Наталья Александрова - Это был не сон
Выехав с Мальцевской улицы на проспект Ушакова, Володя негромко выругался.
– Все, считай, провалили операцию. Давно же я здесь не был!
Дело в том, что широкая четырехполосная магистраль была посередине перегорожена невысоким, но непреодолимым для машин барьером. Володя понял, в чем заключалась идея неизвестного заказчика ограбления и почему он назначил встречу именно в этом месте. что-либо предпринимать было уже поздно, они подъехали к месту встречи, и время шло на секунды. Когда средняя машина группы, в которой находились бандиты, оказалась в нужной точке и притормозила, на встречной полосе, отгороженной барьером, притормозила неброская машина светло-бежевого цвета. Из ее окна высунулась рука с небольшим пакетом. Бандит, сидевший за рулем, выполняя Володину инструкцию, взял этот пакет и протянул взамен сверток, где была завернута небольшая дешевая литография в рамке подходящего размера. Рука незнакомца забрала сверток, скрылась в окне, и бежевая машина на предельной скорости рванула с места.
Володя проводил ее тоскливым взглядом: преследование было невозможным, барьер тянулся так далеко, что машина могла уже уехать черт знает куда. Вдруг он вздрогнул от неожиданной мысли: если заказчик знал, что преследовать его не будут, то почему он так резко рванул с места?
Володя действовал всегда быстро, чем и зарабатывал на жизнь. Он почти на ходу выскочил из машины и заорал назад:
– Пакет выбросить! Живо! Как можно дальше!
Володины ребята привыкли выполнять приказы мгновенно, и это спасло им жизнь. Парень швырнул пакет на обочину, где, к счастью, никого не было, но пакет не успел долететь до земли – взорвался в воздухе. Грохнуло так, что у всех, кто находился поблизости, заложило уши, а старушка, прогуливающая рядом на пустыре своего беспородного любимца, от неожиданности выпустила поводок, и любимец, почувствовав воздух свободы, помчался за какой-то привлекательной пуделицей, невзирая на протесты ее хозяйки.
Володя смачно сплюнул, сел обратно в машину и так громко хлопнул дверью, что старушка потом рассказывала соседям, что взрывов было два.
– Ну что, козлы, – заорал Володя на бандитов, – предупредили-таки своего. Вот он вас и отблагодарил. Сейчас говорите, кто такой!
Бандит помоложе ослабел от пережитого стресса и хрипло шепнул:
– Это Шаман.
– Вон оно что, – поскучнел Володя, – тогда ладно. Ну и лопух же я! Заранее место встречи не проверил. Хотя, если это Шаман… все равно бы он выкрутился.
Запищал мобильник.
– Ну, Кирилл, все, что зависело от меня, я провалил, – покаянно проговорил Володя. – Эти идиоты его предупредили по телефону, очевидно, у них была придумана условная фраза. Так он подсунул в машину бомбу. Мы все целы, они тоже, хотя зря. Дураков надо учить. Но хитер, бестия. Тогда на вокзале с собачкой…
– Не он это, – перебил Кирилл.
– Что-что?
– С собачкой был один, и шантажировал меня один, а грабил другой.
– А что, – задумчиво проговорил Володя, – похоже… И ты знаешь, кто это?
– Знаю, но доказать ничего не могу. Вот если бы его с поличным поймать! А как думаешь, он ведь не мог ничего знать про то, что ограбление не состоялось?
– Мог и не знать.
– Тогда он точно на меня должен выйти, он будет дальше меня шантажировать, ему от меня кое-что нужно, по телефону долго объяснять, ты уж поверь. И если мы его сейчас не поймаем, то потом уже никогда мне его не ущучить.
– Так, тогда мы оборудуем твой телефон устройством громкой связи и возможностью записи разговоров на магнитофон. Я сейчас пришлю тебе с кем-нибудь из ребят хороший аппарат. Сажать в твоей квартире постоянный пост нет смысла, но, как только он позвонит, связывайся со мной по контактному телефону и ни в коем случае не предпринимай никаких самостоятельных попыток его поймать – черт знает, что у него на уме!
– Хорошо, – ответил Кирилл, – вы – профессионалы, вам и карты в руки.
Погуляли мы здорово, разошлись часа в два ночи. После меня уже пришел в нашу компанию один непьющий человек, Славик, он и развозил нас всех домой на машине. Алена предлагала мне ночевать у них, но я вспомнила Кирилла и не осталась. Вообще от разговора с ним у меня остался какой-то неприятный осадок. Наверное, надо собраться с духом, отбросить все личное и поговорить с ним по-хорошему, откровенно. Ведь все это очень серьезно, ребенок у меня черт-те где, не могут же они жить там всю зиму! Противный монотонный голос перестал мне звонить, но это не значит, что он оставил меня в покое. И есть ли новости про убийство Жени и Валентины, Кирилл должен знать, он ведь часто бывает у Марии Михайловны, да и самого его вызывали как человека, близкого к семье. Так, убедив себя, что мне просто необходимо еще раз встретиться с Кириллом, я заснула.
Не знаю, что повлияло, алкоголь или выкуренные сигареты, спала я хоть и крепко, но с кошмарами, и проснулась среди ночи от собственного крика. Я села, включила настольную лампу и попыталась вспомнить свой сон. Говорят, если хочешь запомнить свой сон, надо обязательно его кому-нибудь рассказать. К сожалению, я свой сон могла рассказать только Аськиному игрушечному медведю, наутро от него было бы мало толку.
Итак, мне снился опять тот же подъезд на улице Некрасова, обшарпанная лестница, скульптура ангела в нише над окном, вот дверь. Я толкаю дверь и вхожу. Язычок замка утоплен, дверь мягко закрывается за мной. В квартире беспорядок, я осторожно вхожу в комнату, замечаю краем глаза на стуле в прихожей свою сумочку. Мне бы схватить ее и уйти, но какое-то болезненное любопытство гонит меня в комнату. В комнате прямо напротив двери сидит привязанный к креслу человек. Это Вадим.
Хоть лицо его искажено гримасой боли, его можно узнать. Ошеломленная, я останавливаюсь на пороге и вглядываюсь в его застывшее лицо. Вдруг мне кажется, что он еще жив, что ему можно помочь, я делаю шаг к креслу, спотыкаюсь обо что-то и с размаху лечу вперед. Чтобы не упасть, я вынуждена ухватиться за кресло, мое лицо оказывается вровень с лицом Вадима, и тут я вижу маленькую аккуратную дырочку у него на лбу. Я понимаю, что Вадим явно и безнадежно мертв. Именно в этот момент меня и сфотографировали, потому что через две минуты я отскочила от кресла и больше к нему не подходила. Я кинулась к двери, нашла в прихожей свою сумочку, а дальше кто-то стукнул меня больно чем-то по затылку, и я потеряла сознание. Не память, а сознание.
– Это не сон, – сказала я медведю, – теперь я вспомнила, все так и было на самом деле.
Не знаю, может быть, повлияло количество выпитого, но я теперь точно помню, что, когда пришла в квартиру Вадима, он был уже мертв.
– Понимаешь, Кирилл, это значительно меняет дело. – Я внимательно посмотрела на медведя.
Его подарили Аське Галка с Серегой на прошлый день рождения. Медведь был большой, светло-бежевый, в клетчатых штанишках. Аське медведь очень нравился, но мы никак не могли подобрать ему имя. А сейчас, мне кажется, я нашла подходящий вариант – по-моему, медведю очень понравилось имя Кирилл. Я почесала его за ухом и щелкнула по носу.
– Так вот, завтра прямо с утра я пойду к твоему тезке и скажу ему, что если он мне не расскажет немедленно и подробно, чем он занимается, то я иду в милицию и полностью раскалываюсь. Вадима я не убивала, а на остальное мне плевать. Пускай они защищают меня и моего ребенка, им, в конце концов, за это деньги платят.
С этими мыслями я заснула, выгнав медведя с дивана, теперь мне почему-то показалось неприличным спать с ним в одной постели.
Я встала очень рано, по звонку будильника, привела себя в порядок, надела черный свитер и брюки, потому что на улице было пасмурно и ветрено, утепленную куртку, чтобы не застудить шею, и отправилась прямо к Кириллу, собранная и решительная. Однако дома его не оказалось, во всяком случае, на звонок мне никто не открыл. Спит он или дома не ночует? Я грохнула в дверь кулаком.
– А он уже ушел! – ехидно высказалась выходящая из парадной нахалка лет двенадцати с ранцем.
Похоже, в этом доме, как в деревне, от людей ничего не скроешь. Куда его понесло в такую рань, ведь еще только полдевятого! То целыми днями дома, то с утра пораньше куда-то усвистал. Странный тип!
Я вышла на Зверинскую и посмотрела по сторонам. Вдалеке у зоопарка мелькнул черный пушистый хвост. что-то знакомое, да это же Цезарь собственной персоной! Его роскошная шуба и меланхолический вид. А рядом с ним, конечно, Кирилл. Я уже хотела было ускорить шаг и окликнуть Кирилла, как вдруг заметила, как чуть поодаль, примерно между мной и Кириллом, по улице идет маленький старичок, естественно Карамазов, кому же еще и быть. Как только я иду к Кириллу, так он тут как тут. Однако Карамазов вел себя как-то странно. Кирилла и Цезаря он, конечно, видел, но не подходил к ним, держался поодаль и даже делал все, чтобы Кирилл его не заметил. Со стороны не было заметно, что Карамазов за ними следит, но я-то шла сзади и видела, как он замедляет шаг и даже один раз спрятался за водосточную трубу, когда Кирилл случайно обернулся. Неужели этот охламон Цезарь не чувствует слежки, ведь он хорошо знает Карамазова! Куда там, выступает медленно с выражением глубочайшего презрения на морде. Правда, морду я его не видела, но не сомневалась, что это так. На Кронверкском Кирилл потянул Цезаря к дому Марии Михайловны, а я заколебалась. Если сейчас побежать за Кириллом, то увидит Карамазов, мне почему-то этого не хотелось. С другой стороны, зачем он следит за ними? Я быстро обогнула дом, забежала вперед и выскочила на улицу прямо перед Карамазовым. Мы столкнулись с ним нос к носу, и это было для него так неожиданно, что он еле-еле успел придать своему лицу приветливое выражение, а до этого выражение у него было озабоченное.
