Александр Скрягин - Открытие, которого не было
– Ну, войдите в положение, Ольга Петровна! Ну не гнать же человека на улицу! А вот вам маленькая компенсация за беспокойство… – сказал Алексей Геннадьевич, протягивая Ольге Петровне сторублевую бумажку.
– Ну, ладно! – сжалилась дежурный администратор, пряча бумажку среди волн на груди. – Но, чтобы все было у меня тихо!
– Будет, как в морге! – заверил Алексей Геннадьевич.
– Ну, так уж не надо! – милостиво разрешила Ольга Петровна. – Спокойной ночи! Особенно вашему женатому другу! – кивнула она на прощание и вышла из номера.
Алексей Геннадьевич подошел к двери, прислушался и повернул блестящую медную защелку. Потер лоб, качнул головой и вернулся к Николаю.
– Ничего не надумал, красавец?
– Надумал. – сказал Костя.
– Молодец! Говори. – оживился Алексей Геннадьевич.
– Я надумал, что раз Эдисон людям так сильно нужен, надо его искать. – снизу вверх взглянул на своего собеседника водопроводчик..
– А больше ты ничего не надумал?
– Больше ничего. – вздохнул Николай.
– Ты не идиот, случаем, нет? Пойми, недоделок, перед тобой тюрьма стоит! И ведь тебе не только отсидеть, тебе еще выйти из нее надо будет! А я тебе обещаю, – не выйдешь!… Не выйдешь! Забьют там тебя, орелик, насмерть. Ты уж мне поверь. У нас руки длинные, везде достанем! Даже жалко мне тебя, дурака маленького… – сочувствующе произнес Алексей Геннадьевич.
Он только успел закончить фразу, как сияющая желтым светом комната вдруг погрузилась в кромешную тьму. Кто-то выключил в номере электричество.
В этой угольной черноте раздались глухие звуки, как будто что-то упало.
– Что за черт? – раздался крик Алексея Геннадьевича. – Что со светом? Где свет? Максим, где вы все?…
– Да, здесь мы! – крикнули в ответ. – Кто-то свет вырубил!…
– Быстро в коридор к дежурной! – взревел Алексей Геннадьевич. – Разберись, что там!
– Дверь не могу открыть… Закрыл кто-то…
– Да, это я закрыл на защелку. Поверни вниз и все!…
– Я повернул… Не открывается!
– И что ты такой безрукий?… Все вы там девяточники, такие, а? Отойди, дай я сам… Да, что ты будешь делать! Как будто снаружи кто-то держит!… Где фонарик? Фонарик есть у кого-нибудь?
– Да он у Славы в соседнем номере!
– Посмотри, где этот, что в углу сидел…
– Да, вроде нет его… Стул валяется! Может, он притаился, где? Эй ты, сучий потрох, подай голос, а то хуже будет? Ну?… Молчит сука!… Кажется, нет его здесь!…
– Смотри лучше!
– Как смотреть-то? Не видно ни хрена!
– Бежал, сволочь!… Еропкин буй! Выбивай дверь на хер! – крикнул Алексей Геннадьевич.
Подполковник слушал раздающуюся во тьме перебранку. Не сразу, но все-таки достаточно быстро он понял, что произошло.
Он подошел к перилам, взобрался на них и, держась за решетчатую перегородку между балконами, полез вниз.
Спрыгнув на асфальт, Аркадий посмотрел вверх. В гостинице не светилось ни одно окно. Он огляделся. Сони нигде не было видно. Держась вплотную к балконам первого этажа, он бегом направился к главному входу.
Когда он оказался в двух шагах от двери в гостиницу, она распахнулась, и на ступеньках появился Коля Саяпин. Его сопровождал конвой с озабоченными лицами. Конвой был сугубо женский. Он состоял из дежурного администратора гостиницы «Мечта» Ольги Петровны Дорошенко и медицинского работника Сони Кальварской.
Из-за деревьев навстречу им вышел стройный черноволосый человек в пиджаке с бронзовыми пуговицами. Это был Костя Шторм.
– Все в порядке? – спросил он.
– Да, Константин Пантелеевич, все нормально. – ответила Ольга Петровна.
– Ты, Аркадий, я смотрю, прямо, как профессиональный форточник по балконам прыгаешь! – кивнул Костя подполковнику.
– А ты думал, почему у меня дома всегда достаток? Работаю вечерами… Даже ночи прихватываю! – пояснил подполковник.
– Ну что, по коням? – спросил Костя. – Машина там, за поворотом. – Ольга, ты минут через пять рубильником щелкни, а то холодильники потекут… – обратился он к дежурному администратору Дорошенко.
– Включу, не беспокойтесь. – сказала Ольга Петровна. – Вы же знаете, во время моих дежурств ничего такого не бывает!
– Смотри, а то вот вычту с тебя, если ресторанная кухня пожалуется, что мясо испортилось! – хозяйским тоном произнес владелец гостиницы «Мечта» Константин Пантелеевич Шторм.
– Да идите уже! – махнула рукой Ольга Петровна. – А то не ровен час, эти наружу выберутся!
Встретившаяся у гостиничного крыльца компания двинулись к прячущейся среди деревьев дороге.
– Момент. – вдруг остановился Костя.
Он вытащил из внутреннего кармана пиджака нож, и щелкнул кнопкой. Нож выбросил широкое и короткое лезвие. Константин Пантелеевич подошел к стоящему у гостиницы внедорожнику и с силой вонзил нож в широкую переднюю шину.
Из пробитой шины с шипеньем начал выходить воздух.
– Теперь, нормально. – сказал Костя, спрятал нож и повел за собой группу.
В это время дверь гостиницы стремительно раскрылась. Из битумно-черных недр вырвалась огромная бегемотообразная фигура. Это был Павел Сергеевич Папас.
– Меня-то подождите! – возмущенно произнес он.
Поравнявшись с дежурным администратором, он хлопнул ее по туго обтянутым форменной юбкой ягодицам и, прогибая асфальт, припустил за исчезающими между деревьев людьми.
– Паша, я тебе курицу в духовке запекла, она у тебя на нижней полке в холодильнике… Если хочешь, ешь… Меня не жди… Я еще к Ленке после дежурства зайду… У нее дочка заболела… – крикнула ему вдогонку Ольга Петровна.
Через минуту Костин джип, набирая скорость, поехал по разрезающий лесок дороге к центру Каланчевки.
29. Подполковник Стеклов обманывает
– Я знаю, кто на меня показал… Я, если эту суку встречу, порву на тряпки! – грозил в черное окно Коля Саяпин. – И Спиридону отпишу, чтоб он знал, кто его честное имя марает! Спиридон с ним быстро разберется! Яйца поотрывает!
– Это правильно. – одобрил сидящий за рулем Костя.
– А как они тебя взяли-то? – спросил Аркадий.
– Да, невезуха, прямо… Я от нефтяников-то в сквере чисто ушел… Иду уже по площади, а тут эти банкиры всем гуртом вываливают! Прямо из милиции… А они, видать, мою физию уже знали, ну они и хвать меня за холку! Я и рыпнуться не успел…
– А я, только ты, Аркадий, вверх полез, вижу, Костя с Пашей подходят… – с трудом дождалась момента, когда можно будет вставить слово, Соня. – Я к ним подошла, а они говорят, Ольга звонила, москвичи из «Бакин-банка» Колю Саяпина схватили…
– Когда Ольга в гостинице дежурит, я уж знаю, спокойно не отдохнешь! – заметил Костя, сворачивая на центральную поселковую площадь.
В двухэтажном здании поселковой администрации не было ни огня. С обратной ее стороны располагался каланчевский рынок. Он был там, сколько они себя помнили.
А среди его длинных прилавков под железными навесами, пестрых палаток и застекленных киосков стоял привезенный когда-то с железной дороги выкрашенный корабельным суриком вагон.
Этот старый вагон был волшебным местом.
В нем находился тир.
На широком барьере лежал десяток пневматических винтовок с отполированными за десятилетия деревянными прикладами. На дальней стене висели на штырьках разноцветные фигурки жестяных зверей.
Вагончик притягивал к себе каланчевских мальчишек, а, вслед за ними, естественно, и девчонок с силой не меньшей, чем та, с которой планета Земля влечет к себе созревшие краснобокие яблоки.
Аркадий запомнил, как однажды, это было в каком-то из старших классов они вчетвером – Паша, Костя, Сонька и он сам шли после уроков мимо базара. Был солнечный теплый майский день. Через неделю начинались каникулы. Оставшаяся послеобеденная часть дня ощущалась ими почти такой же бесконечно длинной и счастливой, какой обязательно должна была стать и вся их жизнь.
Тот день горьковато пахнул маленькими новенькими тополиными листиками. А внутри них самих перекатывалось волнами, словно даже пошатывая при ходьбе, томительное и сладкое предощущение счастья. Оно не давало им успокоиться, как не дает лежать «Ваньке-встаньке» песок, заделанный в нижнюю часть корпуса.
Чтобы оттянуть момент разбегания по домам, они и зашли в тир.
Лучшим стрелком из них считался Костя Шторм. Аркадий, если и стоял пониже в стрелковой иерархии, то не намного. Паша Папас считал себя вообще превосходящим всех снайперским мастерством. Доказать это на деле, ему никак не удавалось. Должно быть, из-за регулярного невезения. В присутствии зрителей он всегда мазал. В результате на районные, да и внутрипоселковые соревнования по стрельбе его не брали. Сонька, как стрелок, в расчет вообще не принималась.
В это день они отстрелялись так себе. Костя с Аркадием опрокинули вниз головой по одной зверушке. Паше, как обычно, не повезло: он опять никуда не попал. Они уже собрались уходить, когда Сонька вдруг купила пять пулек и тоже решила пострелять.
