Лариса Соболева - Будет ночь – она вернется...
Прошло тридцать пять минут. В тот миг, когда Алина решилась выйти из укрытия, испуганно екнуло сердце – снова шуршание камней! Она замерла. Частое дыхание, которое раздалось совсем близко, переполнило Алину ужасом. Но это была собака. Дворняга. Она спустилась сверху, уставилась на Алину. Чья это собака? Вдруг тех двоих?
– Пошла вон! – шепотом приказала ей Алина.
Собака жалобно заскулила. Собираясь долгое время провести в одиночестве, Алина купила в буфете воды и два бутерброда. Какие бы ни были разочарования, а голод – не тетка. Рискуя обнаружить себя, она достала из сумки сверток, раскрыла его и кинула бутерброды собаке. Та съела только сыр и колбасу, хлеб не тронула, завиляла хвостом.
Больше невозможно здесь торчать, Алина выползла из-под скалы… а тело одеревенело, ноги не слушались. Панически оглядевшись, она едва не закричала от радости. Наверху никого не было. Подхватив сумку и полотенце, Алина помчалась в пансионат, соскальзывая с валунов и сбивая в кровь ноги.
Уже на территории пансионата она перевела дыхание, рухнув в шезлонг. На пляже – никого. Впрочем, уже почти семь часов, солнце село, наступили долгие сумерки, а темнота здесь приходит внезапно – раз, и ночь. Алина открутила пробку, зашипела вода в пластиковой бутылке. Она жадно выпила почти половину, откинулась на спинку шезлонга. Ну и нервотрепка была! Посильнее измены мужа. На собственном опыте Алина убедилась, что нет ничего страшнее угрозы для жизни, хотя, возможно, никакой угрозы не было, а просто ей так показалось. Но почему-то, согнувшись в три погибели под скалой, она ощутила всем своим существом животный страх. Наверное, ее пугали не столько слова первого мужчины, сколько его интонация, голос. Голос был дьявольски бесстрастный, ровный. Когда он раздражался, в его интонациях не чувствовалось злости, а лишь пренебрежение, снисходительность или высокомерность. Наверное, это контрабандисты, говорят, на Черном море их полно.
Взглянув на часы, Алина поднялась: скоро ужин, следует переодеться. Она побрела не по аллее к корпусу, а по бездорожью парка, потому что этот путь был короче. О, как ныло тело! Сколько же времени она провела под «козырьком» в неудобной позе? Пришла туда около трех, а те двое – в пять. Час они о чем-то договаривались, Алина не поняла, о чем. И столько времени она практически не шевелилась! В безопасности ей уже казалось, что вела она себя глупо. С чего она взяла, что они опасны? Мало ли кто боится милиции? А ей померещилось: контрабандисты, преступники, живодеры! Смешно.
Алина шла, глядя под ноги. Все равно некий холодок пробегал по спине, стоило вспомнить тех двоих. Интересно, о чем они договаривались? Неожиданно ее кто-то взял за плечи, Алина вскрикнула и подняла голову. Это был Кирилл:
– Извини, если напугал. Я искал тебя повсюду. Алина, ты можешь объяснить, что произошло? О каком постельном расписании ты говорила? Неужели ты разозлилась из-за того, что Лика вошла ко мне в номер?..
Она сначала не поняла, о чем он. Потом вспомнила. Как это мелко по сравнению с недавними страхами! Тем не менее проблема измены вернулась с той же силой. Алина спокойно высвободилась из его рук и холодно сказала:
– Не прикидывайся, что ты не понимаешь причину. Но если хочешь еще и услышать, то да, из-за Лики. Но не потому, что она вошла к тебе. Это я вошла не вовремя. А как бы ты поступил, увидев у меня мужчину со спущенными штанами?
– При чем здесь спущенные… Я был одет.
– Зато она была раздета. Во всяком случае, я успела увидеть, как Лика спешно натягивает верхнюю часть сарафана, пряча обнаженную грудь. В подобных ситуациях я предпочитаю уйти. А ты ждал другого? В общем, хватит об этом.
Она побежала к корпусу, а Кирилл развел в стороны руки.
Глава 21
В это время Кристина целенаправленно шагала к Эдварду, ругая себя самыми плохими словами: «Ну, что я за идиотка! Зачем согласилась? Эту чертову Лику родила ядовитая гадюка. Ей становится плохо, когда кому-то хорошо. Ну, почему я не отказалась? Дура, дура, дура!»
Но она не остановилась и не рассказала Любочке, шагавшей рядом, что Лика придумала пакость, а Кристину попросила об одной-единственной услуге. Возмущенная до глубины души поведением подружки, Кристина послушно побежала к Любочке с предложением. Ах, какой закат! Прелесть! Срочно надо сфотографироваться на фоне закатного моря и волн. Кто сфотографирует? Кристина искала парней, но не нашла ни одного, остался один Эдвард. Только нельзя терять ни минуты – стемнеет. Обе рванули к нему.
Примитивно. А как оправдать свое появление в его номере, да еще с Любочкой? Но Лика, если Кристина не выполнит ее просьбу, превратит отдых в ад. На что она способна – известно только рогатому и хвостатому сатане. Возьмет и приедет в Ростов, наговорит мужу Кристины гадостей… Нет, лучше с ней жить в мире. Кристина уже мечтала не о сексе, а о покое, мечтала уехать домой и навсегда распрощаться с Ликой.
В номер постучала Любочка и почти сразу открыла дверь. Эдвард панически закричал: «Кто там?» – а они уже миновали прихожую, очутились в комнате. Их очам предстала странная картина: на ложе лежала Лика, над ней склонился Эдвард, поставив одно колено на кровать и держа ее за голову, будто собирался удушить. Заслышав шум, он повернулся к вошедшим девушкам и растерянно пробормотал:
– Ей стало плохо… Я не знаю, что делать…
Любочка отбросила в сторону сумку и кинулась к ним.
– Не стой истуканом! Принеси мокрое полотенце! – крикнула она Эдварду. Тот умчался в ванную, а Любочка затрясла «бесчувственную». – Лика! Очнись! Лика! Кристина, что ты стоишь? Помоги!
– Я не медик, – уселась в кресло Кристина, достала сигарету, закурила.
– Не кури здесь! – командовала Любочка и бросилась открывать балконную дверь. – Ей нужен воздух…
– Сигаретный дым ее воскресит, – пробубнила Кристина.
– Вызывай «Скорую»! – приказала Любочка вернувшемуся Эдварду, забирая полотенце. Тот кинулся к телефону. В это время Лика издала стон, на что Кристина тихонько прыснула, а Любочка приступила хлестать по щекам «бесчувственную»: – Она открыла глаза. Лика! Лика!
– Черт, занято! – Эдвард был поглощен лишь телефоном.
– Что такое? – вдруг села на кровати Лика, театрально приложив тыльную сторону ладони ко лбу.
– Ты, дорогая, – выпустив струю дыма, пропела Кристина, – грохнулась в обморок. Ты случайно не беременная? Сейчас приедет «Скорая», поставит диагноз…
– Не смейте вызывать «Скорую»! – очень уж живо для умирающей запищала Лика. – Мне хорошо. Просто отлично…
– Врач должен осмотреть тебя, – размахивая трубкой от волнения, произнес Эдвард.
– Не должен! – огрызнулась Лика. – Со мной такое бывает. Из-за недостатка гемоглобина. Это не опасно и проходит быстро. Видите? – Она спрыгнула с кровати. – Полный порядок. Как ничего и не было. Извини, Эдвард, что тебе пришлось…
– Ничего, ничего, – залепетал он. – Любе скажи спасибо.
– Спасибо, милая, – и с чувством искренней благодарности Лика обняла Любочку. – Ну, мы с Кристиной пойдем.
Выйдя от Эдварда, Лика переменилась в лице, заодно перевоплотившись в обозлившуюся мегеру. «Не привыкла девушка к неудачам», – посмеивалась про себя Кристина, не поспевая шагать за ней. Лика выскочила под навес корпуса… а там был Кирилл. В который раз Кристина поразилась: маски Лика меняет, как на компьютере страницы, – она уже улыбалась:
– О, Кирилл. Привет. Все думаешь?
Кристина напряглась, переводя настороженные глаза с него на Лику. А он смотрел на них недобро, ой, плохо смотрел… На всякий случай Кристина отступила.
– Что ты устроила у меня в номере? – выговорил Кирилл мрачно.
– Когда? – наивно хлопнула глазами Лика, затем вспомнила: – А… когда я пришла к тебе? (Он молчал, нехорошо молчал, будто собирался стереть Лику и Кристину в мелкий-мелкий порошок.) А что я устроила?
– Что ты сделала за моей спиной? – требовал он определенного ответа. – Почему тебя видела Алина с голой грудью? Когда ты успела снять с себя платье и надеть?
– Я? – вытаращилась та, притом выглядела невиннее первоклассницы. Кристина продолжала незаметно отступать. Пусть сами разбираются, ей под горячую руку попадать нет охоты. – Я с голой?.. Шутишь? Это Алина так сказала? – Теперь Лику одолел благородный гнев. – Уволь меня от разборок! Я не виновата, если она решила дать тебе отставку, а в качестве причины приплела мою грудь. Это глупо и подло! Так и передай ей.
– Лика, – он приблизился к ней, от ярости сжимая челюсти, – я не стану обсуждать твой поступок и выяснять, почему ты это сделала. Но предупреждаю: держись от меня подальше. Я не выношу блядей!
Кирилл скрылся в корпусе, а Лика хватала ртом воздух, как рыбка без водички, выброшенная безжалостной волной на берег. Видимо, ее изысканные ушки впервые услышали нецензурную лексику в свой адрес. Наконец она набрала достаточно воздуха, чтобы выпалить Кристине:
