Антон Шаффер - Круги на воде
– Я думал об этом, Паша, но как-то слишком изощренно это… Я не того полета птица, чтобы со мной возиться. Захотели бы – арестовали и поминай как звали.
– Резонно. – согласился Павел Иванович. – А что за круги на обратной стороне.
– А это, собственно, и есть суть истории…
Смолин рассказал все, что он знал о 'Трехкружии'. Ко всему прочему, накануне в своей личной библиотеке он наткнулся на труд некоего аббата Саминьона, изъятый им несколько лет назад при обыски квартиры одного видного московского последователя розенкрейцеров, в котором, неожиданно для себя, нашел пару страниц на интересующую его тему.
– Что же, резюмировал его рассказ Шпагин. – Исходя из того, что ты мне, Юра, здесь поведал, вырисовывается вполне определенная картина. Не мне тебе рассказывать, что еще в прошлом веке большинство так называемых тайных, или, если хочешь, мистических организаций так или иначе были связаны с разведкой…
Похоже, это твое 'Трехкружие' не исключение… Видимо, твой Локиев действительно что-то откопал, за что и лишился жизни. В разработке кто-нибудь уже есть?
– Ищем, – скупо ответил Смолин. – По нашим данным Дольская, о которой я тебе только что говорил, была у них за главную. Но теперь она мертва. Мои источники уверяют, что это было какое-то ритуальное самоубийство…
– Или хладнокровное убийство, при этом прекрасно инсценированное, – со смешком добавил Шпагин.
– Или так, – согласился Смолин.
– Мда… подкинул ты, Юра, задачку. – Шпагин вернул Смолину фотографию: – Пока держи у себя. Со своей стороны обещаю разузнать что смогу про твоих мистиков.
Может, что у нас и проходило.
– Спасибо, – Смолин протянул руку для прощания.
– Не за что пока.
*********************
Отгремел салют победы. Солдаты возвращались домой, надеясь найти своих родных и близких в целостности и сохранности. Рядовой Палин, отставший от своих ввиду ранения и оказавшийся в госпитале, встретил самый важный майский день лежа на больничной койке. Но радость от окончания войны была у него с привкусом горечи: все, кого он так или иначе мог причислить к своей родне погибли в кровавой мясорубке безумной бойни первой половины сороковых-роковых. Возвращаться ему было некуда.
Визит Сергея Вязенского его обрадовал и удивил одновременно. Ему казалось, что связь с боевым товарищем потеряна навсегда, но вот он стоял перед ним, улыбался и был так же рад встрече.
– Как ты меня нашел, Серега? – смеясь спросил Эдуард, когда друзья закончили обниматься.
– Навел справки в том городишке, где тебя ранило – там и сказали, куда тебя направили лечиться!
– Ну здорово! – не мог нарадоваться Эдуард.
– Здорово! – вторил ему дед.
А потом они проговорили до позднего вечера, и Сергей Тимофеевич посвятил своего боевого товарища в тайну вековой борьбы между двумя тайными обществами, призвав Эдуарда выступить на его стороне, став его защитой на долгие года.
– Признаться, – Палин говорил совсем тихо, – я не очень-то тогда во все это поверил. С годами вера пришла, но до последнего времени все все равно казалось мне своего рода игрой – ведь все эти годы ничего не происходило. И вот началось…
– Так что же дед молчал!? – вырвалось у Олега, когда Палин закончил.
– Он до последнего не хотел втягивать в это тебя. До последнего… Сам он ведь всю жизнь пожил рядовым инженером, храня в себе этот груз, а ведь еще на войне все знал, когда этого Новикова убили. И в глубине души он надеялся, что все кончено, что борьба закончена…Я сотни раз говорил ему, чтобы он все рассказал тебе, чтобы ты был готов. Но все вышло так, как вышло… – Палин сокрушенно покачал головой.
– Но почему вы вышли из тени, если можно так выразиться? – спросил Олег.
– Это была моя роль. Изначально. Мы все знали пророчество. Прошло семьдесят лет с тридцать восьмого года. И заклятый враг начал писать книгу о трех кругах…Ты начал ее писать.
– Но я, я не понимаю.. – Олег чувствовал, что обрушивающиеся на него знания окончательно лишают его сил как духовных, так и физических.
– Это сложно понять, Олег. Никто не знал как это будет.
– Но почему дед не рассказал вам все еще на фронте, когда вы получили то странное письмо?
– Думаю, он проверял меня. Проверял, насколько можно мне доверять.
– Но кто такой Новиков он знал с самого начала? – решил уточнить Олег.
– Нет, – покачал головой Палин. – Не знал. Он знал тайну, но кто такой Илья Ильич узнал только после его смерти, когда пришло письмо. Дальше в дело вступила организация, объяснившая твоему деду как найти Книгу.
– Книга была у Новикова? – Олег вытаращил глаза. – Но я же писал, что она была у Марченко…то есть…тьфу, бред какой-то – Была, но попала к Новикову. Твой дед понял, что не случайно попал с ним в одну дивизию – Новиков должен был за ним присматривать.
– Присматривать?
– Ну, может и не присматривать, но оберегать. Так повелось с самого начала девятнадцатого века, когда твой предок, князь Петр Алексеевич Вязенский, основал русское 'Черное Солнце Востока'. Он овладел книгой и стал ее хозяином и хранителем. Именно поэтому надо было сделать все, чтобы имя Вязенских никогда не ассоциировалось с организацией. Теперь ты хранитель книги.
– А вы?
– А я, скажем так, прикрытие. Сейчас, когда подошло время третьего пророчества, надо было сделать все, чтобы книга ни в коем случае не попала в руки 'Трехкружия'.
Именно для этого я создал весь этот балаган в Малаховке – чтобы отвлечь внимание и увести их по ложному следу.
– Но это опасно! – воскликнул Олег. – Судя по тому, что я знаю – жизни людей в этой борьбе ничего не стоят…
– Ты прав, но я сам пошел на это тогда, в госпитале, в сорок пятом…
Старик замолчал.
– И что теперь?.. – почти шепотом спросил Олег.
– Теперь? – Эдуард словно очнулся ото сна. – Теперь нужно сделать все, чтобы Книга не оказала у них. Потому что того назад уже ничего вернуть будет нельзя…
Я так понимаю, что свой роман ты почти дописал, а значит третье пророчество почти сбылось…
– Почти? – нервы Олега были напряжены до предела.
– Да, – подтвердил Палин, – почти. Ведь Книга все еще у нас.
– У нас? Где она? Покажите, – Олег вскочил на ноги.
Эдуард движением руки попросил его сесть.
– У меня ее нет, Олег. Она была у твоего деда.
*******************
– Книга о трех кругах будет написана заклятым врагом… – Дольская в задумчивости смотрела в замызганное окно, из которого открывался унылый вид на небольшой двор, в котором в тот момент сидело пара стариков и мамаша с коляской – Книга пишется, – откашлялся Кирилл Эдуардович. – Но вот почему этот Вязенский наш враг?
– Не знаю… – Дольская действительно не знала, что ответить.
– И куда Марченко во время войны подевал Книгу? – старик был явно раздражен. – Кто ж вообще знал, что война какая-то будет!
– Никто, – поддержала его Ольга Сергеевна. – Но война была страшная, я смотрела книги…
– Книги! Если бы у нас была одна единственная Книга, остальные нам были бы больше не нужны – прошлое стало бы нашим. И будущее. Все будущее, а не тот отрезок, который мы у него оттяпали… – он снова закашлял.
– Успокойтесь, Кирилл Эдуардович, – Дольская наконец оторвалась от созерцания двора. – Мы уже на пороге. Еще немного терпения.
Дверь в комнату распахнулась и в нее влетел взмыленный Марченко.
– Вот, – протянул он Дольской – Что это? – недовольно спросила Ольга Сергеевна. – Газета?
– Я проследил за ним! – возбужденно начал Марченко. – Смотрите!
С этими словами он раскрыл разворот газеты 'Сим Шалом', на котором была напечатана статья под звучным названием 'Черное Солнце Востока'.
Дольская с Кириллом Эдуардовичем быстро пробежали ее глазами, а затем уставились на Марченко, давая понять, что ждут продолжения.
– Он сейчас у него. – выпалил тот.
– У этого Палина? – уточнил старик.
– Ага, – кивнул Марченко.
Дольская засмеялась и закружилась по комнате, от чего нижняя часть ее платья приподнялась вверх, став похожей на конус с кругом в основании.
– Вот видите, Кирилл Эдуардович! А вы волновались! – она попыталась закружить старика в танце, но тот так закашлялся, что Дольская решила оставить эту затею.
– Книга наша!
– Каков план дальнейших действий, Ольга Сергеевна? – заискивающе спросил Марченко.
Дольская перестала кружиться и вновь стала сосредоточенной.
– Подождем, чем кончится их встреча, и попытаемся узнать, где они хранят Книгу.
– А может вы этого, того… – неуверенно промямлил потомок первого похитителя Книги.
– Чего того? – хором переспросили Дольская с Милютьевым.
– Ну… – Марченко раскраснелся от неловкости, – явитесь им и заберете…
– Петр Иванович, вы, право, нас удивляете, – Дольская закатила глаза. – Зачем же нам выдавать себя? Куда вернее будет затаиться. К тому же, что даст подобного рода явление? Или вы думаете, что они со страху все вот так и выложат перед нами?
