Анна Данилова - Услуги особого рода
Они обошли все комнаты, и Анна отметила про себя, что здесь, благодаря вкусу хозяйки, старые вещи прекрасно сочетаются с новыми, что квартира очень уютная, заполненная предметами искусства, книгами, музыкальными инструментами.
– У меня раньше была домработница, она работала еще при моем деде, но потом умерла. От старости. Она была мне как бабушка. И с тех пор квартиру убираю я сама. Самое тяжелое – это заставить себя по утрам вытирать пыль и поливать цветы. Их слишком много… Но я надеялась пригласить няню для своего ребенка, чтобы она, пока малышка спит, прибиралась здесь… Я очень боялась родов, просто Герману ничего не говорила. Все боятся… А вот и телефон.
И все увидели красную мигающую кнопку автоответчика.
– Нажимай, не бойся, – подбодрил Дину Герман. – Там ты услышишь голос скорее всего этого… парня…
И она включила запись. Сначала шли гудки, затем какой-то треск, после чего наконец они услышали то, что и хотели услышать: мужской голос, при звуке которого Дина вздрогнула.
«Дина. Я должен сообщить тебе что-то очень важное. Буду звонить тебе каждый вечер. В милицию не обращайся. Я очень прошу…»
И еще одно его же сообщение: «Дине Казариной. Мы все решим без милиции. Скажите ей, что я позвоню и все объясню. Готов заплатить пятьсот долларов. Больше у меня нет. Я позвоню еще».
Больше на автоответчике сообщений не было.
– Ты что-нибудь поняла? Тебе знаком этот голос? – спросила Анна.
– Нет. Я не знаю этого человека. Но при чем здесь пятьсот долларов? За что? Я вообще ничего не понимаю…
И тут они услышали телефонный звонок. Дина даже вскрикнула и округлившимися от страха глазами посмотрела на Анну, как бы спрашивая ее, брать трубку или нет.
– У тебя есть еще телефон?
– Да, в спальне, в соседней комнате… Иди возьми, послушай… Там все хорошо прослушивается. Быстро!
Дина дрожащей рукой взяла трубку.
– Мне Анну… – услышала Анна в параллельной трубке голос Матайтиса. – Алло! Кто это?
– Диночка, положи трубку, это меня, – сказала она, чувствуя, что ноги не держат ее. – Максим, я слушаю.
– У вас там все в порядке? Ты так быстро положила трубку, что я не успел даже попрощаться…
– Максим, ты подсказал нам, как следует действовать. Дина сегодня же напишет заявление, и пусть все идет своим ходом. Мы и так отвлекли тебя от твоих обязанностей. Извини. И прошу тебя… не звони мне больше. Мы с Диной благодарны тебе… Все.
И она положила трубку. Через несколько секунд она взорвалась новым звонком.
– Я же сказала тебе – не звони мне больше…
– Дина, не бросай трубку. Я знаю, что ты дома. Знаю, что не одна. Значит, так. Ты меня не знаешь. У меня хорошие новости. Твоя девочка жива и здорова. Сколько ты хочешь, чтобы не возбуждать уголовное дело? У меня только пятьсот долларов, больше нет. Я верну тебе ребенка и все объясню. Но я не знаю, как это сделать. Скажи… Если ты обратишься в милицию, я пропал. Я сильно виноват перед тобой. Но я все объясню. Ты слышишь меня? – Анна узнала голос, который только что слышала на автоответчике. Дина, находясь в гостиной, не взяла трубку, думая, что это снова звонит Максим. Но это был тот самый парень.
– Тебя как зовут?
– Неважно.
– Но я же должна к тебе как-то обращаться.
– Меня зовут Василием. Где ты хочешь встретиться, чтобы забрать ребенка?
– А где ты находишься?
– Не могу сказать. Я обещал. Давай сделаем так. Я привезу тебе девочку. Часа через три. Но пообещай мне, что не сдашь меня милиции. Мне нельзя… Тогда жизнь моя будет кончена. Я ни в чем не виноват. В коляске будут деньги. Пятьсот долларов. Я заработал их на рынке, работая грузчиком. Мне надо уезжать из Москвы, я здесь и так задержался… Ты обещаешь мне?
– Да, обещаю…
– Тогда смотри в окно. Часа через три там появится коляска с ребенком. Если ты позвонишь в милицию и меня схватят – мне конец. Сейчас все зависит только от тебя. Ты обещаешь?
– Обещаю…
Анна вошла в гостиную. Дина разговаривала с Германом, держа в руках иллюстрированный журнал.
– Здесь полно его снимков, – Дина кивнула в сторону Германа. – Когда-нибудь на досуге посмотришь… Хорошие фотографии… ты хочешь мне что-то сказать? О Матайтисе?
– Позже…
Она подумала, что не следует прямо сейчас сообщать Дине о том, что через три часа перед ее окнами может появиться коляска с ребенком. Дина станет звонить в милицию, это будет вполне естественный, импульсивный поступок, за который ей потом, вероятно, придется дорого заплатить. Но и взять на себя груз ответственности за судьбу ребенка Дины Анна тоже не могла. Она не знала, как ей поступить. Что значат обещания, данные преступнику? Этот парень говорит, что он не виноват и что от того, как будет вести себя Дина, зависит его жизнь. Но что им до судьбы человека, которого они не знают, кто наверняка причастен к тому, что стало с Диной. С другой стороны, рассуждала Анна, ведь именно от него сейчас зависит, появится ли под окном коляска с девочкой. Она вспомнила почему-то один случай с захваченными в автобусе заложниками. Так там с преступником, отчаявшимся убийцей, велись долгие и профессиональные в плане психологии переговоры, чтобы только тот дал возможность заложникам покинуть автобус. И от того, как именно велись переговоры, зависела жизнь многих десятков людей. Но то заложники, настоящие преступники. А этот парень взамен на то, что они не обратятся в милицию, обещает пятьсот долларов. Говорит, что это все, что у него есть, что он заработал эти деньги на рынке. Кто он и какое отношение имеет к похищению ребенка? Быть может, он на самом деле вернет девочку и исчезнет, так ничего и не рассказав. Но может случиться и другое. Что, если он расскажет ей все, объяснит? И про роддом, и про сестру Анису с Клеопатрой, и про Персица, и Вегеле… И тогда Анна сама позвонит Матайтису и скажет, что дело завершено, что девочка возвращена… И тогда они уже больше никогда не увидятся. Никогда.
– Знаешь, сейчас, когда я уже здесь, и мне знакомо все в этом доме, и я узнаю все эти вещи и картины, – донесся до нее голос Дины, – я не могу понять, как могло случиться, что я все забыла? Даже имя свое?!
Она говорила все это Герману. Они сидели, обнявшись, на диване.
– Ты не бери в голову этого Персица… Он просто подобрал меня, и убийство Вегеле не имеет ко мне никакого отношения. Это отдельная история, я чувствую. Вот дождемся звонка того парня, выслушаем его условия и тогда станем думать, как нам лучше поступить. Ведь выкуп – это не всегда положительный результат. Сколько случаев было, когда, отдав деньги, родители взамен получали труп своего ребенка… Герман, не смотри на меня так… Ты же знаешь, я сильная. К тому же я не успела привязаться к своей девочке. Но она такая хорошенькая… Черненькая, очень похожа на тебя. И смешная…
Герман машинально включил телевизор. И тут же выключил.
– Да брось ты… Я в порядке. Включи. Может, новости послушаем. Я отвлекусь…
Анна поняла, что все эти разговоры – сплошной блеф. И что Дина сейчас напряжена до предела. Что стоит к ней только прикоснуться, как произойдет электрический разряд, вспыхнет молния. Она хочет казаться сильной, она говорит об этом, но как же ей больно… Ведь она вспомнила все! Лучше бы она вспомнила это часа на четыре позже…
Время тянулось медленно. Анна в который раз уже прокручивала в голове цепь событий, связанных с Диной. Персиц на обочине дороги подобрал избитую Дину. И все факты указывают на то, что это правда. Иначе зачем ему было звонить своему другу Ковалеву, чтобы попросить навести справки о сестре Анисе? Но если он пусть даже таким странным образом попытался проявить заботу об избитой девушке, то почему же он не вернулся с ней в Москву? Потому что до нее далеко? И он надеялся, что ей окажут помощь в его родном Ростове, куда он так рвался? А почему бы и нет? И что в этом особенного? Девушка-то была в сознании, когда он ее подобрал. Даже рассказала ему что-то о себе. Он мужик, что он мог знать о роженицах и какая им требуется помощь? Что смог, он ей дал. Свою одежду. Майку, свитер, джинсы… Согрел. Наверняка накормил. А когда она уснула, погнал машину дальше, в Ростов. Разве он мог предположить, что его машина на огромной скорости (ну, конечно, он гнал ее на большой скорости, потому что торопился привезти Дину в Ростов, и не справился с управлением!) слетит с трассы в овраг?.. Но кто же тогда убил Вегеле и что связывало Персица с Вегеле? То, что искали в квартирах уже покойного Персица и покойного Вегеле. Кто искал? Человек, выдавший себя за сводного брата Персица из Астрахани. И это что-то предельно мало, оно могло быть в одежде Персица.
Анна сидела в кресле и размышляла, уставившись в экран телевизора. Говорящие головы, – вспомнила она слова своего мужа Григория о телевизионщиках. «Всех, кто видел или знает что-нибудь об этой женщине, – произнесла говорящая голова, – мы просим позвонить нам по телефонам, которые вы сейчас видите на экране…»
