Андрей Анисимов - Завещание сына
– Покажите в объектив удостоверение.
Ерожин покрутил головой и, обнаружив видеокамеру, раскрыл перед ее глазком свою книжечку.
– Входите.
Ворота медленно и бесшумно поползли внутрь, открывая глазам лужайку с декоративными кустами. Травку забелил снежок, но под ним угадывался идеально подстриженный газон. Ерожин шагнул в образовавшийся проход и по гранитным плитам, мимо столбов со светильниками, имитирующими старинные газовые фонари, направился к крыльцу.
– Ни хрена себе домик! – усмехнулся он. – Я и не знал, что в центре старой Москвы, такое понастроили…!
В холле у него еще раз проверили документы, но теперь в удостоверение заглядывал не объектив камеры, а глаз живого стража подъезда.
– Сейчас я вас свяжу с Игорем Михайловичем, – предупредил охранник в камуфляжном костюме и, набрав номер по мобильному, сообщил, что Вярцева желает видеть подполковник с Петровки, после чего Ерожин взял трубку.
– Здравствуйте, Игорь Михайлович, мы с вами не так давно говорили по телефону, только не знали имен друг друга. Теперь мне необходимо переговорить с вами лично.
– Поднимайтесь, хотя не представляю, чем смогу помочь подполковнику милиции.
Петр Григорьевич вступил в мерцающий серебром лифт. Металлическая кабина напоминала атрибут космодрома. Он нажал на седьмую кнопку и плавно поплыл ввысь. Лестничная площадка поразила размерами и пальмой. Тропическое растение распустило веер ветвей под самым потолком. Отделанная орехом дверь раскрылась, и навстречу гостю не спеша выплыл высокий, атлетического сложения мужчина в белом махровом халате.
– Пока вы поднимались, голубчик, я припоминал ваш голос. И знаете, вспомнил.
– Я не сомневался, – улыбнулся Ерожин, оглядывая интерьер. – Теперь я знаю, как выглядит рай.
– Ну-ну, – скептически изрек хозяин, пропуская названого гостя в прихожую.
Подполковник снял куртку и проследовал в глубь апартаментов. Шиком квартира милиционера не удивила. В подобных домах ему бывать доводилось, и он сумел составить представление о вкусах новой буржуазии. Их жилища мало разнились между собой. Полированная, под старину, мебель, золоченая, под старину, бронза, огромный японский телевизор и компьютер в кабинете. Подобный набор он пронаблюдал и здесь, пока его вели в бар.
– Коньяк, бренди, водка, чай? – предложил хозяин, указывая на глубокое кресло, обтянутое пятнистым мехом.
– Для водки рано, для коньяка поздно. Давайте сначала побеседуем, – отказался подполковник.
– Как прикажете, голубчик, – безразлично согласился Игорь Михайлович, усаживаясь напротив. – Простите, что в халате, но вы так неожиданно. Я весь внимание.
– Должен сознаться, что не случайно набрал номер телефона виллы в поселке Внукова, – осторожно начал Ерожин.
– Увидев вас, я догадался, – тем же безразличным тоном сообщил Вярцев.
– Дело в том, что, когда мы с вами беседовали, вы думали, что умираете, а я подозревал, что вы совершенно здоровы. Поэтому очень признателен за вашу откровенность.
– В чем она выражалась?
Ерожин отметил, что хозяин побледнел и в глазах у него появилось замешательство:
– Вы сразу признались, что собрались на тот свет.
– Допустим. Но с чего вы взяли, что я совершенно здоров?
– Тогда я подозревал, а сейчас знаю точно. Вы умный человек, а попались почти на голый крючок. Вот ваша флюорография с заключением рентгенолога той самой поликлиники. У вас нет болезни, вы жертва аферы врача. – И Ерожин протянул хозяину конверт со снимками и выпиской.
– Зачем он это сделал? Его же могут убить? – удивился Вярцев.
– Его уже убили. Крапивников мертв.
– Вот оно что. Теперь понятно, чем вызван ваш визит. Его укокошил один из «умирающих», и вы подозреваете меня.
– Такую версию я имею в виду. Но вас не подозреваю.
– Очень великодушно, голубчик, с вашей стороны.
– Дело вовсе не в великодушии. Вы до моего прихода не знали, что оказались жертвой аферы, и не могли желать мести.
– Логично.
– Скажите честно, вы съехали с виллы, потому что вам предложили лечение. Я прав? Вам предложили знахаря?
– Да, это так.
– Вы должны мне помочь. Знахарь – участник аферы. С его помощью я могу поймать всех, кто решил вас облапошить.
– Я ничего никому не должен. За собственную глупость я расплатился сполна.
– Но зачем вам покрывать этих мерзавцев?
– Поздно, подполковник. Я уже встретился с этим человеком, заплатил ему деньги и получил лекарство. Теперь я понимаю, что это за снадобье…
– Но вы увидите лекаря еще.
– Нет. Он предупредил, что встречается с пациентом только раз.
– Вам это не показалось странным?
– Не показалось. Целитель хороший психолог. Он объяснил свой метод.
– Любопытно.
– Если лекарство подействует, нужды в повторном визите нет. Если не подействует, а он обещал только пятьдесят на пятьдесят, то встречаться тем более не стоит. Мол, боится, что в случае неудачи пациент его убьет.
– Сколько, если не секрет, вы отдали за снадобье?
– Десять тысяч долларов. И оплатил целителю такси, – грустно признался Вярцев.
– Занятный штрих. Во что же вам обошелся транспорт народного лекаря?
– В пятьсот рублей. И он потребовал расписку.
– Расписку на что?
– На десять тысяч долларов. Я написал ему от руки, что снадобье за эти деньги получил.
– Очень любопытно… А пятьсот рублей вы в расписке не указали?
– Нет, он просил расписаться только за доллары.
– Вы писали расписку своей ручкой?
– Нет, он мне дал свою.
– Не помните, как она выглядела?
Вярцев задумался:
– Белая, с золотым наконечником.
– Надпись на ручке не разглядели?
– Там были какие-то буквы, но мне было не до их чтения.
– Вы бы эту ручку узнали?
– Возможно, да, возможно, нет.
– Когда вы встречались со знахарем?
– Вчера в тринадцать ноль-ноль.
– Где?
– В гостинице «Турист». Третий этаж, триста тринадцатый номер.
– Символично.
– Я тоже так подумал.
– Как он выглядел?
– Никак. Не большой и не маленький. Лицом немного на лиса смахивает. Ни усов, ни бороды. Одет во что-то дешевенькое, а часы «Роллекс» и в булавке на галстуке бриллиантик карата в два.
– Не фальшивый?
– Могу вас уверить, голубчик, что нет. В камешках немного разбираюсь.
– Лысый? Седой? Брюнет? Блондин?
– Волосы нормальные, скорей густые. Седины не заметил, а цвета не запомнил. Но не блондин.
– В разговоре характерных особенностей не услышали? Особые словечки, сорные добавки, ругательства?
– Нормальная русская речь. Голос тихий, даже вкрадчивый.
– Какие чувства он у вас вызвал?
– Какие чувства может вызвать человек, обещающий вам жизнь?
– За десять тысяч долларов?
– Не вижу разницы…
Ерожин извинился, достал мобильный телефон, позвонил в управление и вызвал в гостиницу «Турист» следственную бригаду. Убрав трубку в карман, еще раз извинился и задал очередной вопрос:
– Вы страховку оформили?
– Я должен отвечать?
– Если ответите, мне это поможет.
– Вы расследуете убийство жулика, который меня жестоко наказал. Наказал, не только обворовав, но и унизив. Почему я должен помогать найти его убийцу? А если ему отомстил кто-то из обиженных?
– Во-первых, убийца доктора, вполне возможно, вовсе не жертва, а сам причастен к афере. Во-вторых, это моя работа, – улыбнулся Ерожин.
– Ваша откровенность, голубчик, подкупает. Да, я оформил страховку.
– Зачем? Вы, как я вижу, холостяк. Или у вас есть бедная мама пенсионерка?
– Я разведен и у меня растет сынишка. Я оформил страховку на него. Сын получил бы деньги в двадцать один год.
– Как называется страховая компания, с которой вы заключили договор?
– «Забота», если вам это интересно.
– Сколько вы вложили денег в страховой полис?
– В общей сложности пятьдесят тысяч долларов. Есть еще вопросы?
– Вы предлагали выпить. Если не передумали, налейте мне немного коньяку, – улыбнулся Ерожин. – Я бы выпил за ваше здоровье. Ведь теперь вам ничего не грозит. И заметьте, эту новость я принес совершенно бесплатно.
Игорь Михайлович с тем же безразличным выражением поднялся с кресла, открыл бар и вынул бутылку французского коньяка.
– Не сочтите за позу, подполковник, я с вами не лицемерю. После этой истории мне на деньги плевать. Я перестал воспринимать их как нечто важное. Деньги превратились в абстракцию, в символ, в пыль. Может, это пройдет, а может, и нет.
– Чем же вы будете жить? Вы же деловой человек.
– А чем живете вы?
– Работой и любовью. Я люблю свою жену.
– Жена – это привычка.
– Нет, у меня с женой роман. Мы каждый раз встречаемся, как влюбленные под часами.
– И вы не изменяете ей? По вашим котовским глазкам этого не скажешь.
– Случалось, но потом мне бывало стыдно.
– Вы счастливый человек.
– Не жалуюсь. Я перед вами разделся, теперь ваша очередь. Если бросите зарабатывать деньги, чем будете жить?
