Уилл Мюррей - Цвет страха
— Americain!
— Угадали, — сказал Римо.
— Americain!
Ненавистное слово прокатилось по шеренгам французов, захвативших самый большой в Европе тематический парк.
Танковая башня дрогнула и с тихим мерным гудением начала поворачиваться.
Когда дуло 105-миллиметровой гаубицы нацелилось в лобовое стекло машины, Римо пробурчал:
— Похоже, тут самый настоящий антиамериканский блок.
Черное жерло пушки выплюнуло снаряд, и в тот же миг Римо с Чиуном выскочили из такси. Когда снаряд ударил в машину, они уже удирали вовсю со скоростью шестьдесят километров в час.
Французский таксомотор получил удар в лоб и превратился в некий эпицентр, откуда во все стороны брызнула завывающая шрапнель.
Когда автомобиль вновь опустился на землю и встал на перепачканные шины, от него осталась лишь обугленная искореженная стальная рама, по которой плясали язычки пламени.
Пока французы прятались за своими машинами, пережидая свист осколков, Римо с Чиуном проскользнули у них за спинами и встретились по ту сторону цепи.
— Просто, как два пальца обмочить, — бросил Римо, входя в парк.
— Галлы очень возбудимы, и это делает их легкой добычей для высшего разума, — отозвался Чиун.
— Надо запомнить.
— Я говорил о своем разуме корейца, а не о презренных мозгах белого.
Они прошли по Бродвею, никем не остановленные. Римо уже бывал в «Евро-Бисли», когда искал Дядю Сэма, и теперь его поразило царившее здесь запустение. Без людей, толпы которых осаждали аттракционы и павильоны, парк лишился своего магического очарования. Впрочем, может быть, отчасти это объяснялось тем, что большинство аттракционов назывались по-французски.
— Когда я был здесь в последний раз, вход в Утилдак — или как они его там называют — находился во дворце, — сообщил Римо.
— Значит, мы не пойдем через дворец.
— Я не знаю другого входа.
— Вот потому-то нас будут поджидать именно во дворце. Следовательно, нужно отыскать другой путь.
Завернув за угол, они увидели несколько «красных беретов», лежавших вокруг клумбы с яркими цветами, образующими улыбающуюся мордочку Монго Мауса.
Солдаты дышали, сердца их стучали, но все они были без сознания и валялись, уткнувшись лицами в высохшие лужи рвоты.
— Сдается мне, этих ребят тоже ослепили зеленым, — заключил Римо.
Чиун зажал пальцами нос и торопливо прошел мимо.
Они подошли к участку с надписью «Parc Mesozoique», и Римо заметил:
— В прошлый раз этого не было. Что это значит?
— «Парк Мезозоик», — прочел мастер Синанджу.
— Спасибо, — хмыкнул Римо. — Я-то думал, ты понимаешь французский.
— Я понимаю чистый, правильный французский, но не эти головоломные диалекты, — ответил Чиун.
Эту часть парка огораживала бамбуковая стена в три человеческих роста. Стволы бамбука были крепко переплетены похожими на веревки лианами.
— По-моему, за такой высокой стеной определенно скрывается что-то важное, — сказал Римо.
— Согласен, — произнес Чиун, внимательно разглядывая бамбук.
— Может быть, там живет Кинг-Конг?
— Мы не служили этому королю [В дословном переводе — «Король Конг»], — с отсутствующим видом бросил мастер Синанджу, впиваясь в лианы своими длинными кинжальными ногтями. Прутья с сухим треском лопнули, и целый кусок бамбуковой стены вывалился наружу.
— Твоя очередь, — кивнул учитель.
Ученик выставил вперед правую руку и принялся, словно саблей, наносить удары. Бамбук натужно заскрипел и наконец поддался его напору. Расчистив проход, Римо ступил внутрь.
* * *Главный инженер Род Читвуд наблюдал за двумя пришельцами, которые легким шагом обходили парк. «Это не французы, — подумал Род. — Во всяком случае, старый азиат точно не француз, а белокожий слишком неряшливо одет, чтобы быть французом. Судя по внешности, он типичный американец, как, например, Брюс Спрингстин. Но не турист».
Род защелкал клавишами, включая микрофоны в надежде уловить хотя бы отрывки разговора, но эти двое, казалось, ощущали электрические поля от аппаратуры. Всякий раз, приближаясь к микрофону, они понижали голос.
Род включил замаскированные телекамеры, но незваные гости, по-видимому, чувствовали и их и постоянно поворачивались к объективам спинами, словно скрываясь от наблюдателей, умеющих читать по губам. Впрочем, Род таким талантом не обладал.
Наконец они приблизились к Мезозойскому парку, и Род чуть заметно улыбнулся.
Но когда они стали раздирать бамбуковую изгородь на части, Читвуд проглотил свою улыбку и бросился к пульту.
То, что он задумал, сулило мало приятного, но иного выхода не было. Французское правительство обесточило «Евро-Бисли», и Род не решался включать гиперцветовой эксимерный лазер без крайней необходимости.
Излучатели пожирали электричество, словно голубой кит — планктон, а вспомогательные генераторы парка не заряжались с тех самых пор, как «Евро-Бисли» подвергся нападению бойцов Иностранного Легиона.
Главному инженеру было приказано любыми средствами удерживать парк до прибытия кавалерии.
* * *Не уловив за бамбуковой стеной ни звука, ни запаха живых существ, Римо не колеблясь ступил на территорию Мезозойского парка и очутился в непролазных джунглях.
На деревьях сидели птички, но они были неживые. Они просто сидели на ветвях, поблескивая стеклянными глазами. Радиоуправляемые роботы, никаких сомнений.
— Путь свободен, папочка! — бросил через плечо Римо.
Но Чиун и так уже вошел в джунгли.
— Ненастоящее какое-то место, — заметил он, окидывая окрестности суровым взглядом.
— Просто деревья сделаны из пластмассы, — объяснил Римо.
— Терпеть не могу места, где даже деревья ненастоящие.
— Брось! Это ведь Бислиленд. Тут все пластмассовое. Идем, Чиун. Может быть, нам удастся найти вход в подземелье.
Они углубились в чащу искусственных деревьев, сопровождаемые слепыми взглядами птиц.
В этот миг земля у них под ногами дрогнула.
— Что это? — насторожился Римо.
— К нам кто-то приближается.
За первым толчком последовал второй. Листва зашуршала, и тут же тряхнуло еще раз. Звук становился все громче.
— Кто-то живой, — добавил Чиун.
— Если он живой, то почему я не слышу его дыхания и сердцебиения? спросил Римо.
— Вероятно, у него нет ни сердца, ни легких.
— Это не может быть радиоробот, — сказал Римо. — Слишком уж здоровая штуковина.
От глухих ударов вдруг затрепетали деревья. Ветви, правда, шелестели как-то непривычно, видимо, потому, что состояли не из природного материала, а из искусственных полимеров. Вместо того чтобы трещать и скрипеть, они надсадно визжали и постанывали.
Римо нерешительно застыл на месте.
— Этот топот все больше напоминает мне Кинг-Конга, — заявил он.
Деревья раздались, и среди стволов показалось кожистое рыло шоколадного цвета; сверкнули острые зубы, словно сделанные из слоновой кости.
— Тираннозавр! — воскликнул Римо и отпрыгнул влево. Мастер Синанджу даже не шевельнулся. Он молча разглядывал колоссального бегемота, который поводил мордой из стороны в сторону, пытаясь напугать свою жертву взглядом маленьких змеиных глаз, расположенных по бокам головы.
Римо удивленно остановился.
— Чиун!
— Оно неживое.
— Зато вес как у грузовика, да еще и зубами клацает. Бежим!
Шоколадное рыло опустилось. Его акулья пасть широко распахнулась и издала механический рык.
Мастер Синанджу вздернул голову, словно спаниель.
— Оно смотрит на меня.
— Не может быть! Это ведь машина.
— Значит, кто-то рассматривает меня его глазами, — упрямо произнес Чиун.
— А вот это вполне возможно, — согласился ученик и скользнул за спину чудовища.
* * *Сидя в подземелье Утилканара, Род Читвуд, глядя на экран, не верил собственным глазам. Точнее, глазам тираннозавра. Маленький старичок не выказывал и тени страха! Он глядел на робота с безмятежным спокойствием, от которого зашевелились и встали дыбом короткие волоски на руках Рода.
— Этот парень, видать, неробкого десятка, — пробормотал Читвуд и повернул вперед ходовой рычаг, заставляя тираннозавра приблизиться к старику.
Изображение на экране подпрыгнуло, потом вернулось на место. Происходило что-то неладное. Чудовище не желало двигаться с места, хотя зеленые огоньки пульта сигнализировали об исправности системы.
Потом один зеленый огонек превратился в красный, и на стекле проступили черные буквы: «Перегрузка».
Род потянул рычаг на себя и вновь толкнул его вперед. До отказа.
Чудовище взревело, дернулось и отскочило назад, словно шарик на резинке.
— Что с тобой, зверь-дракон? — спросил старик скрипучим голосом, напомнившим Роду кряканье мультипликационного утенка. — Ты боишься приблизиться к мастеру Синанджу? Ты, пугало минувших столетий?
