Владимир Колычев - Хуже не будет
– Хорошо, если он. А если Малик?
– А почему Малик? Дима такой же козел!
– Дима едет впереди, на «Форде».
– Постой, так ты что, преследуешь их! – наконец-то дошло до нее.
– Если я остановлюсь, ты выйдешь?
– Зачем?
– Там впереди две машины. Там вся банда. У них оружие… Выйдешь?
– Нет.
– А я сказал, выйдешь! – полыхнул он взглядом.
Инга побледнела, недоуменно глядя на него. Казалось, она не верила, что Кирилл может разговаривать с ней в столь резком тоне. Она переполошилась, но вместо того, чтобы выполнить его требование, крепко, сразу двумя руками вцепилась в поручень над дверью. Никаким тараном ее не вытолкаешь…
– Когда-нибудь я напишу стихи о твоем упрямстве.
– Надо же!
– Лишь бы только они не стали твоей эпитафией… Поверь, все очень серьезно.
Инга в ответ лишь мотнула головой и еще плотней сжала губы. Ее легче убить, чем переубедить…
Было уже темно, когда машины вышли на Ярославское шоссе и направились в сторону МКАД. Кирилл уже без особого опасения приближался к кроссоверу, хотя особо и не наглел.
– Они что, из города уезжают?
– А это плохо? – невесело спросил Кирилл.
Он представил, как «Форд» и «Додж» останавливаются на обочине вдали от города. Дорога пустынная – ни машин, ни людей. Ни огонька вокруг. Кирилл остановится рядом, выйдет из машины. Патрон в стволе, палец на спусковом крючке. Он в полной боевой готовности в то время, как противник ничего не подозревает. Горюн молча мочит заднее колесо своего кроссовера, мечтая о том, как скоро будет справлять нужду в золоченый писсуар в своем доме, купленном на его, Кирилла, деньги. И в это время Кирилл приставит пистолет к его голове… Нет, угрожать он не будет. Он просто пристрелит врага и заберет свои деньги.
В прошлом Кирилл много тренировался, и практика показала, что стрелять быстро и метко он умеет. Он очень надеялся, что и на этот раз его рука не дрогнет…
Он даже не сомневался в том, что Горюн заслуживает смерти. Во-первых, эта сволочь наставляла ему рога с Лешкой. Во-вторых, он впутал в свои грязные игры Ингу. В-третьих, он обокрал Кирилла. Вряд ли его отморозки лучше, чем он сам. Но дело не в том, какие они, а в том, что Кирилл не должен был оставлять их в живых. Они опасны в настоящем, потому что могут убить его, защищаясь. От них нужно избавляться, чтобы они не вернулись за деньгами в будущем…
Но как их убивать, если рядом с ним Инга? Не может же он устроить бойню на ее глазах?
– Ну, я не знаю… Если они далеко уедут, когда же мы домой вернемся?
– Вот и я говорю, что делать, если они до самого Черноземска поедут без остановок?
– Ну, Черноземск слишком далеко, чтобы без остановок… А зачем тебе остановка? – подозрительно сощурилась Инга.
– Высадить тебя, чтобы ты уехала домой, пока не поздно.
– Поздно. Темно уже. Меня может подобрать какой-нибудь маньяк и завезти в Лосиный остров. Ты хочешь, чтобы он убил меня и съел?
– Сядешь на автобус, доедешь до метро.
– Ты фантазер, мой милый… Так зачем тебе остановка? Ты хочешь их убить?
– Фантазируешь…
– Но ты же должен как-то забрать свои деньги.
– Чтобы забрать деньги, не обязательно убивать, – раздраженно поморщился Кирилл.
– Да, ты их напугаешь, заберешь деньги, а потом они вернутся… Кстати, они знают, где я живу.
– Ты предлагаешь их убить?
– Ты знаешь, я об этом мечтала. Когда эта сука Лизка связывала мне руки, я мечтала, что ты ворвешься в квартиру и пристрелишь ее. И Горюна вместе с ней.
– Насчет Лизки разговор особый, – задумался Кирилл. – Все-таки баба.
Нехорошо убивать женщин. Равно как и мужчин. Но дело в том, что не сможет он нажать на спусковой крючок, целясь в Лизу… А ведь и от нее нужно избавляться. Хорошо, если ее нет сейчас рядом с Горюном.
– Не баба, а сука! Такая же дрянь, как и все остальные.
– И что мне с ней делать?
– Пристрелить, как последнюю суку! – недолго думая, выдала Инга.
– Ты хоть поняла, что сказала?
– Э-э… – замялась Инга, сообразив, что слегка переборщила.
– Пойми, это тебе не базар, где можно крикнуть «Чтоб ты сдох!» и тут же забыть об этом. Здесь все серьезно, здесь все по-настоящему…
Кирилл напрягся, проезжая мимо поста ГИБДД, но гаишники, как напоказ крутившие жезлы в своих руках, даже не глянули в его сторону. Вечер, люди возвращаются с работы, машин много, в таком потоке легко затеряться. Поэтому Кирилл и не опасался, что его заметят из кроссовера. Лишь бы сам «Додж» не упустить. «Форд», если честно, интересовал его меньше всего. Если Дима вдруг исчезнет, плакать он точно не станет.
«Додж» шел прямо по Ярославскому шоссе, не сворачивая на МКАД. Кирилл потихоньку плелся за ним. Со временем затор становился все жиже, а за поворотом на Королев и вовсе рассосался.
Инга нервничала. Ей не нравилось, что им приходится все дальше отъезжать от Москвы. А телефонов у них не было, чтобы она могла позвонить домой. И остановиться нельзя… Но тем не менее за Сергиевым Посадом она задремала, а вскоре и заснула, калачиком свернувшись в кресле.
Она беззастенчиво сопела в две дырки, когда «Додж» свернул в придорожный карман, где уже стоял «Форд». Это случилось километрах в двухстах от Москвы. Время уже позднее, ночь.
Кирилл приехал мимо, но метров через сто остановился и, потушив фары и габаритные огни, вынул из-под сиденья «беретту» с накрученным глушителем. Ну вот, финал уже совсем близок. И роковым он мог стать, как для Горюна, так и для него самого.
Инга почувствовала, что машина остановилась, но лишь перевернулась на другой бок, забавно накрыв нос ладошкой. Разумеется, Кирилл не стал будить ее.
Он бегом сократил расстояние до машин. Особенно не усердствовал, потому что сбитое дыхание не лучшим образом сказывается на точности стрельбы.
Все вышло именно так, как он все и представлял. Даже лучше. Справив малую нужду, бандиты не стали рассаживаться по машинам. Встали в круг, закурили.
Место безлюдное, тихое, и только проносящиеся мимо машины нарушают покой. Но они же могли заглушить шаги, если бы Кирилл не умел двигаться бесшумно. А свет их фар, цепляясь за придорожный знак, создавал иллюзию, будто железный столб, на котором он висел, двигается. Потому Горюн и не обратил внимания на стремительно надвигающийся силуэт бегущего человека.
Кирилл незаметно приблизился к машинам, но раскрываться не спешил. Заглянул сначала в «Форд», затем в «Додж». Никого. Все бандиты собраны в круг. Горюн, Дима, Малик, пучеглазый крепыш, которого Кирилл не так давно вырубил ударом в живот. А где же Лиза?
– Я эту тварь из-под земли достану! – как на заказ послышался голос Горюна. – Я ей эти двести штук в одно место засуну!
– Хорошо еще, что не все утащила, – донесся до Кирилла чей-то бас.
Он мог ошибаться, но, судя по всему, разговор шел о Лизе. И злился на нее Горюн из-за денег, который она увела. Двести штук – это двести тысяч долларов из тех двух миллионов, что Кирилл собирался вернуть себе.
А он вернет их, потому что Горюн с его отморозками перед ним как на ладони. Они ничего не подозревают, а его пистолет уже готов к выстрелу… Выходило, что Кирилл обеднел на двести тысяч долларов. Это фактически два «трехсотых» «Мерседеса». Но столь досадная, казалось бы, новость не разозлила его. Скорее наоборот. Ведь ему не придется убивать женщину…
Но вдруг оказалось, что он не может убить и мужчину. Это же так просто, подойти к Горюну с тыла, выстрелить ему в затылок, затем раз за разом прикончить все остальных… Но Кирилл понял, что не сможет ударить в спину.
Горюн выстрелил вверх тлеющий окурок, который врезавшись в ветку дерева, брызнул мелкими искрами. Перекур закончен, бандиты идут к машинам. И как же им жаль, что на пути у них возникло досадное недоразумение.
– Картина Репина «Не ждали», – громко, но внешне спокойно сказал Кирилл.
Он держал пистолет на вытянутой руке, а Горюн знал, на что он способен. Поэтому он и раскис, как размороженная сопля.
– Кирилл, ты чего? – стонущим голосом протянул он, спрятавшись за спину Малика.
– Деньги где?
Это был самый глупый вопрос из тех, что когда-либо звучали в его устах. Ясно же, что деньги в машине. А спрашивать об этом недопустимо глупо, потому что нужно стрелять, а не языком молоть.
– Деньги?! Там, в машине! И порох там, в багажнике, где запаска! Забирай все!
Малик не захотел быть щитом для Горюна, потому благоразумно отошел в сторону. И руки он вытянул вперед, чтобы Кирилл видел их. И другие не тянулись к оружию, в страхе и выжидательно глядя на Кирилла.
– И заберу.
– Только не убивай, ладно? – жалко смотрел на него Горюн.
Кирилл очень хотел, чтобы он сунул руку под куртку, чтобы достать оружие. Но Паша, похоже, совершенно забыл о том, что нужно защищаться.
– Я не стану тебя убивать, а ты вернешься в Москву, будешь искать меня?
Кирилл с отвращением смотрел на это ничтожество, но и о себе думал с презрением. Ну почему он тянет время? Почему не стреляет?
