Энн Грэнджер - Цветы на его похороны
Джиллиан пошла было прочь, но вдруг краем глаза заметила, что лежащая на полу поилка пуста. Бедные птички то и дело подлетали к ней. Одна даже запрыгнула в поилку и нахохлилась на дне, словно ожидая, что вода вот-вот вернется. Поскольку Джиллиан всю сознательную жизнь ухаживала за животными, она тут же поспешила на помощь, отложив ненадолго дело, ради которого пришла в «Малефи». Она кое-как запихнула снимок в карман и огляделась. Да, вон и кран с водой, над мраморной раковиной в итальянском стиле.
Джиллиан осторожно открыла проволочную дверцу и, нагнувшись, зашла в вольер. Птицы встревоженно заметались у нее над головой. Она притворила дверцу, не давая им вылететь, и взяла пустую поилку. Потом так же осторожно вышла и подошла к раковине.
Как это похоже на Рейчел — оставить бедных птичек без воды! А ведь ей бы следовало каждое утро проверять, как там ее подопечные. Но нет, Рейчел и пальцем не шевельнула! Наверное, ждет, что канарейками займется Невил. А Невил к ней больше не придет! Он, конечно, рассердится, когда узнает, что сделала Джиллиан. Но ведь она поступает так из лучших побуждений, ради него самого. Иногда ради благой цели приходится быть жестоким. Когда Невил избавится от влияния Рейчел и преодолеет свое влечение, он все поймет и простит Джиллиан.
Она вернулась к вольеру и вошла. Птицы, сидящие на верхних ветках апельсинового дерева, следили, как она нагибается и ставит поилку на место.
— Как вы здесь оказались? — послышался голос откуда-то сзади. Голос был тихим, но начальственным, осуждающим.
Джиллиан испуганно ахнула и, быстро выпрямившись, повернулась к дверце вольера.
— У птиц не было воды… — запинаясь, пробормотала она. — Я… наполнила поилку, вот!
Она испуганно показала на кран.
— Я спрашиваю, как вы вообще здесь оказались? У вас здесь нет никаких дел. Вы что, воровка?
Их разделяла проволока, но Джиллиан находилась в клетке, в ловушке. Она испуганно заметалась по вольеру. От несправедливого обвинения глаза налились слезами. Она поспешно извлекла из кармана изуродованную фотографию.
— Нет! Разумеется, я пришла не для того, чтобы что-нибудь украсть! Я вот что принесла!
Она вызывающе протянула снимок. Послышался тихий вздох.
— Дайте сюда!
Проволочная дверца открылась, и за фотографией протянулась рука.
— Нет!
Джиллиан попятилась, споткнулась, задела только что налитую поилку. Вода пролилась на песчаный пол. Она крепко держала снимок, прижав его к груди.
— Какая ты дура! — произнес тихий голос. — И какая, в самом деле, уродина!
Через несколько минут засов на дверце вольера закрылся, тихо щелкнув. Птицы сгрудились на самых верхних ветках; они сидели испуганные и молчаливые, прижавшись друг к другу, словно ища поддержки. Было тихо; только из крана капала вода — монотонно, негромко. Капли одна за другой ударялись о мраморную раковину.
Наконец одна канарейка, похрабрее товарок, слетела вниз, на песчаный пол. Она подскочила к поилке, устроилась с краю и стала пить. Остальные тоже осмелели. Слетели вниз и, терзаемые жаждой, принялись толкаться у воды. Первая канарейка, напившись, вспорхнула и села на голову скрюченной в углу фигуры. Устроившись на новой выгодной позиции, птичка задрала головку и запела.
Глава 16
Подойдя к дому, Мередит и Алан Маркби увидели миссис Паско, которая выгружала из малолитражки битком набитые пакеты с продуктами из супермаркета. Оба поспешили на помощь. Они взяли у экономки пакеты и понесли их в кухню.
— Долго ли еще осталось… — сказала экономка, быстро распихивая покупки в кладовку, холодильник и морозильник — что куда нужно.
Мередит и Маркби переглянулись. Маркби пожал плечами.
— Значит, миссис Константин вам сказала?.. — робко начала Мередит.
— Что собирается продавать дом? — Миссис Паско, пятясь, вышла из кладовки и застыла на месте, прижимая к груди пакет с сахарной глазурью. — Ну да, после завтрака и сказала. Не могу сказать, что я удивилась. Вполне разумное решение. Вряд ли ей захочется жить здесь одной, без мистера Константина. Я еще не встречала такой дружной пары! Без преувеличения можно сказать: они души друг в друге не чаяли. — Миссис Паско невидящим взором уставилась на пакет с сахарной глазурью, как будто не помнила, зачем взяла его, и пробормотала: — Ах да! — Обернувшись, она поставила пакет на полку. — Конечно, мне будет очень жаль. Мне здесь было хорошо.
— Чем займетесь потом — или вы пока не знаете? — спросил Маркби.
Миссис Паско принялась складывать пустые пакеты.
— Пожалуй, отдохну немного. Мистер Константин, добрая душа, кое-что оставил мне в завещании. Придется немного подождать, но, когда завещание вступит в законную силу, мне какое-то время не придется беспокоиться о деньгах. Полковник Сомс с супругой — вы, наверное, видели их вчера на поминках, — так вот, они зовут меня к себе. Сказали, если я буду подыскивать себе новое место, чтобы про них не забыла. Но не знаю, останусь ли я в Линстоне. Здесь столько воспоминаний! — Она заговорила отрывисто: — Ну а как же обед? Наверное, приготовлю какой-нибудь салат. У нас осталось много мясной нарезки и паштет, что вы, мисс, купили. И ржаной хлеб с маслом… Вы как, не против?
— Что ты обо всем этом думаешь? — шепотом спросила Мередит, когда они вышли из кухни.
— О чем?
— Не притворяйся, ты все прекрасно понял! Все только и твердят, как Рейчел и Алекс любили друг друга! Пока мы гуляли, я все время думала… И сейчас мне отчего-то тревожно.
— Кажется, тут все считают их идеальной парой, значит, так оно и было. — Маркби ссутулил плечи. — Не могу сказать, что мы с Рейчел были безмятежно счастливы в то недолгое время, пока жили вместе, но я стараюсь не поддаваться предубеждению. Уверен, они с Алексом прекрасно ладили. Именно такого мужа она искала всю жизнь. И ничего удивительного, что сейчас сердце у нее разбито.
— Разбито ли? Да, наверное, так было раньше, до сегодняшнего утра. А сейчас я не знаю, что и подумать! Она твердо решила начать новую жизнь, она взбодрилась, повеселела. За завтраком она охотно вспоминала наши школьные проделки. Ну да, на словах она по-прежнему скорбит по Алексу, все твердит, какой он был святой, и уверяет, что в глубине души всегда будет скорбеть по нему… А на самом деле больше всего сейчас ее занимает продажа «Малефи» и компания покойного мужа. А ведь мы только вчера похоронили Алекса! Сначала я решила, что она притворяется и внушает себе, что он по-прежнему рядом, а теперь мне иногда кажется… — Мередит помолчала и вдруг выпалила: — Что она вообще притворяется! Сама не знаю, что и думать.
— Меня не спрашивай! — злобно ответил Маркби. — И вообще, нас ее дела не касаются. Лично я рад, что у Рейчел появились новые интересы. Это значит, что мы с тобой скоро отсюда уедем. Если повезет, завтра, вернувшись из Лондона, она решит, что мы ей больше не нужны. Устроим прощальный ужин и… ты только представь… в пятницу вернемся в Бамфорд!
Последние слова обрадовали обоих; они дружно глубоко вздохнули и, не сговариваясь, направились в зимний сад. Рейчел нигде не было видно.
— Устала я сегодня, — призналась Мередит, когда они вошли в просторную застекленную пристройку. — Приятно посидеть пять минут до обеда и полюбоваться на птичек!
— Схожу найду Рейчел, выпьем перед обедом хереса, — предложил Маркби, поворачивая к двери.
— Алан!!!
Услышав ее ужасный крик, он замер как вкопанный и круто развернулся к ней:
— В чем дело?
— Посмотри… там… там…
Мередит показывала на вольер, глядя на Маркби расширенными от ужаса глазами.
Маркби посмотрел в ту сторону, куда указывала ее дрожащая рука. Канарейки беззаботно порхали, а в углу вольера, прислонясь к стене, сидела молодая женщина. На мгновение сжав плечо Мередит, словно утешая ее, Маркби пробежал мимо, подошел к дверце и всмотрелся в странную молчаливую фигуру по ту сторону сетки.
Он ее не знал, но решил, что девушка, скорее всего, из местных. Одежда на ней рабочая: желтовато-коричневые вельветовые брюки, прочные ботинки и старый твидовый пиджак. Глаза и рот открыты, жидкие, неряшливые патлы закрывают лицо. Окидывая ее бесстрастным профессиональным взором, Маркби отметил, что она явно не красавица. Плохо сложена, грузная, нескладная… Вся одежда и открытые участки кожи были усеяны птичьими экскрементами. Она напоминала испачканную тряпичную куклу, которую выкинули за ненадобностью.
— Подожди здесь, — негромко приказал он, повернувшись к Мередит, и приоткрыл дверцу вольера.
Канарейки тут же взлетели на дерево. Маркби скользнул в образовавшуюся щель и закрыл за собой дверцу. Вначале, не подходя к фигуре на полу, внимательно оглядел песчаный пол. Песок и так истоптан. Чтобы не следить еще больше, он двигался по стенке за деревом и подошел к телу сбоку.
