
— Не знаю.
— Ты думаешь, она не сказала ему обо мне? Я сам раньше так не думал, но… Теперь я не знаю.
— О нет, она не могла ему сказать, — быстро возразила Кэтрин.
— Почему?
— Потому что он не перестал просить меня выйти за него замуж. — Она рассмеялась и добавила: — Но тебе не стоит об этом волноваться, дорогой. Он меня не любит и никогда не любил. Думаю, он просто решил, что со мной будет удобно наконец-то начать семейную жизнь.
— Не перестал просить выйти за него? В смысле, после того, как Мэвис меня увидела?
— Да. Сразу вслед за этим он мне написал и позвонил — это как раз случилось вечером накануне нашей свадьбы. Не знаю, как он узнал, где я. Так что Мэвис не могла сказать ему о тебе.
Весь остаток пути Уильям молчал, о чем-то размышляя. И только подъезжая к Лондону снова заговорил:
— Полагаю, у фирмы сейчас большие проблемы. Сирил явно был взвинчен, а Мэвис необычайно упорно старалась заткнуть ему рот. Я не стал на него давить — подумал, лучше мы сначала устроим воссоединение семейства. Но он был так расстроен, что пару раз проговорился. Я услышал очень странные вещи.
— Какие?
— Ну, мне кажется, там была какая-то интрижка в связи с твоими деньгами. Сирил пробормотал что-то насчет того, что Бретт хотел жениться на тебе, чтобы все уладить. И якобы Мэвис так ему объяснила. Все это звучало так путано, бедняга ведь был совершенно разбит. Но у меня создалось впечатление, будто Мэвис очень увлеклась идеей вашей с Бреттом женитьбы ради того, чтобы все утрясти.
Кэтрин неожиданно покраснела.
— Да, мило с их стороны! Но я каждый раз отказывалась.
