Алексей Макеев - Смертельный архив
Глава 36
Вопреки обещанию Настя не сразу поехала на квартиру – Харон с капитаном добрались первыми. Звонарев успел принять душ, переодеться и выпить кофе. Когда раздался условный звонок, ничего не говорило о том, что они уходили.
Девушка выглядела озадаченной, но спокойной. Села в любимое кресло, вытянула ноги, закурила…
– Харон, налей кофе. – Димка вышел. – Ничего не понимаю…
– Ты о встрече? – Звонарев напряженно ждал. – Как прошло?
– Да нормально, но вот… судя по всему, не он людей «валил».
– Кто тогда? – капитан мысленно выругался: не нужно так быстро соглашаться.
– Наверное, баба эта, – Настя пожала плечами, – больше некому. Есть, конечно, недовольные, что Князь оставил меня у руля, но тогда логичнее «счистить» хозяйку, чем работников.
– Может, у Хорошевского личные счеты с Кручей? Харон рассказывал про конфликт Палача с Князем, едва не кончившийся кровью.
– Не-ет, – она пренебрежительно махнула рукой. – Не станет Палач мстить бойцам – думаешь, его люди не «шерстили» обстановку, не искали позиции? Как ты выразился, конфликт был лично с Князем, кто там работал, на кого – дело десятое. А про бабу я спросила…
– Ну? – капитан вскочил, забегал по комнате. – Сказал?
– Нет, но реакция интересная, – Настя улыбнулась. – Слушай подробно…
* * *Дом бизнесмена Хорошевского даже внешне напоминал крепость. Серые, необработанного камня, стены навевали мысли о средневековых замках; из небольших окон будто тянуло пороховой гарью бойниц, а дверь – дубовая, из грубых досок толщиной в ладонь – будто вот-вот зазвенит и опустится на манер подвесного моста.
Вокруг дома раскинулся ухоженный парк с розовыми цветущими кустами и подстриженными на западный манер деревьями в виде животных. От центральной дорожки во все стороны разбегались отдельные прогулочные тропинки, по обеим сторонам кованые лавочки. Парадный вход в дом стерегли две бронзовые, в человеческий рост, фигуры – слева оскалившийся лев, справа раздувшая мешок кобра: один зверь отливал на солнце чистотой, второго чистил небритый мужик в спортивном костюме.
– Впечатляет, – Настя с интересом смотрела в пассажирское окно.
Водитель промолчал – не положено отвечать…
«Мерседес» плавно остановился напротив двери: Назар, наблюдающий за машиной с крыльца, тут же сбежал вниз и открыл Насте дверцу. Как всегда, выглядит на все сто – черный, в полоску, костюм от «Валентино», начищенные туфли, манжеты сияюще-белой рубашки выглядывают из рукавов на положенные два сантиметра…
– Не жарко? – Настя оделась в меру фривольно, но с претензией на серьезность – темно-синее, до колен, открытое платье и туфли от «Феррагамо». Волосы оставила в мнимо-пышном беспорядке – лишь парикмахер мог определить, что «беспорядок» обошелся долларов в пятьсот, – и теперь при каждом ее шаге каштановая корона вспыхивала на солнце миллионом темных искр.
– Человека встречают по одежде, – Назар, улыбаясь, галантно выставил локоть.
Девушка взяла его под руку; медленно поднялись на белые мраморные ступени, вошли в темную прохладную залу.
– Красивые фигуры, – Настя кивнула назад, где остались бронзовые воители.
– Символы вечной борьбы добра и зла. Змея, лев… по мне, безвкусно, учитывая прочий антураж.
– Мне понравились, – она с интересом осматривалась.
Зала размером с хорошую двухкомнатную квартиру отделана в стиле салона девятнадцатого века. Деревянные стены отливали теплым золотом, возле стен – диванчики вокруг резных столиков, на столешницах – коробки с сигарами и блестящий глянец журнальных обложек. Ноги утопали в пушистом, пружинистом ворсе темного ковра с изображением охоты на мамонта. Сразу бросались в глаза несколько картин – Настя была не сильна в живописи, но и она сумела узнать «Утро в сосновом лесу» и «Казаки пишут письмо…». Возле дальней стены поблескивала разномастными бутылками широкая барная стойка с придвинутыми к ней четырьмя высокими стульями.
– Красиво… – она встала возле картины с медведями. – Как настоящая.
– Она и есть настоящая, – Назар встал рядом. – Первый вариант, отвергнутый Шишкиным из-за какого-то брака. Дорогая игрушка, – в его голосе сквозило равнодушие. – Ладно, пойдем: хозяин ждет на балконе.
Они поднялись по темно-коричневой деревянной лестнице, прошли несколько метров широким коридором и оказались на большом, метров двадцать, балконе со столиком и расставленными вокруг него старинными резными стульями. Хозяин дома сидел спиной, держа в руках круглый бокал с вином.
– Здравствуйте, Михаил Игнатьевич, – Настя остановилась в нескольких метрах. – Рада познакомиться.
Хорошевский повернулся, вперив в девушку настороженные темные глаза.
Для своих шестидесяти девяти Палач сохранился идеально – гладкое, почти без морщин, лицо; темные волосы серебрятся по бокам (Настя чисто случайно знала, что к нему тайно ездит парикмахер для окраски); мощное телосложение – не грузное, именно мощное: при весе чуть более ста килограммов Хорошевский двигался удивительно быстро. На среднем пальце левой руки Настя рассмотрела широкий золотой перстень с черным камнем посередине и золотым причудливым вензелем – такой же, большой, она видела на въездных воротах. Из-под золота выглядывала часть другого, вечносинего перстня – след буйной, давно ушедшей молодости. Одет Палач, несмотря на жару, в белые плотные брюки и белую же рубашку, застегнутую до ворота.
Поизучав некоторое время девушку, хозяин молча указал рукой на соседний стул.
– Я вас оставлю, – Назар ободряюще улыбнулся Насте и вышел.
– Значит, получила компанию моего старого друга Князя? – старик едва заметно махнул рукой: будто по волшебству на балконе вырос охранник, поставил такой же круглый, как у хозяина, бокал. Хорошевский взял бутылку и налил в него темно-алое, густое вино. – Подарок друзей из Грузии. У нас не купить.
– Благодарю, – девушка пригубила изумительный напиток. – Спасибо за встречу, Михаил Игнатьевич: я знаю, как вы заняты.
«И знаю, что ты параноик…»
– Скажу честно, любопытно познакомиться. – Палач улыбнулся, но злое лицо приятнее не стало. – Такая молодая – и вдруг хозяйка бизнеса! Не скажешь, чем заслужила компанию? – В словах гнусный намек, но Настя спокойно улыбалась: злость – удел слабых…
– Умом, усердием и трудолюбием. Шеф, Луганский, оценил по достоинству.
Хорошевский кивнул, по-видимому, довольный ответом. Черты его лица немного смягчились.
– Зачем хотела меня видеть? – он отпил маленький глоток, полюбовался игрой света на краю бокала. – Мы, старики, не привыкли, что молодые леди ищут встречи.
Настя рассчитывала, что он первым заговорит о бойцах, о похищении… но и для другого начала заготовлен вариант.
– Михаил Игнатьевич, вы, безусловно, слышали о последних событиях в городе… Стрельба по полиции, пропажи известных людей, убийства… – горло сдавил ком, но она быстро подавила волнение, – известных вам личностей.
– Князя имеешь в виду?
– Да. В том числе.
– Ну… – поторопил Хорошевский, когда пауза затянулась. – При чем тут я?
– Такого беспредела давно не было: мешает он бизнесу, многие люди теряют деньги: озлобленная полиция – страшный враг, вам это известно. – Палач кивнул, прикрыв глаза. – Стало известно, что за неудобными событиями стоит некая женщина…
Поймала! Все тело Хорошевского будто напружинилось, окаменело, глаза сузились в яростном прищуре… Длилось всего мгновение – он снова сидел, расслабленно щурясь, но этой секунды хватило, чтобы Настя поняла – женщина хозяину знакома; более того, он переживает, нервничает: знакома довольно близко!
– Женщина? – прозвучало с угрозой; кашлянув, заговорил доброжелательнее: – Настенька, вы, женщины, можете быть жестокими, коварными, хитрыми… единственное, чего нет, – логического мышления… не обижайся. – Настя с улыбкой кивнула. – В случившихся событиях виден холодный, трезвый расчет. Не думай, что я не интересовался – люди проверили все, что можно: уверен, тут причастен кто-то влиятельный, способный на жесткие решения.
– Вроде вас?
Хорошевский хмыкнул, отпил глоток:
– Да, пожалуй, вроде меня, – он поставил бокал на стол, по краю скатилась большая рубиновая капля и разбежалась по белому мрамору стола. – Но, как ты сказала, бизнес есть бизнес – мой, не сомневайся, страдает не меньше от этой «непонятки».
– Так, может, стоит объединиться, решить проблему? – Настя внимательно следила за хозяином, но он больше не проявлял эмоций.
«Ну же, давай о моих бойцах…»
– Объединиться? – Хорошевский сделал задумчивый вид, потом отрицательно помотал головой. – Нет, не думаю. Мы с Князем… пардон, теперь с вами идем разными дорогами. Иногда приходится решать совместные вопросы, но хотелось бы делать это как можно реже.
