Марина Серова - Ритуал привлечения денег
– Скорее бы уж все закончилось, – озабоченно произнес Ермошка.
– Да не бери ты в голову. Или мало я тебе заплатил? Так ты скажи, я добавлю.
Голос Зиничева был ровный, даже доброжелательный, но Ермошка почему-то вздрогнул.
– Ты что, Толян, я ж на твоей стороне. И денег мне достаточно. Просто баба та из головы не выходит. Чует мое сердце, не даст она нам спокойно жить, – произнес Ермошка.
«А вот тут я с тобой согласна, – отметила я про себя. – Спокойной жизни ни у тебя, ни у твоего подельника больше не будет». Я украдкой посмотрела на часы. С момента моего разговора с полковником прошло почти полтора часа. На дорогу от Тарасова до Большаковского у меня ушло три часа с гаком. Если полковник будет гнать своих людей на предельной скорости и с мигалками, то все равно раньше чем через полчаса на место не прибудет. Да еще глухомань эту найти надо, а тут уже с мигалками не поедешь. Надо как-то задержать отъезд Зиничева или спешно звонить полковнику и предоставлять новые координаты. Может, лучше пусть едут? В дороге они с Дроном ничего не сделают, а где находится его домик, я знаю. К тому же, от Тарасова до рыбацкого домика гораздо ближе. И неотвязно следовать за машиной Ермошки мне не придется. Смогу даже раньше их туда добраться, если постараюсь. Но это большой риск. Кто знает, что еще взбредет в голову Зиничеву.
Пока я размышляла над тем, как лучше поступить, Зиничев громко сказал:
– Пойду дойду до машины. Надо документы с собой на всякий случай прихватить. Заодно до реки спущусь, воды наберу костер залить. Нам только пожара сейчас не хватает. А ты Дрона карауль. От машины ни ногой.
Ермошка кивнул и уселся на багажник, всем своим видом показывая, что понял приказ. Зиничев направился к кустам, из-за которых виднелся корпус его автомобиля. На полпути он обернулся и пригрозил:
– Смотри тут, без глупостей. Если что, ты меня знаешь.
Ермошка поежился, но ответил твердо:
– Не дури, Толян. Мы ж с тобой столько лет вместе. Неужто ты думаешь, что я стану за твоей спиной что-то делать?
Зиничев ухмыльнулся и ушел. Я видела, как он покопался в бардачке, потом перешел к багажнику, достал оттуда ведро и удалился к реке. По дороге он начал насвистывать себе под нос веселую мелодию.
Вот он, шанс! Сколько пробудет Зиничев у реки, я не знаю, зато знаю, что Дрон в машине. И если грамотно все провернуть, можно успеть освободить его, не дожидаясь подмоги. Только действовать надо быстро. Оценив расстояние между мной и Ермошкой, я начала осторожно обходить его сбоку. Когда до машины оставалось не больше десяти шагов, Ермошка что-то услышал. Он настороженно прислушался. Я замерла. Ермошка сделал два шага в моем направлении. Я вжалась в ствол дерева, который укрывал меня от тюремщика.
– Эй, кто здесь? – вполголоса произнес Ермошка. – Выходи, а то хуже будет.
Он сделал еще два шага. И остолбенел.
– Ты? – только и смог произнести он. – Откуда…
Закончить я ему не дала. Одним прыжком сократив расстояние, я оттолкнулась от земли и со всего маху ударила его ногой в грудь. Ермошка охнул и осел. Подскочив ближе, я обрушила на его шею сокрушительный удар. Он упал и затих, а я бросилась к багажнику. Открыв замок, я приложила палец к губам, призывая Дрона к молчанию. Вытащила кляп. Достав из кармана нож, перерезала веревки на руках и ногах. Потом помогла Дрону выбраться из багажника. Он зашатался. Тело затекло от долгого нахождения в неудобной позе. Это было проблемой. С минуты на минуту вернется Зиничев, а Дрон не в состоянии и трех шагов пройти.
– Стойте здесь, я поищу ключи. Поедем на машине Ермошки, – прошептала я, помогая Дрону опереться о крыло автомобиля.
Заглянув в салон, поняла, что ключей там нет. Тогда я вернулась к Ермошке и принялась обшаривать его карманы. Он тихо застонал, но в сознание не пришел. Ключи нашлись в кармане брюк. Я вытащила их и побежала к Дрону.
– Садитесь на заднее сиденье, – открывая дверь, поторопила я его.
Дрон плюхнулся на сиденье, я захлопнула дверь и, усевшись на водительское кресло, стала вставлять ключ в замок зажигания. От волнения он никак не хотел входить в замочную скважину.
– Ну же, давай, – продолжая попытки, приговаривала я.
– Далеко собрались, голубки? – услышала я над ухом голос Зиничева.
Подняв глаза, я уперлась взглядом в дуло пистолета.
Глава 9
Зиничев стоял возле машины и гаденько улыбался. Я чертыхнулась. Свой пистолет я засунула за пояс брюк, когда обыскивала карманы Ермошки, и теперь не могла им воспользоваться. Преимущество было явно на стороне Зиничева.
– Ай, ай, ай, как нехорошо. Опять ты моего человека покалечила, – качая головой, произнес Зиничев. – И чем он тебе не угодил, не понимаю.
Я молчала. Дрон безучастно смотрел куда-то в сторону. Ермошка начал приходить в себя.
– Что это было, Толян? – пытаясь подняться на ноги, спросил он. – Слушай, мне показалось, что та баба вернулась. Привидится же такое.
– Тебе не показалось, мой друг. Она и вправду вернулась, – елейным голосом пропел Зиничев и добавил уже совсем другим тоном: – Вернее, это ты ее привел за собой, падаль.
– Да ты что, Толян! Никого я не приводил. Не было за мной «хвоста», зуб даю, – принялся оправдываться Ермошка. – Я всю дорогу в зеркало заднего вида смотрел. За мной ни одной машины не было. Думаешь, я на пустой дороге фары не разглядел бы?
– А ты думаешь, она стала бы фары зажигать, преследуя тебя? – зло бросил Зиничев и добавил, обращаясь ко мне: – Вот видишь, красавица, с какими идиотами приходится иметь дело? Нет, правду говорят: хочешь сделать хорошо, сделай сам. Ты, я уверен, именно так и поступаешь, верно?
Я не ответила. Зиничев ответа и не ждал.
– Печально, что ты не на моей стороне. Умных людей так мало. Даже убивать тебя жалко, – сделал он мне сомнительный комплимент. – А может, не стоит тебя в расход пускать? Перейдешь на мою сторону. Я тебе платить стану. Хорошие деньги, не то фуфло, что ты своими жалкими расследованиями зарабатываешь.
Он помолчал. Потом продолжил:
– Знаю, не станешь ты на меня работать. Такие, как ты, ради спасения собственной шкуры на сделку не пойдут. Вот Ермошка бы пошел. Правда, Ермошка?
Зиничев скосил глаза на подельника, желая видеть его реакцию. Ермошка уже сумел встать на ноги и теперь стоял, пошатываясь из стороны в сторону.
– Чего несешь, Толян? Давай заканчивай… Дергать отсюда надо. Наверняка эта стерва успела доложить кому надо, где ее искать. Не знай она точно, что за нее полиция впряжется, не полезла бы на рожон, – морщась от боли и растягивая слова, поторапливал он Зиничева.
– Планы меняются, – сообщил Зиничев. – Если девка и вправду в полицию заявить успела, то с таким грузом мы и до первого поста не доедем. Ведь так, красавица? Успела ты своим сообщить, где искать тебя, а заодно и нас? По глазам вижу, что сообщила. Молодец, девочка, чисто сработала.
Новая похвала дала мне надежду, что, быть может, я смогу разговорить Зиничева и тем самым потянуть время. Набрав в грудь побольше воздуха, я произнесла:
– Похвала ваша мне приятна. Жаль, не могу ответить тем же. Как бы вы ни бахвалились, что продумали все до мелочей, но, увы, план ваш рассыпался как карточный домик. Хотите, скажу, на чем вы прокололись? Ведь вам наверняка интересно узнать, почему ваш гениальный план так бесславно рухнул.
– Считаешь себя умнее других? Стоит раз похвалить бабу, и она тут же возомнит о себе невесть что, – заглатывая наживку, произнес Зиничев.
Мне оставалось только подсечь. Что я и сделала.
– Сообщение, – коротко произнесла я.
– Что «сообщение»? – переспросил Зиничев.
– Напрасно вы его послали, – ответила я. – Или это была идея Дрона?
– Откуда у этого мозгляка могут быть идеи? – брезгливо поморщился Зиничев. – Он-то вообще тут при чем? И какое сообщение ты имеешь в виду? То, насчет похищения? Так мне надо было заполучить проклятый пакет, а твой дружок, ради которого ты сегодня лишишься жизни, не желал колоться. Что оставалось делать? Мои люди побывали и в квартире, и в его зачуханном домишке, но пришли с пустыми руками.
– Я не об этом. В тот момент, когда вы послали это сообщение, ваша участь уже была предрешена, – делая ударение на слове «это», призналась я.
– Тогда какое? – переспросил Зиничев.
– Самое первое, – ответила я.
– Чушь собачья! – отрезал Зиничев. – Это послание было необходимо. Если бы я не отправил его, то дочка Дрона уже на второй день всю полицию на уши подняла бы. Разве нет?
– Нет, – все так же односложно ответила я.
– Ты можешь говорить более внятно? Или ты специально дразнишь меня? – взвился Зиничев.
– Могу и пространно. Только вот дуло пистолета как-то не располагает к задушевным беседам, – кивком головы я указала на ствол, направленный мне в лицо.
– Придется потерпеть, – ответил Зиничев. – Давай выкладывай все, если тебе, конечно, есть что сказать. Да покороче, у меня терпение кончается. А когда я нервничаю, то становлюсь непредсказуемым. Не веришь, можешь спросить у своего приятеля.
