Валерий Ефремов - Вольному — воля
— Годится, — подумав, согласился Картуз. — Но после звонка будем держать два часа подъезд Азонихи под наблюдением. Вдруг та что заподозрит да ментов вызовет.
…В квартире было холодно. Соня Юзефович закрыла все форточки, включила газовую плиту и поставила варить куриный бульон.
И теперь она молилась.
Она не понимала, почему бог так жестоко с ней обошелся. Ведь Соня ела лишь кошерную пищу, чтила субботу и вообще жила только по Торе.
И что в результате? Сначала выяснилось, что она не сможет родить. Не сможет родить никогда.
Тогда Соня всю свою любовь к не появившимся на свет детям перенесла на мужа. Раньше она его просто любила. Теперь стала обожать. Ведь Соня и его сделала несчастным, он из-за нее не сможет иметь детей. Что может быть ужаснее для еврея?
Ничего, утешал ее Леня, скоро они поднакопят побольше денег и уедут в Израиль. Там Соню вылечат, и она сможет родить. Но сначала, говорил Леня, надо сделать большие деньги в России. Как можно больше денег. В Израиле столько не заработаешь.
А вот теперь нет и Лени… А значит, и сама ее жизнь — ни к чему. Все чаще думала она о пистолете Лени, который хранила в своем личном ящичке. Она знает, как им воспользоваться…
С ее уст чуть не слетели богохульственные слова, но тут раздался телефонный звонок. Соня взяла трубку.
— Это Соня? Здравствуйте. Вы меня, наверно, не знаете. Меня зовут Инга. Я — знакомая Евгения Борисовича Карлова. Милая Соня, я видела Леонида, вашего мужа, незадолго до его смерти. Он мне кое-что передал, и теперь я должна отдать это вам. Не могла бы я к вам подъехать?
Соня мгновенно поняла: здесь что-то не то. Голос у девушки был такой, будто она говорила через силу, под давлением. Может быть, с ней придет еще кто-то? Ну что ж, окна квартиры выходят на подъезд. Она увидит все и всех.
— Хорошо. Я вас жду.
— Я буду через два часа.
Несмотря на последнюю фразу, Соня сразу села у окна и, куря сигарету за сигаретой, не отрывала глаз от подъезда.
Между тем бульон уже закипел, перелился через край кастрюльки и загасил огонь. Газ стал распространяться по квартире…
И вот действительно к подъезду подъехал серебристый «Мерседес». Из него вышла девушка в шикарном брючном костюме, причем под руку ее держал не кто иной, как «Митя»… или «Коля».
Она сразу узнала этих двух бандитов, пировавших как-то в их квартире. Потом после смерти мужа приходила милиция, Соне показывали их фотографии. Она подтвердила, что видела обоих, а милиционеры сказали, что эти типы и есть убийцы Леонида и сейчас находятся в розыске.
Но она не будет звонить в милицию. Молитва ее дошла до неба, и бог сжалился над ней.
Соня достала из ящика пистолет мужа, сняла оружие с предохранителя, передернула затвор.
В дверь позвонили. Соня сразу же открыла и сделала четыре шага назад, спрятав руку с пистолетом за спину.
В дверь вошла сначала смертельно бледная девушка, а за ней два ухмыляющихся бандита. У каждого в руке было по кейсу и дорожному чемодану.
— Что-то газом у вас сильно попахивает, уважаемая, — сказал один из них, а другой, поставив чемодан на пол, тщательно закрыл дверь на все замки и запоры.
И тогда Соня выстрелила. Сначала в одного, потом в другого. Неясно, с каким результатом, поскольку в тот же миг скопившийся в квартире газ взорвался. Оглушило всех четверых. Мгновенно возникший пожар окончательно решил судьбы и людей, и питерского общака.
Огонь быстро распространился по всему подъезду, а потом и дому. Пожар тушили долго, а когда пожарные сумели наконец добраться до Сониной квартиры, то нашли там четыре обгоревших до неузнаваемости трупа.
Милиция сумела установить их личности лишь через несколько дней.
КЕЛАРЬ
22 августа, вторник, вечер
Все знали, где жил (пока жил) Зямба, но никто не ведал, где обитал Келарь. Он брал с собой профессиональных бодигардов, но не из своей группировки. Один из них сидел за рулем. Он славился умением уходить от «хвоста», которого, впрочем, никогда и не наблюдалось.
«Мерс» подъезжал к каким-то воротам, в щель которых Келарь просовывал электронную карточку. Ворота открывались, и телохранители покидали иномарку.
Далее Евгений Борисович добирался до своей шикарной, набитой электроникой виллы, не имевшей ни единого охранника, поскольку он никому не доверял. Об этой его даче было известно только Диане и Инге. Последняя здесь в основном и жила.
Конечно, смерть старого друга потрясла Евгения Борисовича.
Он вызвал к себе Лухаря и попросил передать Албанцу, что война закончилась и Келарь готов вступить с ним в мирные переговоры.
На самом же деле поиски Албанца только активизировались. Опять были розданы гаишникам его снимки, снова подключен «Аргус», где получившего серьезную травму, видимо, в пьяной драке, Двинского заменил другой опытный специалист.
Келарь позаботился и о личной безопасности, наняв третьего телохранителя, а также решил, что ему не помешает эскорт из двух мотоциклистов, которые будут ехать впереди его «мерса» — мало ли что там, за поворотом!
Вот и сейчас вся эта кавалькада покидала Сколковскую резиденцию. До Рублевки доехали спокойно, здесь мотоциклисты согласно плану повернули назад — Рублевское шоссе считалось безопасным местом.
Но вскоре один из телохранителей все чаще стал оборачиваться назад и вообще проявлять признаки тревоги.
Почувствовав его беспокойство, Келарь поинтересовался, в чем дело.
Оказывается, сзади к ним стремительно приближался байкер на «Хонде». Охранники (те, что не за рулем) немедленно достали штатное оружие и привели его в боевое состояние.
Один из бодигардов вплотную придвинулся к левой дверце и опустил стекло.
— Возьми как можно правее, — скомандовал он водиле. Охранник хотел ограничить подозрительного мотоциклиста в маневре: как только шофер принял вправо, байкер потерял возможность зайти с той стороны, где сидел Келарь.
Между тем «Хонда» продолжала сокращать дистанцию. А когда она приблизилась почти вплотную, мотоциклист резко выдернул притороченное где-то сзади оружие, нечто вроде винтовки с подствольным гранатометом.
— Тормози! — заорал водиле бодигард.
Тот мгновенно выполнил команду. «Хонда» наткнулась на «мерс», и байкер оказался на асфальте. Охранник, находившийся поближе к мотоциклисту, недолго думая, всадил в него пару пуль.
Келарь, тяжело отдуваясь и вытирая пот со лба, первым выбрался из машины. Он подошел к пристреленному мотоциклисту и снял с него шлем.
Евгений Борисович никогда не видел Албанца живым, но теперь надеялся лицезреть его мертвым.
Однако Сколковского босса ждало серьезное разочарование — с убитым байкером он общался неоднократно. Это был кавказец, земляк Зямбы, которому Келарь за пьянку недавно надавал пощечин.
ЛУХАРЬ
24 августа, четверг, день, вечер
Сегодня Лухарь пришел в заведение «У Аси» с особенным волнением. И каково же было разочарование Петра, когда его любви там не оказалось. Вместо «Ассоль» разливала пиво какая-то рюха в грязном, насквозь засаленном переднике.
Неожиданно на его плечо легла сзади чья-то рука. Лухарь, продемонстрировав недюжинную выдержку, сделал глоток пива и лишь потом обернулся.
Перед ним стоял Кашин.
Лицо у него было какое-то сумрачное.
— Можно присесть? — спросил он, указывая на соседний стул, и тут же сел, не дожидаясь приглашения.
— Привет, — Лухарь вяло протянул ему руку, которую снайпер пожал без особого энтузиазма.
— Никак Асю ждешь? — неожиданно произнес Антон и тут же добавил: — Она будет, будет. — Он тоже заказал себе кружку пива и, сделав пару глотков, опять-таки достаточно неожиданно спросил: — Не хочешь ли ты, Петр Федорыч, рассказать мне все о наших с тобой делах?
Лухарь призадумался. Похоже, Антон что-то пронюхал.
«Я могу рассказать ему все, но за поясом у этого парня пистолет, который он пустит в ход не задумываясь, если кое-что от меня узнает.
Как же все было на самом деле?
Келарь решил оттеснить кавказца от его традиционной сферы — ликвидации. Узнал, что я кантуюсь на полигоне у националистов, и поручил мне найти классного киллера. Я сразу заприметил Антона и понял, что лучшего стрелка не сыщешь. Но как к нему подойти? Он ни за что не согласится убивать за деньги. Ведь Антон — идейный боевик: восемь лет воевал на Балканах за каких-то десять долларов в месяц, каждый день рисковал жизнью. Ради братьев-славян и всякой прочей муры.
И тут я услышал от моего дружка Всеволода, что брат Антона за полгода до его возвращения погиб — парня нашли до смерти забитым возле мусорных ящиков. Такого удара не выдержала мать — умерла. Антон поклялся отомстить, но никак не мог найти концы. В милиции пожимали плечами, следствие было приостановлено.
