Михаил Март - Загляни ей в глаза: повести
Охранник, постоянно дежуривший у лифта, повернул ключ под кнопкой вызова, потом нажал на нее.
— Прекрасно выглядите, Ирина Борисовна.
— Ты хотел сказать «стильно». Согласна. Профессия обязывает. Прекрасно я выглядела лет десять назад, сейчас возраст не позволяет.
— Но…
— Молчи, Егор. Ты мне не подчиняешься, и лесть тебе не идет.
Двери открылись, женщина вошла в зеркальную кабину, посреди которой стояло кресло. Она нажала на кнопку «пентхауз». Скоростной лифт улетел вверх.
В кабинете хозяина не оказалось. Ирина увидела приоткрытую дверь, закамуфлированную под книжный стеллаж, тихонько подошла ближе и заглянула. Вольнов стоял к ней спиной и слушал разговор, доносившийся из динамика. На огромном мониторе компьютера бегали цифры, вспыхивали какие-то огоньки. Голос Кости женщина узнала сразу, другой мужской голос ей был незнаком.
Ирина замерла на пороге.
— Ты меня удивляешь, Олег, предстоит серьезное расследование. О каком отпуске может идти речь!
— То же самое я слышал два года назад и в прошлом году. Хватит, Костя! У меня в редакции собраны лучшие силы, люди справятся без меня. Мой зам — опытный парень. Понимаешь, я не могу обманывать Лору третий год подряд, она меня бросит и правильно сделает.
— После окончания дела твой гонорар будет удвоен. Отпуск два месяца за счет холдинга. Лети хоть на Луну, мы все оплатим. Только не сейчас.
— Бесполезный разговор. Приказ подписан, билеты куплены, чемоданы собраны.
— Хочешь накликать беду? Не зли хозяина, он этого не терпит.
— Кто, как не он, кричит о демократии, справедливости и достоинстве на каждом углу? Надел на всех журналистов кандалы, посадил на галеры, и мы под звуки его барабана гребем веслами в поте лица. Мою уборщицу уволили за то, что, уходя, она свет забыла выключить! А у нее двое детей, между прочим. Тиран в маске ангела. Со мной его фокусы не пройдут.
Из динамика послышался хлопок двери. Ирина перебежала к окну и спряталась за занавеской. Сейчас лучше не попадаться под руку. Вольнов пулей вылетел из потайной комнаты и направился к лифту.
В кабинет Цимбала вошли двое прилично одетых мужчин. Он пожал им руки и пригласил сесть к журнальному столику, на котором лежала какая-то сложная схема.
— Сейф на седьмом этаже в этой комнате, — начал Цимбал без предисловий. — Схема сигнализации прилагается. Никакой ювелирной работы не требуется, можете взламывать ломом. Соберете всю наличность в мешки и принесете сюда. Акция вам зачтется — в ближайший год к вам никто цепляться не станет, оставайтесь «вольными каменщиками». Главное — обойдитесь без мокрухи. Всю картинку испортите.
Тот, что покоренастее, тихо заговорил:
— Послушай, Костя, речь идет об офисе главного дилера «Ниссан». Они поднимут на уши всех силовиков. Нами займутся в первую очередь.
— Кого-либо поднять на уши можем только мы. У милиции есть свои претензии к дилерам, и они им на помощь не придут. Вас с мешками денег среди ночи не задержит даже дорожный патруль. Все согласовано на всех уровнях.
— Мы вам верим, не первый год в одной упряжке ходим.
— Вот-вот, и я о том же.
Обозленный Павел забыл выключить аппаратуру, поэтому Ирина услышала и этот разговор. Она вставила чистый диск и включила программу копирования.
6.В приемную Громова вбежала девушка с папками.
— Валентина Иванна, по нашему коридору идет сам Вольнов, — выпалила она с придыханием.
— И что в этом странного? — невозмутимо спросила секретарша, но все же встала, поправила юбку и вошла в кабинет Громова.
Олег, закинув ноги на стол, трепался с кем-то по телефону.
— По нашему коридору дефилирует босс, — сообщила она.
— Уже не дефилирует, — раздался голос за ее спиной. — Прибыл на конечный пункт.
Громов скинул ноги со стола.
Всегда бледное лицо секретарши стало пунцовым.
— У вас тут неплохо. А зачем вам грифельная доска? Олег встал, но Вольнов подал знак сесть и сам сел у окна, в трех метрах от письменного стола.
— Мы работаем своими методами, и как вам известно, они себя оправдывают. Милицию интересует конкретная информация. Факты, вещдоки, свидетели. Мы собираем полный пакет, вплоть до сплетен, и записываем на доску. Просеиваем мусор, ненужное стираем, новое добавляем. Но если даже бредовая идея цепляется за что-то, мы пускаем ее в разработку. Звенья вытягиваются в цепочку, и наши версии редко совпадают с официальными. Так было с делом Горелова, три года назад несправедливо осужденного на пожизненное заключение. На нашем счету немало подобных случаев.
— Грамотный, квалифицированный подход.
Вольнов оглядел секретаршу с ног до головы, и ее сдуло, словно пушинку ветром.
— Не хотелось бы с вами расставаться, Олег. На таких людях, как вы, держится сегодняшняя достойная пресса. Вы не хотите помочь нам — я не захочу помочь вам. Неужели смазливая девчонка дороже карьеры и любимой работы? Нам грозит опасность, и в ваших силах вместе со своей командой ее предотвратить. Подумайте только, каждый ваш рядовой сотрудник получает генеральскую ставку. О вас и говорить не приходится.
— Начнем с того, что я не вижу никакой угрозы. Делать из мухи слона мы можем. Обыватель хавает нашу белиберду. По сути, ничего не происходит и вряд ли произойдет.
Вольнов встал:
— Даю вам на размышление семь минут. Если вы не позвоните, считайте себя уволенным. Мало того, вы будете внесены в черные списки всех издательств и редакций. Даже дешевая газетенка не пустит вас на порог.
Он вышел из кабинета так же тихо, как вошел. Олег снял трубку и набрал номер.
— Лора! Можешь плясать от радости. У меня появилось свободное время, я готов починить все замки на даче и даже мыть за собой посуду… через день хотя бы.
— Ты уже с утра стал пить?
— Нет. Я уволен. Мое имя внесено золотыми буквами во все черные списки. Да здравствует свобода!
— Значит, ты не пьяный, ты сумасшедший!
На следующее утро Олег подъехал к своему любимому киоску на новом «БМВ».
— Привет, Гриша. Мои газетки.
— Одна осталась, правда, не для тебя берег, Олежек, тебе же теперь прессу в кабинет на блюде приносят.
— С сегодняшнего дня я в отпуске.
— Как всегда, шикарно выглядишь, жаль только, что твоя слабость к пестрым галстукам остается неизменной.
Получив свежий номер собственной газеты, Олег развернул его и был буквально убит гигантским заголовком на полстраницы: «Они уже в городе!»
На этот раз имелись три приличных снимка раскуроченного сейфа.
Олег бегло прочитал статью, достал сотовый телефон и набрал номер:
— Илья? Ты был там?
— Был.
— Можешь выйти? Я подъеду к прокуратуре через десять минут. Жди меня в кофейне.
Как и обещал, Олег был на месте через десять минут. Вербицкий в форме подполковника юстиции сидел у окна с чашкой кофе в руках. Олег сел напротив.
— Ну что?
— У меня спрашиваешь? Спроси у своих, они больше знают. У всех твоих архаровцев есть допуск куда угодно, подписанный мэром.
— И у меня такой есть. Я о другом. Какое впечатление?
— Послушай меня, Олежек. Прокуратуру вызвал менеджер офиса. Убийство! Приехали. Охранники живы, их только оглушили. Нам там делать нечего. Угрозыск взял дело в свои руки — ради бога.
— Сколько сняли?
— Миллионов сто. Рублей, разумеется. Накануне утром главбух попал под машину. Ничего серьезного, ногу сломал. Документы для банка подготовить не успели и оставили деньги в офисе.
— Значит, все продумано. Беглые с эшелона деталей знать не могли, в совпадения я не верю. Что тебе удалось узнать о побеге?
— Ничего. Я работаю в городской прокуратуре, «железка» ко мне никаким боком не относится. Запрос в Москву дал. На мокрушника в картотеке что-то найдется, а на шнифера в МВД концы искать надо. От них мы только отписки получаем.
— Значит, тебя в сторону отодвинули?
— Радуйся. Все козыри у тебя.
— Меня уволили, так как в халдеи не гожусь.
— А зря. У тебя получалось.
— Значит, для привлечения прокуратуры нужен труп…
— Ты сам все знаешь. Мне пора, Олег.
Вербицкий вышел из кафе. Громов наблюдал за ним в окно.
7.Черная «десятка» остановилась возле площади Фонтанов. Мужчина атлетического сложения, стоявший на обочине с чемоданом в руках, сел на заднее сиденье, и машина двинулась дальше. За рулем был Цимбал, пассажиром — один из вчерашних визитеров, получивших схему.
— Как все прошло? — спросил Константин.
— Как по маслу.
— Кто бы сомневался. Статью читали?
— Ловко. А если беглецы в городе?
— Уже в обезьянниках. Там, на сиденье, папка, в ней вторая схема. Сработаете через сутки.
— Такого уговора у нас не было.
— Вы будете работать столько, сколько мы сочтем нужным, если не хотите потерять контроль над рынками области. На вас материалов набралось больше, чем на беглых зеков. Взять вас ничего не стоит, такое количество недвижимости вы не бросите. Вам расчищают дорожку, никакого риска.
