Наталья Калинина - Секрет черной книги
– Что у тебя с рукой?
– Порезался, – ответил Влад с излишней небрежностью, желая избежать дальнейших расспросов.
– Повязку нужно сменить.
– И так сойдет.
– Сойдет, если тебя устроит воспаление.
– Ладно, после завтрака, – нехотя согласился он и, зажмурившись, с удовольствием вдохнул ароматный кофейный пар, поднимающийся от поставленной перед ним чашки.
– Что ты хотел рассказать? – не выдержала Вера, когда молчание затянулось. Ну что он, на самом деле, к ней завтракать приезжает? Влад будто прочитал ее мысли – посмотрев девушке в глаза, вдруг усмехнулся, по-доброму и чуть снисходительно, будто подловил ее на какой-то шалости.
– Узнал историю твоего амулета. Вот, кстати, он. – Влад выложил на стол ладанку. – Это оберег, если быть точным. И внутри, скорей всего, спрятаны засушенные цветочки, а не бриллианты. Если, конечно, за все это время что-то не поменялось. Я покажу ее сегодня кое-кому.
– Ты же сказал, что спрячешь ладанку надежно. Не думаю, что «надежно» – это таскать ее в кармане.
– Я решил вернуть ее тебе. После того, что я узнал, думаю, безопасней будет, если она окажется на тебе.
– Добрый какой! – фыркнула Вера. – Что, дяди, которые охотятся за этой вещичкой, слишком крутыми показались? Тебе не по зубам?
– Слушай, ты всегда не даешь человеку слова сказать, перебивая своими «умными» выводами? Или так ведешь себя только со мной? – спокойно, без резких интонаций вспыльчивого мальчишки, спросил он, и Вера устыдилась – и потому, что ее нападки на него действительно выглядели смешно, и потому, что он угадал: так себя она вела действительно только с ним.
– Ладанка, как я уже сказал, – оберег, защищает от темных сил. И раз «в комплект» к ней прилагается книга отнюдь не безобидных заклинаний, то тебе лучше носить этот оберег на себе – на всякий случай. Ну, а о том, чтобы ты не досталась вместе с этой ладанкой тому, кому не следует, я уж как-нибудь позабочусь.
И снова она смутилась – от его последней фразы. Какой смысл в сказанное он вложил? Вера сразу себя одернула: она и впрямь ведет себя как девочка-подросток, выискивавшая в интонациях и словах понравившегося мальчика важный для себя смысл. Этот мужчина ей не нравится – еще чего! Просто… в ее жизни не было таких вот защитников, которые, пусть и из своего интереса, скорей всего корыстного, говорили бы ей что-то подобное. И не то чтобы она была такой уж некрасивой и непривлекательной, нет. Она сама намеренно лишала себя всякой женской привлекательности, сознательно выбрав путь одиночества.
Так почему же сегодня, ожидая гостя, вдруг накрасила ресницы и нанесла на скулы немного румян?
– Ты меня слушаешь или витаешь мыслями далеко? – спустил ее на землю его голос.
– Слушаю. Хочешь еще кофе?
– Не откажусь.
То, что рассказал Влад, походило на сказку, одну из тех, которыми Вера зачитывалась в детстве. Неужели он всерьез думает, что эта история имеет какое-то отношение к тому, что происходит? Или даже не так: неужели крепкие ребятки-бандюганы, которые похитили ее и дважды залезли в ее дом, верят в такие сказки?
– Вижу, не поверила, – подвел итог Влад, увидев на ее лице скептическое выражение.
– Ну… Сложно соотнести эту… легенду с тем, что происходит, – осторожно заметила она.
– А ты ошибочно считаешь, что что-то так уж сильно изменилось в этой области – я имею в виду магию и все, что с ней связано? Мир поменялся только технически – машины там, Интернет, навороченные гаджеты и прочее. Но это только иллюзия прогресса. А на самом деле… – Он сделал многозначительную паузу. – На самом деле чувства и мотивированные ими человеческие поступки остаются прежними, несмотря на техническую эволюцию. А магия подчиняется в первую очередь желаниям и чувствам.
Влад отставил пустую чашку, взял со стола ладанку и встал:
– Спасибо за кофе и завтрак. Мне нужно ехать. Я тебе позвоню.
И опять он прощается вот так внезапно, когда у Веры возникла куча вопросов. А кто-то обещал ее еще и охранять. А на самом деле что выходит: приезжает, кормит сказочкой, выпивает пол-литра кофе и делает ручкой. Кстати…
– Давай сменю тебе повязку, – вырвалось у нее. Мужчина задержал на девушке взгляд, и в его серых глазах мелькнули смешинки, будто он опять понял, о чем она подумала. Впрочем, черт его знает, может, он и в самом деле читает ее мысли.
– Мне просто страшно, – серьезно, без улыбки, призналась Вера. – Я не знаю, кто эти люди, зачем им ладанка и когда они вновь объявятся. Они, похоже, убивают людей…
– Имея таких соседок, как твои бабуськи, я бы ничего не боялся, – усмехнулся Влад.
– Баба Шура лежит больная, а Зинаида Михайловна в другом городе, – на автомате ответила Вера и, опомнившись, вспылила:
– Черт тебя побери, Влад! Это ты вызвался меня охранять, так чего перекладываешь свою работу на двух старушек?
– Такие старушки понадежней подготовленных охранников будут. И в телохранители тебе я не набивался, тебя мне, можно сказать, навязали.
– За неплохое, между прочим, вознаграждение! – ед-ко напомнила она, и Влад, нахмурившись, выдал:
– Ладно. Поедешь со мной.
– Куда?
– К моей любовнице, – ухмыльнулся он и, увидев, как у девушки вспыхнули румянцем щеки, уже с серьезным видом пояснил: – На самом деле Тина – ведьма. Я попросил ее кое-что выяснить для нас да хотел показать ладанку.
Ведьма, медиум, или кто он там еще, – как, однако, весело у них там должно быть, какие страсти кипят… Вера хмыкнула про себя и достала из аптечки все нужное для перевязки.
– Поедем на моей машине, – сказала она. – Я мотоциклам не доверяю.
– Ладно, поедем на машине, у меня, кстати, второго шлема с собой нет, – не стал возражать Влад. Видимо, увидел бутылочку с йодом в руке девушки и решил от греха подальше не спорить. – Только я загоню мотоцикл во двор, чтобы твоих бабулек в очередной раз не нервировать «драндулетиной» под их окнами.
– Без проблем, – кивнула Вера, присаживаясь на табурет напротив мужчины. Аккуратно сняв грязный бинт, она обработала порез. Затем ловко перевязала Владу ладонь и, закрепляя повязку, сделала несколько витков бинта вокруг его запястья.
– Готово.
– Раз готово, то поехали.
Когда они оба усаживались в машину, из соседского дома вышла баба Шура, но осталась незамеченной. Вера завела двигатель, и машина проехала мимо изумленной и испуганной старушки.
– Ой, батюшки! – запричитала баба Шура, проводив взглядом уехавший автомобиль. И, опомнившись, кряхтя и стеная, заторопилась обратно в дом. Там баба Шура сняла трубку телефона и набрала записанный на стене номер мобильного.
– Зин, Зин! – закричала она, едва ей ответили.
– Шур, ты что ль? – спросила Зинаида Михайловна сквозь какой-то шум и рокот и подула в трубку: – Фе, фе… Шур, ты это? Ничего не слышно! В автобусе я еду.
– Я, я! – завопила что было мочи баба Шура.
– Не ори так! У меня уши полопаются.
– Так не слышишь же!
– А теперь слышу. Что за пожар приключился?
– Верку нашу маньяк похитил!
– Фе, фе… Опять не слышу! Будь оно неладно…
– Маньяк! Верку! Увез!
– Куда?!
– А я что, его спросила?
– Фе… Фе… Я еду уже, Шур, е-ду-у! До-мой!
– Ко мне иди, слышишь? Ко мне!
– Фе… Фе… Фуууу…
– Тьфу! Глухая тетеря…
– Как ты сказала, Шур? Потеря?
– Жду! Жду-у-у! – выкрикнула баба Шура и отключила вызов.
* * *Часть дороги Влад молчал и с задумчивым видом смотрел в окно, один раз ответил на телефонный звонок. Как Вера поняла, звонила ему та дама сердца, к которой они сейчас направлялись. Заговорил мужчина, только когда они уже въехали в Москву:
– Слушай, а кто из ваших ездит на черной «Ауди»?
– Никто, – удивилась Вера. – А что?
– Эта машина стояла неподалеку от того места, куда тебя привезли похитители, – сказал Влад, поворачиваясь к девушке.
– Почему ты решил, что это мог быть кто-то из наших?
– Да просто потому, что те, кто тебя привез, не скрывались, а тот, кто вел с тобой беседы, стоял в темноте. Думаю, потому, что ты его знаешь.
– Нет, насколько я знаю, никто из наших на «Ауди» не ездит.
– Понятно, – вздохнул Влад. – Номер, кстати, был не областной, а столичный.
– Это мог быть кто-то из посетителей нашего пансионата. Да вообще, Влад, кто угодно!
– Вот этого я и боюсь. Если кто-то из пансионата, проще вычислить.
– Я не узнала его голоса.
– Он мог изменить его.
– Мог, – согласилась Вера и, подумав, добавила: – В детективных романах и фильмах ищут мотив преступления и оттуда уже пляшут.
– Мотив тут может быть любой: от мести до желания подчинить себе волю другого человека, от денег до жажды власти. С помощью этой книги, при умелом обращении с нею, что-то из этого получить можно. Но дело в том, что тот, у кого сейчас книга, не умеет с ней обращаться.
