Михаил Палев - Копье Дракулы
– Все это интересно, – недовольно поморщился Тавров. – Но какое отношение это имеет к вам?
– Самое прямое! – заверил Бернудов. – «Руссикум» существует и поныне. Это старинное здание в самом центре Рима. Стены колледжа украшают картины, изображающие церкви Пскова, Новгорода, Ростова Великого, Суздаля, Москвы. И даже столовая там расписана в традиционном русском стиле! В глубине здания расположена православная церковь с традиционным восточноправославным иконостасом, и службы там производятся строго по византийскому обряду.
– Короче, настоящая Русь-матушка под управлением иезуитов! – не удержался я от саркастического замечания.
– Зря вы так! – кротко заметил Бернудов. – Они стремятся воссоединить разъединенные христианские церкви в рамках экуменического движения…
– Но под неизменным руководством римского понтифика! – на этот раз съехидничал Аркадий.
– Но ведь римский папа занимает совершенно законным образом престол Святого Петра! – возразил Бернудов. – Христос поручил создать церковь именно апостолу Петру, сказав ему: «И я говорю тебе: ты – Петр, что означает «камень», и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; И дам тебе ключи Царства Небесного; и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах; и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах». Рим – это первые христиане, которых с таким аппетитом ели львы; это катакомбы, где тайно совершали первые богослужения и хоронили святых, и папа римский, преемник апостола Петра…
– Господа! – решительно прервал завязавшуюся было дискуссию Бредников. – Давайте оставим ваши религиозные споры до лучших времен. А лучшие времена настанут, когда мы вернем похищенного подростка. Ближе к делу, господин Бернудов! Так зачем прибыл к вам иезуит Фридрих Пихлер?
– Пихлер прибыл не просто так, а с письмом из секретариата высокопреосвященнейшего Петра, управляющего Бессарабской митрополией Румынской Православной Церкви, архипастыря нашего Ордена Братства Креста Господня – Священной Стражи Голгофы, – пояснил Бернудов. – В письме предписывалось Наместнику Братства, Капитулу Ордена и всем Орденским Кавалерам оказывать всяческое содействие брату Пихлеру в его трудах, ибо все, что он делает, делается ради торжества дела Христова.
– Это понятно… А что он хотел от вас конкретно? – задал вопрос Бредников.
– Он хотел, чтобы мы, Кавалеры Ордена, равно и как члены римско-католических и греко-католических общин оказали ему помощь в поиске одного весьма важного артефакта. Брат Пихлер называл его копье Дракона, или копье Дракулы, он говорил, что это одно и то же.
– И зачем Пихлеру и его ордену иезуитов было нужно это копье? – спросил Бредников.
– Я не знаю! – недоуменно пожал плечами Бернудов. – Правда! Я, разумеется, предупредил его, что мораль христианина не позволяет мне участвовать в противозаконных мероприятиях, но брат Пихлер заверил меня, что речь пойдет о простом содействии в возвращении некогда принадлежавшего Римско-католической церкви ее законного имущества.
– Копье Дракулы является законным имуществом Римско-католической церкви? – удивился Бредников. – Из чего это следует?
– Я не знаю! – развел руками Бернудов. – Как мне сказали, так я и передаю. Уверяю вас: хоть я и следил за этим домом и его обитателями по просьбе брата Пихлера, но в моих действиях не было ничего противозаконного, уверяю вас!
– Не горячитесь, господин Бернудов! – мягко одернул я не в меру разгорячившегося оратора. – У нас нет оснований вам не верить. Более того, и ваш следователь, господин Бредников, вам тоже верит – иначе бы вы сидели сейчас в наручниках, а разговор проходил бы в следственном изоляторе.
Не бог весть какой аргумент, но он подействовал: Бернудов успокоился и продолжил рассказ.
– Я и еще несколько человек следили за домом по поручению брата Пихлера. Мы должны были сопровождать его обитателей и снимать все на видео. А потом вдруг все закончилось: брат Пихлер поблагодарил нас за помощь и уехал. Больше я его не видел.
– Скажите, а вы видели, как брат Пихлер встречался с кем-нибудь из обитателей этого дома? – спросил Бредников, и я затаил дыхание: подошло время откровения, момента истины.
– Нет, не припомню, – поколебавшись, ответил Бернудов, но Бредникова это не смутило. Он тут же выложил на стол пачку фотографий и потребовал:
– Скажите, кого из этих людей вы хоть раз видели вместе с Пихлером?
– Вот… вот, пожалуй, этого, – сказал Бернудов, откладывая фотографию.
– А при каких обстоятельствах?
– Я сидел в машине вместе с Пихлером и вел наблюдение за домом Соколовой. И вдруг этот тип вышел из дома и прошел в переулок. А Пихлер вышел из машины и пошел следом за ним. Но он точно пошел именно за ним и был весьма озабочен. А вернулся очень радостный!
– Оно и понятно! – многозначительно улыбнулся Бредников и показал всем нам фотографию, отобранную Бернудовым. На ней был изображен дворецкий этого особняка Викентий Аркадьевич Мурлов.
– Сейчас в самый раз устроить вам, господин Бернудов, очную ставку с господином Пихлером, но есть одно «но»…
И Бредников сделал эффектную паузу.
– Я понимаю, что очень сложно будет устроить очную ставку с гражданином Ватикана, – согласился Бернудов. – Все-таки суверенное государство…
– Да, разумеется, мы не можем послать войска НАТО, чтобы пренебречь суверенитетом общепризнанного государства, – с издевкой заметил Бредников. – Но тем не менее мы можем привлечь к даче показаний любого иностранного гражданина, пребывающего на территории России, если, разумеется, у него нет дипломатического паспорта. И тут наблюдается счастливое стечение обстоятельств: господин Пихлер уже неделю пребывает в Москве, причем под своей настоящей фамилией и без всякого дипломатического паспорта. Проживает он в гостинице «Балчуг-Кемпински», и очную ставку с ним мы можем вам устроить в любой момент. Но мы немного подождем до тех пор, пока господин Пихлер не вознамерится покинуть пределы России. А пока мы ведем за ним плотное наблюдение. Не исключено, что наш дорогой Викентий Аркадьевич решится выйти с ним на связь: тогда может получиться прелюбопытнейшая ситуация!
– Пихлер в Москве? – потерянно пролепетал Бернудов.
– Да, это факт. А что вас смущает? – с подозрением посмотрел на него Бредников.
– Да нет, ничего! – испугался Бернудов.
– Ну и хорошо, – миролюбиво заметил Бредников. – Подождем.
Сержант увел Бернудова. Когда за ними закрылась дверь, я спросил Бредникова:
– А почему вы так уверены, что беглый дворецкий выйдет на контакт с Пихлером?
– Викентий Аркадьевич не матерый террорист, у него нет ни явочных квартир, ни каналов ухода, ни даже набора фальшивых паспортов, – ответил Бредников. – Раз после исчезновения копья он оставался в доме, значит, он получил еще не все деньги. Скорее всего, он даже не успел еще передать артефакт Пихлеру. Потому Пихлер и сидит в гостинице как привязанный! А Викентий Аркадьевич вынес копье из дома, спрятал его в надежном месте, а затем вернулся в дом – опасался длительным отсутствием навлечь на себя подозрения. Я думаю, что он должен объявиться в самое ближайшее время, поскольку на дно ложиться Викентию Аркадьевичу смысла нет: он не уголовник с кучей связей и способностью к уличным грабежам, если ему вдруг понадобятся деньги. Нет! Ему надо избавиться от артефакта, получить деньги, паспорт на новое имя и валить за границу. И в этом ему может помочь только Пихлер!
* * *Бредников оказался прав: мы не успели закончить ужин, как зазвонил телефон Бредникова. Тот выслушал сообщение и коротко бросил:
– Как только он войдет в номер, берите не мешкая. А я уже еду!
Бредников торопливо поднялся из-за стола, пряча телефон в карман.
– Похожий на Викентия Аркадьевича человек вошел в отель «Балчуг-Кемпински», – возбужденно сообщил он нам. – Я приказал задержать его и Пихлера. Полагаю, что мы получим исчерпывающий набор доказательств преступной деятельности Пихлера и его сообщников!
– Нам бы копье получить, чтобы обменять его на Володю, – сухо заметил Вахрушин. Бредников не ответил и быстрым шагом вышел из помещения.
Глава 11
К отелю «Балчуг-Кемпински» мы подъехали большой компанией: я, Тавров, Бредников, Соколова и Вахрушин. В номере Пихлера оперативники в присутствии двух испуганных горничных, взятых в качестве понятых, производили обыск. Сам Пихлер – плешивый коротышка, поминутно вытиравший платком пот с красной апоплексической физиономии, – и смертельно бледный Викентий Аркадьевич сидели в соседней комнате на диване.
– Итак, господа, приступаем к беседе! – оживленно объявил Бредников, деловито потирая руки. – Господин Пихлер, вам нужен переводчик?
– Нет, я все понимаю и могу объясниться, – отказался Пихлер. Он говорил по-русски с сильным акцентом, но вполне вразумительно.
