Эрл Гарднер - Дело пустой консервной банки
- Тогда, по-вашему?..
- Я еще раз повторяю, - прервал ее Мейсон. - Не хочу рисковать своей репутацией пророка. Сначала обнаружим факты, а потом уже будем делать умозаключения.
Мейсон погрузился в изучение газетных страниц. Но Делле Стрит повезло на сей раз больше: первой нашла сообщение она.
- Вот! - обрадовалась девушка.
Мейсон пододвинулся ближе, заглянул ей через плечо.
"РАЗБОЙНИК" ТРЕБУЕТ МОЛОКА И ПРОСТРЕЛИВАЕТ НОГУ ХОЗЯИНУ ДОМА". Так называлась эта статейка. И говорилось в ней следующее:
"Этот день оказался неудачным для Карра Люсмена, проживающего на Делингтон-авеню в доме 1309. Было почти два часа ночи, когда он услышал шум. Незнакомец пытался проникнуть в дом, исследуя на прочность заднюю навесную дверь. Люсмен сел в кровати и стал прислушиваться. Чем внимательнее он делал это, тем больше убеждался, что незнакомец пытается перерезать навесную металлическую сетку на входной двери.
Несмотря на свои шестьдесят пять лет, Люсмен, человек не робкого десятка, решил действовать сам, в одиночку, с пренебрежением отогнав от себя мысль о вызове на помощь полиции. Он решил собственноручно проучить взломщика, чтобы тот навсегда запомнил, как небезопасно влезать в чужой дом.
Сам Люсмен объяснил свои действия следующим образом: "Я не стремился его покалечить, я только хотел напугать его так, чтобы он запомнил это на всю жизнь".
С этой мыслью Люсмен достал из своего бюро револьвер 38-го калибра, надел домашние тапочки на войлочной подошве и бесшумно, на цыпочках, направился к кухне. Когда он открыл дверь из столовой, то явственно услышал, что металлическую сетку на задней двери уже начали перерезать.
Люсмен взвел револьверный курок.
Бесстрашный хозяин дома стал тихо пробираться к двери. Памятуя о том, как один генерал учил своих воинов подпускать противника на такое расстояние, чтобы были видны белки глаз, Люсмен подкрался на цыпочках через кухню к задней двери. И увидел распростертый на сетке темный силуэт. И он тут же положил взведенный револьвер на кухонный стол, ибо разбойником оказался кот Люсмена. Хозяин вспомнил, что забыл на ночь угостить животное его обычной едой - плошкой теплого молока. Кот же напомнил об этом хозяину, прыгнув на сетку двери. Повисев там несколько секунд, он падал на пол крыльца и потом снова и снова повторял прыжок и взбирался на сетку.
Люсмен открыл заднюю дверь, отвернул шпингалеты, держащие металлическую сетку, впустил рассерженное животное и пошел к холодильнику на кухне.
Открыв дверцу, он уже доставал бутылку молока, когда кот, мурлыча от предвкушения запоздалой трапезы, прыгнул с кошачьей бесцеремонностью на кухонный стол и, грациозно выгибая спину, перевалился с боку на бок. Кот задел револьвер, и тот отскочил на край стола. Люсмен выронил бутылку с молоком, стремясь поймать падающее оружие, но не успел: оно выскользнуло у него буквально из-под рук. Ранив Люсмена, пуля вошла в его правое бедро. Кот, испуганный звуком выстрела, выскочил на улицу через заднюю дверь, а Люсмен, превозмогая боль, попытался доползти до телефона. От шока и боли он потерял сознание и лишь к четырем часам, придя в себя и несколько оправившись, сумел позвонить доктору Л.О. Соди, проживающему по соседству.
Люсмену придется пролежать в постели в течение нескольких дней. Состояние его здоровья, однако, опасений не вызывает, поскольку пуля не задела главных артерий и лишь слегка зацепила кость. "Разбойник", по последним данным, пока не вернулся. Вероятно, решил, что у него будет меньше неприятностей, если он станет бродить по аллеям парка в поисках четвероногих, ведущих, как и он, ночной образ жизни, и откажется наконец от своей молочной диеты".
Мейсон взглянул на Деллу Стрит, улыбнулся, подошел к стойке и спросил служащую:
- Можно приобрести одну из этих газет за четырнадцатое? Мне необходимо дать ответ на некоторые объявления, напечатанные в ней.
Он положил на прилавок пятнадцатицентовую монету, и через несколько минут девушка принесла ему требуемый номер.
Мейсон поблагодарил за услугу, и они с Деллой Стрит отправились обратно к автомобилю.
Теперь нам надо поговорить с доктором Соди, наверное он уж несомненно вернулся из больницы, - сказал он.
Адвокат позвонил в дверь дома, где жил доктор Соди. Через некоторое время дверь открыл человек, которого они уже видели раньше в больнице.
- Доктор Соди? - спросил Мейсон.
Доктор кивнул, проницательным взглядом оглядел нежданных гостей Мейсона, Деллу Стрит, а потом бросил взгляд туда, где их поджидало такси. Делал он это с таким видом, будто ему надо было поставить диагноз.
- Но ведь уже поздно, - сухо сказал он, - и кроме как по неотложным вопросам...
- Я задержу вас всего на минуту, доктор, - не дал договорить ему Мейсон. - И кроме того, я - друг Карра Люсмена. Мы с ним знакомы еще с тех давних пор, когда были вместе на Востоке. Я просто хотел навестить его. Адрес его у меня был, и я поехал к нему, как только смог...
- С ним произошел несчастный случай, - объяснил доктор Соди. - И сейчас он в больнице имени Паркера. К сожалению, к нему нельзя.
На лице Мейсона появилось выражение озабоченности и участия.
- Да, я слышал, что с ним произошло несчастье, и очень хотел бы его увидеть. Думаю, что и ему этого хочется. Здесь я пробуду еще сутки. Смогу ли я все же надеяться на свидание?
- Боюсь, что нет. У него нервное перенапряжение. Именно об этом я его и предупреждал. И вот результат: сопротивляемость организма ослабла, начались осложнения. Ему сейчас, в течение нескольких дней, нужен абсолютный покой.
- Я бы мог еще немного подождать, - просительно произнес Мейсон. Если хотя бы к послезавтрашнему дню...
- Считаю, что ему необходим покой, - решительно возразил доктор Соди, - по крайней мере в течение трех дней.
- Ах, какая досада! - сожалел Мейсон. - Тогда я пошлю ему открытку. Жаль, конечно, что не удастся его увидеть. Вы давно знаете Карра, доктор?
- Я встречался с ним несколько раз, - настороженно ответил доктор Соди.
- Ну, я надеюсь, доктор, - с жаром произнес Мейсон, - это не усугубит его состояние в другом отношении. Как сейчас его ноги?
- Для человека его возраста, - мрачно заметил эскулап, - можно ожидать прогрессирования... однако, думаю, будет лучше, если вы сами непосредственно свяжетесь с мистером Люсменом. Можете написать ему на Паркеровскую больницу, и, мне кажется, что через сорок восемь часов он уже сможет читать почту. А теперь извините меня... У меня сегодня был довольно трудный день, а утром мне предстоит несколько операций.
Мейсон с серьезным лицом откланялся.
- Извините за беспокойство, доктор, - сказал он, - но я очень волнуюсь. Знаете, ведь мы одно время были очень близки с мистером Люсменом.
- Пожалуйста, напишите мне свою фамилию, - предложил Соди, - возможно, я...
Но Мейсон уже спускался по ступенькам вниз.
- Ради Бога, простите за беспокойство, - сказал Мейсон почти у двери. - Понимаю, насколько драгоценно ваше время.
И, не дав доктору опомниться и обратить внимание на то, что предложение того так и осталось без ответа, Мейсон спросил:
- В какое время у вас утром операция?
- В восемь тридцать, - ответил Соди и закрыл дверь.
- Есть хочешь, Делла? - поинтересовался адвокат, когда они уже подходили к такси.
- Да можно бы немного перекусить, - призналась девушка.
- Лично я не очень голоден, - сказал Мейсон, - и мне к тому же надо последить за доктором Соди. Хочу посмотреть, выйдет ли он из дому в течение ближайших десяти - пятнадцати минут. А что, если ты возьмешь это такси и съездишь поесть в "Локарноз-Грилл" без меня? А я присоединюсь к тебе минут через двадцать или через полчаса.
Она смотрела на него с тем восхищенным и понимающим выражением лица, которым женщина одаривает обожаемого мужчину, оказавшегося довольно неуклюжим в своем стремлении перехитрить ее.
- Что-нибудь не так? - невинно посмотрел на Деллу Мейсон.
- Доктор Соди - врач. И если он выйдет, то это может быть и вызов к больному. Не так ли?
Мейсон кивнул.
- И к тому же срочный вызов. Поэтому он, скорее всего, поедет на машине. Вы что же, понесетесь за ним вприпрыжку?
- Нет, - смутился адвокат. - Я просто хочу знать, выйдет ли он вообще из дому, а куда направится, не важно.
Делла Стрит положила руку на рукав пальто Мейсона.
- Дружище Перри, послушайте меня. Вы что-то задумали. Если это тайное проникновение в чей-то дом, то я, поверьте, завязну в грязи так же глубоко, как и вы - в трясине.
- Почему ты думаешь, что я собираюсь проникнуть к кому-то в дом?
- Не хитрите!
- Это же квалифицируется как уголовное преступление, - пытался Мейсон отвлечь Деллу. - Это опасно. В случае если нас поймают, мы не сможем отвертеться.
- Тем более у вас есть все основания взять с собой сообщника, настаивала девушка.
- Нет, - уступил он. - Это слишком опасно. Поезжай в ресторан и...
