Виктор Пронин - Высшая мера
А потом сказали - пора.
Время его вышло, и пробил час, когда пистолет понадобился.
Расположившись на кухне за столом, он тщательно, не торопясь, удалил всю смазку, протер пистолет, вложенную в него обойму, протер две запасные обоймы, сделал несколько холостых щелчков, убедившись в том, что пистолет к работе готов. После этого вогнал обойму в рукоятку, вдвинул первый патрон в ствол и опустил предохранитель.
Все.
Теперь пистолет действительно был готов к работе.
Уже погасив свет, выйдя на площадку и заперев за собой дверь, Апыхтин вдруг остановился, что-то его обеспокоило. Он снова вошел в квартиру и вынул из пластмассовой корзины, стоявшей в ванной, белую промасленную тряпку.
Это была бы неприятная ошибка.
Тряпку со следами машинного масла он бросил в мусорный ящик, пройдя два или три двора. Какая-то нечеловеческая осторожность проявлялась в самых невинных его поступках. Днем он снова носил большие, чуть затемненные очки в тонкой золотой оправе. Теперь даже специалист не смог бы обнаружить на его глазах накладные линзы. Купил себе тонкие лайковые перчатки и везде, где только мог, был в них, в этих перчатках. Если жара не позволяла надеть их, он, выходя из дома, смазывал пальцы тонким слоем клея, который начисто скрывал все отпечатки. Пистолет Апыхтин решил держать при себе за поясом, но сзади - свободный легкий пиджак полностью скрывал все выступы на спине.
Пройдя по безлюдному, залитому лунным светом городу, он вдруг понял, что хочет позвонить Кандаурову.
- Пора, Костя, пора, - пробормотал он, подходя к длинному ряду телефонов, установленных недалеко от центра рядом с автобусными, троллейбусными остановками.
Телефон у авторитета был с определителем номера, в трубке долго пищали разноголосые перезвоны, и наконец, словно после мучительных колебаний, Кандауров поднял трубку.
- Алло, - сказал он настороженно. - Кто нужен?
- Кандауров нужен.
- Кто говорит?
- Ладно, Костя, ладно… Апыхтин говорит.
- Володя! - радостно заорал Кандауров. - Приехал?!
- Нет еще, еду.
- Откуда звонишь?
- Остров есть такой в Средиземном море… Кипр называется.
- Ты еще там?!
- Осталось не то два, не то три дня… Как вы там поживаете?
- По-разному, Володя, по-разному.
- Другими словами - плохо?
- Сказать, что сплошь одна радость безмерная… Нет, так сказать нельзя. Помнишь, в наш банк одно время зачастил мужик за кредитом… Автоколонку собирался строить, помнишь?
- Построил?
- Сегодня вечером завалили мужика.
- За что?
- За что могут завалить, - вздохнул Кандауров. - Денег хотели.
- А он не давал?
- Не давать он не мог… Или мало давал, или не тому.
- Он же под твоей «крышей» был? - Апыхтин нанес удар сознательный, болезненный.
- Был.
- И я был.
- Ты и сейчас под моей «крышей».
- Да? - удивился Апыхтин. - Надо же…
- Володя, - тихо проговорил Кандауров, - не надо так со мной… Мне сейчас плохо, но я разберусь. Прошло совсем немного времени, Володя, совсем немного. Это тебе в дальних путешествиях кажется, что все произошло очень давно.
- Мне так не кажется.
- Прости, я плохо сказал.
- Какие успехи, Костя?
- Я вышел на бабу, которая их знала. Они ее зарезали в ту же ночь. Точно так же. Юферев вышел на мужика, который мог кое-кого опознать… Результат тот же.
- Вас опережают?
- Юферев вычислил машину, на которой они были в тот день… Оказался пустой номер - ее за день до этого угнали. Есть еще одна баба, Юферев ее знает, но мне выдавать не хочет. Ну ничего, выдаст.
- Вас опережают, Костя? - повторил Апыхтин.
- Да! - заорал Кандауров. - Но это не всегда так будет, Володя! Это не продлится слишком долго! Дай немного времени!
- Бери, - сказал Апыхтин с равнодушием в голосе. Он знал, что это вот спокойное, усталое, снисходительное равнодушие заденет Кандаурова сильнее всего, тот поймет, что в него просто не верят, его не берут в расчет.
- Бей, Володя, бей… Я все стерплю… Но из этих отморозков я буду вытаскивать жизнь по одной жиле! Понимаешь, по жилке!
- Можно и так, - согласился Апыхтин. - Пока, Костя! Приеду - позвоню. Удачи тебе! - И повесил трубку.
Когда на следующее утро Юферев приблизился к своей конторе, из серого «мерседеса» ему навстречу вышел Кандауров - в светлом пиджаке, светлых брюках и в кожаных плетеных туфлях. Во всем его облике была легкость, порывистость, готовность немедленно куда-то мчаться, преодолевать препятствия и одерживать победы.
- Привет, капитан! - Он по касательной приблизился к Юфереву и на ходу пожал ему руку.
- Привет, Костя. - Юферев настороженно покосился на Кандаурова. - Что хорошего в жизни?
- Звонил Апыхтин.
- И что?
- Послал.
- Правильно сделал. Откуда звонил?
- С Кипра.
- Понятно, - Юферев озадаченно склонил голову набок. - Хорошая была слышимость?
- Как с соседней улицы.
- Понятно. Когда грозится приехать?
- Говорит, побудет еще несколько дней на солнышке.
- То есть он и сам вроде бы не знает точной даты приезда?
- Вроде того, - Кандауров недоумевающе посмотрел на Юферева. - А что, это важно, приедет он сегодня вечером или завтра утром?
- Обычно, когда люди едут за рубеж, у них уже есть обратный билет на определенный рейс.
- Может быть, это не касается банкиров?
- Как я понимаю, есть разговор? - Юферев открыл дверь, пропустил вперед Кандаурова и следом вошел сам.
- Есть. - Кандауров сел в кресло у окна, закинул ногу на ногу, подождал, пока и Юферев усядется за свой стол.
- Говоришь, Апыхтин послал тебя подальше?
- Не то чтобы послал… Дал понять, что я не тот человек, за которого принимал меня раньше. Разочаровался. Прозрел. Что-то примерно в этом смысле. - Кандауров поднялся, подошел к окну, отбросил штору в сторону, распахнул раму. - Какие новости, капитан? Поделись тайнами!
- Нет, Костя. - Юферев помолчал, потом подошел к окну и задернул штору. - Не поделюсь.
- Почему?
- Не умеешь ты с тайнами обращаться. Тайна - опасное оружие, когда оно в крепких руках, но стоит этому оружию попасть в руки дурные и бестолковые, оно тут же превращается в труху. Или же оборачивается против того, кто им владеет. Недавно мы с тобой имели возможность убедиться в этом.
- И какую же ты мне тайну выдал?
- На щечке родинка. - Юферев в упор посмотрел на Кандаурова. - Как только я сказал тебе про эту родинку, наутро появился труп.
- Виноват, - Кандауров развел руки в стороны. - Виноват, Саша. Но жизнь продолжается… Слышал я вчера твои показания по телевизору.
- Это были не показания. Показания - что-то совершенно другое.
- У тебя же есть еще одна баба… Давай вместе раскрутим, а?
- Ни за что, Костя. Раскрутка - не по твоей части.
- Я буду ее беречь, как… Как не знаю что. Без тебя слова не произнесу!
- Нет, Костя. Но кое-чем могу поделиться, - неожиданно произнес Юферев, вспомнив: есть у него нечто такое, что можно без большого риска показать Кандаурову. Он вынул из папки небольшой целлофановый конверт со сторублевкой, которую изъял у продавщицы.
- Смотри. - Он положил конверт на стол. Кандауров осторожно приблизился к столу и склонился над конвертом. Некоторое время рассматривал его, не решаясь прикоснуться, потом поднял глаза на Юферева.
- Что это? - спросил он.
- Сотня.
- Вижу, что сотня, а какой в ней смысл?
- Она побывала в руках убийцы.
- Точно?! - восхитился Кандауров.
- Да.
- Как же ты сумел, Саша?
- Работаем, - не мог не улыбнуться Юферев, видя, с каким восторгом уставился на него Кандауров.
- Значит, на ней есть его отпечатки?
- Отпечатков у меня полная папка. Я же тебе говорил.
- Да, было дело, - согласился Кандауров - до него начало доходить, что сотня в прозрачном конверте никак не поможет ему выйти на убийцу. - Ну и что эта сотня? - спросил он уже разочарованно. - Куда ее можно засунуть?
- Эта сотня побывала в руках убийцы, - терпеливо повторил Юферев. - Тот вынул ее из пачки таких же и отдал продавщице - расплатился за пиво. Продавщица видела у него целую пачку. Да он и не скрывал, наоборот, выставлял напоказ.
- Ну? - настороженно кивнул Кандауров.
- Он расплачивается сотнями, которые еще не были в употреблении. Пачка совершенно новых сотен. Номера идут подряд. И индексы на всех купюрах одинаковы.
- Такие деньги можно получить только в банке, - сказал Кандауров.
- Правильно. Скажу больше - эти деньги выданы в банке Апыхтина.
- Кому?
- Они не знают. Выдали - и все. Во всяком случае, так меня заверили.
- Как же нам на него выйти?
- Способ один - схватить его за руку, когда он будет расплачиваться деньгами этой серии, - Юферев постучал пальцем по целлофановому конверту.
