Диля Еникеева - Мы одной крови !
Наконец какая-то сурового вида монументальная женщина в белом халате и шапочке, надвинутой на лоб, увидев его, остановилась и спросила грозным тоном:
- Что это вы тут уселись, молодой человек?
- Там... - не поднимая головы, верный оруженосец махнул рукой в сторону операционной.
- Немедленно покиньте операционный блок! - непреклонным тоном заявила она. - Посторонним здесь находиться нельзя.
Он упрямо мотнул головой и не двинулся с места.
- Я к вам обращаюсь, молодой человек! - повысила голос разгневанная его непослушанием женщина. - Немедленно выйдите отсюда!
- Да пошла ты! - огрызнулся Толик.
- Я вызову охрану, - пригрозила суровая дама и ушла, сердито качая головой.
Преданный Санчо Панса остался на том же месте.
Спустя некоторое время он вытер лицо рукавом, достал сотовый телефон и набрал номер.
- Командир, это я, Толян, - тихо сказал он, когда тот ответил.
- Где Алла? - спросил Мирон звенящим от напряжения голосом.
- Тут, в больнице. Операцию делают.
- Как она?
- Плохо, командир. Много крови потеряла. Без сознания.
- Эх ты!..
- Алка ж никого не слушает, - виновато произнес верный оруженосец. Все сама, сама...
- Гена сказал, что ты тратил время на разговоры, вместо того, чтобы немедленно везти её в больницу.
- Виноват, командир. Я ж злой был, хотел этому отморозку башку свернуть.
- Ладно, это все потом. В какой она больнице?
- Да хрен его знает?.. Быстро доехали, видать, недалеко от нашего офиса.
- Ладно, я найду. Жди меня там.
Беседа с Глебом оказалась короткой, но успешной, и даже водку распивать не пришлось. Оставив припасенную бутылку на его кухонном столе, сыщик решил сразу же поделиться хорошими новостями с верной боевой подругой. Но её мобильник не отвечал. Молчал и телефон в её служебном кабинете.
По дороге в следственную часть Виталий постоянно набирал номера Аллиных телефонов, но с тем же результатом.
У "самаритян" номер был постоянно занят, а когда сыщик все же дозвонился, Татьяна ответила, что они и сами в недоумении, почему Аллы до сих пор нет. Ждут её давно, верная боевая подруга обещала быть через четверть часа, но прошло уже более часа, а от неё никаких известий. Такого за Аллой не водилось - если она задерживалась, то всегда звонила.
Доехав до следственной части, Виталий быстро нашел нужный кабинет. Он был здесь почти своим человеком, и их беспрепятственно пропустили, опустив ненужные формальности, как пропуск и прочее.
Они приехали вовремя - Николая ещё допрашивали. Адвокатесса Наташа тоже была в кабинете следователя. На звук скрипнувшей двери она оглянулась первой и, увидев Виталия, тут же молча вышла в коридор.
- Кассету мы не нашли, да она и не нужна, - пояснил сыщик. - Это Глеб, который в протоколе указан под псевдонимом "Николаев". Он согласен все рассказать на протокол при условии, что никому в поселке об этом не будет известно.
- Отлично! - просияла Наташа.
- Тогда я вас оставляю.
Попрощавшись с адвокатессой и свидетелем, сыщик вышел на улицу.
Неясное чувство тревоги, не покидавшее его весь день и лишь слегка притупившееся, когда дело с Глебом успешно завершилось, теперь вновь обострилось.
Почему же сама Алла не позвонила, чтобы узнать, как у него дела? Она могла забыть свой мобильник в машине, но оказавшись в любом место у телефона, должна была позвонить и выяснить, нашел ли он Глеба, и согласился ли тот дать показания.
Номера мобильного телефона Толика у сыщика не было, и Виталий решил заехать в офис "Примы". Верный оруженосец обычно в курсе, где его начальница.
Толика так и не смогли выпроводить из операционного блока, хотя сердитая старшая медсестра привела двух охранников. С охранниками ему удалось договориться, сунув каждому по зеленой сотне, и его оставили в покое.
Через сорок минут в коридор операционного блока вошел Слава Миронов в сопровождении двух телохранителей. При виде командира Толик встал, пряча глаза.
- Что, операция ещё не закончилась? - напряженным голосом спросил Мирон.
Глядя в пол, верный Санчо Панса отрицательно мотнул головой.
Закусив губу, Слава отошел в сторону. Здесь не было окон и даже некуда было уставиться взглядом. По одну сторону коридора голые стены, выкрашенные белой краской, по другую - четыре двери с табличкой на каждой "Операционная".
- Куда её ранили? - наконец нарушил молчание Мирон.
- В левую руку пониже плеча, - глухим голосом ответил Толик, по-прежнему глядя себе под ноги.
- Гена говорил, вся её шуба была в крови. Может быть, ранений несколько?
- Других я не видал. А рука вся разворочена.
Слава посмотрел на лежащую у его ног окровавленную одежду Аллы.
- Что ж ты сразу её не перевязал? И жгут наложил с опозданием...
- Я ж не знал, как надо, командир... - еле слышно произнес верный оруженосец виноватым тоном.
- Мерзавец, - с ненавистью произнес командир, и Толик вскинул голову. - Да не ты, - поморщился Слава. - Я про этого подонка, который в неё стрелял.
- Алка велела их не трогать. Хотела сама с ними потолковать... сказал преданный Санчо Панса и еле сдержался от всхлипа, подумав, сможет ли горячо любимая им начальница когда-нибудь с ними потолковать. И вообще с кем бы то ни было...
Мирон не ответил, и Толик понял, что толковать Алле, если она останется жива, уже не с кем.
Подъехав к офису "Примы", Виталий увидел знакомый красный "фольксваген" и обрадовался. Значит, верная боевая подруга здесь.
Взбежав по ступенькам, он нажал на звонок. Дверь открыл незнакомый охранник.
- Вы к кому? - хмуро спросил он.
- К Алле Дмитриевне.
- Ее нет.
- Но её машина стоит возле офиса!
- А вы кто?
- Виталий Рылеев, её друг.
- Алла Дмитриевна в больнице. Она ранена.
- Как - ранена... - растерянно произнес сыщик, успев подумать, что его тревоги сбылись.
- На неё напали пятеро. Это произошло недалеко от офиса. Гена с Мишей взяли их и отвезли к командиру, а Толян повез её в больницу. А командир меня сюда прислал.
- А что с Аллой Дмитриевной?
- Пока не известно. Гена говорил, что когда они приехали, вся её шуба была в крови.
- А в какой она больнице?
- Не знаю. Толян не звонил, а его мобила не отвечает.
- Дайте мне номера мобильников Мирона и Толика.
Охранник продиктовал, и Виталий сразу набрал номер Славы Миронова. Когда тот ответил, сыщик произнес:
- Слава, это Виталий Рылеев. Как Алла?
- Видимо, повреждена артерия. Гена говорил, что кровь просто хлестала. Но мои бойцы, вместо того, чтобы оказать ей первую помощь и немедленно везти в больницу, молотили этих подонков и выясняли, кто из них в неё стрелял. Ее оперируют уже более двух часов.
- Я сейчас приеду.
- Не надо. Вас сюда не пропустят. Когда операция закончится, я сам вам позвоню. Дайте номер вашего сотового.
Виталий продиктовал номер своего телефона, и Мирон дал отбой.
Все это время, пока сыщик разговаривал, охранник напряженно смотрел на него, пытаясь понять, о чем сообщил командир.
- Как Алла Дмитриевна? - спросил он, когда Виталий замолчал, застыв с трубкой в опущенной руке.
Сыщик непроизвольно вздрогнул от звука его голоса и перевел на него взгляд.
- Тех, кто играет в смертельные игры, предчувствия обычно не обманывают, - тихо произнес он, думая о своем.
Спустя ещё полтора часа из операционной вышли оба хирурга, на ходу стягивая маски и промокая ими мокрый лоб. Лица у обоих были утомленные, глаза запали, лица блестели от пота.
Мирон шагнул к ним, встав на их пути.
- Как она, доктор? - обратился он к тому, кто был постарше, и в котором он интуитивно почувствовал главного.
- Пока жива, - ответил тот, окинув его быстрым взглядом и сразу поняв, кто он такой.
- А... - всесильный Слава Миронов на минуту смешался, не решаясь спросить о прогнозе на будущее. - А она выживет? - наконец задал он вопрос.
- Пока не могу сказать определенно. Пациентка перенесла клиническую смерть. Мы сделали все, что могли, теперь дело за реаниматологами.
Достав приготовленный пухлый конверт, Мирон протянул его врачу, но тот сделал отстраняющий жест:
- Ничего не могу гарантировать. Очень большая кровопотеря. Ваши деньги её не спасут.
- Значит... - Слава не смог продолжать дальше.
- Мы перелили ей четыреста граммов крови, больше за один раз нельзя. А она потеряла значительно больше. Кровопотеря, почти не совместимая с жизнью. Жгут был наложен поздно, да к тому же, неправильно - не выше, а поверх раны, только хуже сделали, а кровотечение не остановили. Что ж вы сразу-то не постарались остановить кровотечение подручными средствами?
- Она была одна...
- Сколько времени прошло после ранения?
Мирон перевел взгляд на Толика.
- Не знаю, - промямлил тот, чувствуя себя виноватым за то, что своими неумелыми действиями сделал только хуже. - Мы сразу приехали, как она позвонила. Она уже была раненная.
- Без сознания?
