Франсуа Бенароя - Охота на президента
Олег не стал снова набирать номер Задоркина. Он подсчитал мысленно число административных инстанций между начальником отдела и министром внутренних дел. Таких было шесть по меньшей мере. Он понял, что наверх ему не пробиться.
Бросив взгляд в окно в темную ночь, освещенную неярким светом из окон на противоположной стороне улицы, он решил снова позвонить Ивану:
— Иван, извини, это опять я. Твой шеф оставляет желать…
— Он не захотел тебя выслушать?
— Он послал меня куда подальше. Слушай. Я хочу изменить план. Я сам поеду искать Надю. Но мне нужна твоя помощь.
— Что тебе нужно конкретно?
— Разрешение на обыск и десяток собровцев, — сказал Олег весьма решительно. — И тотчас же.
Ошеломленный в очередной раз, Иван сказал со смехом:
— Может, тебе ещё и авианосцы предоставить?..
41
По Рублево-Успенскому шоссе двигался кортеж автомобилей. Впереди черного шестисотого «мерседеса» с затемненными окнами группа охраны в джипе «чероки». За ними следовало ещё два джипа. Время было такое, что милиционеры уже спали стоя. Дорога вилась среди деревьев, маленьких деревенек, слегка петляла, взбегая на холм. За соснами не были заметны разросшиеся дачные поселки, где «новые русские» выстроили в стиле китч дорогие виллы, похожие на средневековые замки. Стояли они, правда, довольно тесно. На участках попросторней, за каменными, побеленными стенами, можно было заметить дома в американском стиле, белые, с портиками и колоннами.
Кортеж автомобилей прибыл на необычный участок, где значительную часть территории занимал ангар. Миновав две полосы охраны, из черного «мерседеса» на асфальтированный двор вышел человек. Его встречал невысокий, смуглый человек с голубыми глазами:
— Добро пожаловать, Игорь.
— Здравствуй, Бахтияр.
— Хорошо ли долетел из Женевы?
— Прекрасно, спасибо тебе, — сказал Костакин, продолжая попыхивать сигарой, которую зажег ещё в «мерседесе». — Рад тебя видеть на этот раз не в плавках… Оружие на месте?
— Да, ливанец все сделал, как договаривались. Оно в доме. Это лучшее, что мы нашли. Ангар, шестьсот квадратных метров. В самом доме семьсот квадратных метров, мы его не использовали.
— А как ты нашел это место?
— Через одно небольшое агентство. Все удалось оформить очень быстро.
— Это не подставная фирма?
— Нет, я был ещё в двенадцати подобных и только потом выбрал эту. Здесь рядом нет никаких соседей. Тут спокойно. Плату с меня попросили вперед. Двадцать пять тысяч долларов в месяц. Я заплатил до конца сентября. Немного дороговато…
— Об этом не беспокойся. На чье имя снял?
— Я представил документы одной фиктивной компании, чей офис находится на Кипре. Хозяин эти документы даже и не посмотрел. Ведь я заплатил вперед. Я ему сказал, что, вероятно, использую этот дом для организации уик-эндов с девочками или чего-то ещё в этом роде… У него ничто не вызвало возражений.
— Превосходно, — сказал Игорь, прогулявшись по ангару, положив руку на плечо Бахтияра в знак мужской дружбы.
— Ресторан далеко отсюда?
— Приблизительно в трех километрах.
— А резиденция Президента?
— Приблизительно в пяти-шести. Когда Президент едет в Кремль, дорогу перекрывают.
В сопровождении Бахтияра Костакин прошел в другую часть этого просторного помещения. Несколько слабо горящих лампочек освещали громадное пространство, предназначенное для десятка машин и снегоходов для зимних прогулок. Одно место было хорошо освещено специальными прожекторами. Группа людей приводила в порядок «КамАЗ». Они работали тихо и слаженно, как настоящие профессионалы.
— Сколько вам еще? — спросил Игорь.
— Скоро закончим. Будет как новенький.
В углу гаража на коленях стоял человек с четками в руках. Перед ним был раскрыт Коран. Он самозабвенно молился.
— Это он?
— Да.
— Он готов?
— Давно уже готов. Русские солдаты убили его младшего брата, когда тот хотел пересечь афгано-таджикскую границу. Он сражался на стороне Бен Ладена. Его сестру изнасиловали в Чечне контрактники. Он поклялся отомстить. Он очень верующий и был хорошим бойцом… Он знает, чего хочет. С ним не будет проблем.
— Отлично!.. — тихо сказал Игорь, улыбнувшись.
В глубине ангара двое небритых молодых людей покрывали лаком «ренджровер-дискавери» и ещё один «роллс-ройс». За ними наблюдал мужчина лет сорока. Перед рабочими стояло панно с цветными фотографиями множества «роллс-ройсов» в различных ракурсах. Большинство из них были белые. Рядом на металлическом столике лежали номерные знаки машин английского посольства, все начинались с 001, так как Великобритания первая страна, признавшая советский режим. 001D10477, 001D11877, и номер английского посла — 001CD0177.
Последний номер Игорь взял в руки.
— А, это тот номер, что вы изготовили. Молодцы. Хорошая работа, — сказал он, придирчиво осматривая номер с обратной стороны.
— Да, у нас были три обычных номера от дипмашин. С их помощью мы сотворили этот. Мы также изготовили соответствующие документы.
— А что касается покупки автомобилей, все прошло нормально?
— Да, без проблем. С «роллс-ройсом» все абсолютно нормально. А «ренджровер»… тут парни из «Musa Motors» очень удивились, что им пришлось доставлять абсолютно одинаковые машины по одному и тому же адресу в такой короткий срок.
Костакин по-прежнему смотрел на него с сомнением, а Бахтияр прибавил:
— Когда им придет в голову начать волноваться по поводу покупки одним и тем же клиентом одинаковых машин, мы уйдем уже очень далеко. Как думаешь?
Игорь наконец загасил свою долгоиграющую сигару.
— Хорош ли «роллс-ройс»?
— Неплохой. Но чувствуется, что он не обкатан.
Глаза Игоря заблестели.
— Его хозяину нравится иметь стоящую машину, но пользоваться ею ему некогда.
Бросив ещё раз взгляд на доску с фотографиями машин, он спросил:
— Вы уверены, что она абсолютно такая же, как оригинал?
— Мы очень долго изучали оригинал. Сколько раз мы сфотографировали машину посла при выезде из английского посольства, не счесть. Мы всё, буквально всё сделали как на той машине. И обивку сидений, и флажок, и специальную антенну для переговоров посла в автомобиле. Все хромированные детали блестят как положено и там, где положено.
Игорь ещё раз обошел автомобили, внимательно их изучая:
— Вы проверили радиоаппаратуру для переговоров между машинами?
— Да, конечно. Она хорошо действует даже при встрясках и толчках. Иностранные военные стандарты.
— Ладно, отлично… Ты хорошо поработал. Ну давай теперь показывай, где твои боевики?
— Следуй за мной.
Бахтияр пошел в сторону лестницы, спускавшейся в подземный коридор, который их вывел в помещение бассейна и сауны. Здесь тоже сияла новорусская красота. За голубой водной гладью неправильной формы во всю стену располагалась фреска на африканскую тему. Солнце и пальмы. Обезьяны и птицы на деревьях. Искусственные фикусы и вечнозеленые кусты стояли возле этой фрески и по краям бассейна. За двойным стеклом на улицу было темно. Летом в яркий день там, наверное, можно увидеть много зелени и голубое небо. А сейчас, пока зима, этот искусственный рай хорошо освещали люминесцентные лампы.
— Тут есть даже система для трансляции голосов зверей и птиц. Но я её сейчас не включаю. Надо, чтоб они сосредоточивались. Вот взгляни сюда!
За искусственным кустарником с другой стороны бассейна стена тоже была стеклянной, и за ней, в примыкающем помещении, на длинных столах, предназначавшихся, видимо, для банкетов, работала группа смуглых мужчин. Перед ними лежало разобранное оружие, которое они осматривали, смазывали и протирали.
— Последние приготовления. Хочешь с ними поговорить?
— Нет, не сейчас. Я бы хотел сказать пару слов украинцу. Ты давно его знаешь?
— Полтора года. Он хорошо воевал. Лучший из наших наемников. Ему надо содержать семью, он играет по-крупному.
— Позови его.
— Да вот он здесь, — сказал Бахтияр, указывая на лежак возле бассейна. — Микола, иди сюда.
Хорошо сложенный, высокий славянин поднялся с лежака, на котором он выглядел как модель для рекламы туристического агентства, и небрежной походкой приблизился к Бахтияру.
— Игорь, — сказал Костакин, протягивая руку.
— Мыкола, — ответил он с сильным украинским акцентом.
— Я все уладил, двадцать тысяч отправлено на указанную вами в Киеве явку, — сказал Костакин. — Вы проверяли?
— А то!
— Еще двадцать тысяч там получат после операции независимо от её исхода. Вы ничем не рискуете.
— Но за сорок тысяч я готов и рискнуть.
— Бахтияр мне сказал, что у вас хороший английский.
— Я преподавал английский пять лет, до того как пошел в наемники. Когда начнется операция?
