Джеймс Чейз - Этот путь для савана
Она смотрела на него. Губы ее дрожали.
– Вы, действительно, в это верите?
– Именно так все и произошло.
– Нет, не так! Он был убит. Вы что, собираетесь позволить этому человеку выкрутиться? Вы не можете позволить ему выскользнуть!
– О каком человеке вы говорите? – спросил Конрад, чувствуя дрожь в спине.
– О Маурере! Маурер сделал это! Пит говорил, что он убьет его, и он сделал это!
– Маурер не убивал Вайнера, – терпеливо сказал Конрад. – Вы напрасно так думаете. Это был несчастный случай.
– Но это не был несчастный случай!
– Послушайте, идите, пожалуйста, и ложитесь. Вы взволнованы, и я понимаю вас. Вы должны оставить это нам. Никто бы не смог добраться до Вайнера. Я в этом уверен.
– Я собираюсь вам кое-что рассказать, – горячо сказала она – Маурер должен заплатить за это. Меня теперь не волнует, что будет со мной. Я дам показания, которые вы хотите. Я действительно видела Маурера в Тупике! Он действительно убил Джун Арно! Я видела, как он это делал!
Чарльз Форест и Мак Кен вышли из полицейской машины и взбежали по ступенькам на веранду охотничьего домика, согнувшись под дождем.
Конрад вышел им навстречу. Все трое вошли в большую гостиную, и пока Мак Кен снимал шляпу, Конрад сказал:
– Она собирается говорить! Мы, наконец, прижали Маурера! Она действительно видела, как он убил Джун!
Мак Кен застыл и уставился на Конрада. Его мясистое лицо стало багровым, а глаза налились кровью.
– Тогда, какого черта, она раньше молчала, – прорычал он.
– Эта целая история, – ответил Конрад. – Вам лучше выслушать ее самим.
Мак Кен бросил плащ на спинку кресла и медленно направился тяжелыми шагами к камину. “Если это правда, – подумал он, – то с Маурером покончено”. Мак Кен не обманывался на счет того, что Маурер пойдет на электрический стул, не раскрыв всех своих делишек, и, конечно, он не станет молчать о деньгах, которые платил ему. Он был встревожен и с трудом скрывал это.
– Вы уверены, что она не лжет? – спросил он Конрада.
– Да, уверен, – ответил тот. – Но вы сами сможете судить, когда услышите, что она рассказывает. Форест сел и достал сигару.
– Вначале расскажи о Вайнере, – сказал он.
– Рассказывать особенно нечего, – ответил Конрад. – Это был несчастный случай. Принимал сегодня вечером ванну, мы с О'Брайеном отвели его сегодня туда и сержант тщательно осмотрел комнату. Мы ожидали снаружи. Через двадцать минут я сказал Вайнеру, чтобы он выходил, но ответа не последовало. Дверь оказалась запертой. Мы взломали ее и нашли его утонувшим в ванне. Док сказал, что у него следы удара на затылке. Он думает, что Вайнер залез в ванну, потерял сознание, упал назад и ударился головой о краны.
– Обычно все находятся лицом к кранам, когда принимают ванну, – заметил Форест.
Да, но Вайнер, видимо, поступал не так. Во всяком случае, он был мертв в то время, когда мы вытащили его из воды, и уже ничего не смогли сделать.
– Вы совершенно уверены, что никто не мог до него добраться, Пол? Мне кажется подозрительным, что дверь была закрыта на замок.
– Мне тоже показалось, но я уверен, что никто не мог туда проникнуть, в то время, когда он там находился. Окно слишком мало. Даже карлику, чтобы пролезть, понадобилось бы минут десять, а за это время Вайнер мог бы поднять тревогу. Нет, я убежден, что это несчастный случай.
– Хм, это сделало большую дыру в нашем деле, – сказал Форест – Нам нужны свидетели, и Вайнер мог нам их дать.
– Подождите, пока не услышите, что скажет мисс Колеман. Я думаю, вы согласитесь, что ее показания не нуждаются в подтверждении.
– Ну, так чего же мы ждем? – пробурчал Мак Кен.
– Ты хочешь еще что-нибудь сказать мне. Пол? – спросил Форест, игнорируя Мак Кена.
– Да, – Конрад закурил сигарету и продолжил:
– Вы помните говорили, что она, возможно, молчит по личным мотивам? Вы были правы. У нее очень личные мотивы не признаваться в том, что она видела Маурера. Я уже выслушал ее историю и не могу сказать, что целиком порицаю ее за молчание. Она хотела избежать паблисити. Ее имя не Колеман. У нее всемирно известное имя. Ее отцом был Дэвид Тэйлтеллер.
Форес и Мак Кен уставились на него.
– Бостонский душитель? – спросил Форест, и Конрад увидел, как он потрясен.
– Да, он самый. Я не думаю, что есть хотя бы один человек из тех, кто не знает о Тэйлтеллере и не был бы потрясен его ужасными убийствами детей. Вспомните, он был в конце концов пойман на месте преступления и линчеван разъяренной толпой, которая разгромила его дом, убила жену и едва не прикончила дочь. И вот эта дочь и есть Фрэнси Колеман. Теперь вы понимаете, почему она так боялась быть выставленной всем напоказ? Она успешно скрыла свое имя и начала новую жизнь. Последние шесть лет она жила под этим именем и до сих пор об этом знала только Джун Арно, так как Фрэнси верила, что та сохранит ее тайну. Затем Джун была убита и Фрэнси действительно видела, как произошло убийство. Она сразу же поняла, что, если она станет объектом внимания прессы, то быстро обнаружится кто она, и снова на ней будет клеймо дочери наиболее отвратительного убийцы века. Она не могла примириться с этим, и поэтому отказалась признаться, что видела Маурера, и я не осуждаю ее за это. А вы?
– Ну, нет, – медленно сказал Форест. – Это, конечно, особый случай. Но почему она переменила свое решение? Ты сказал, что теперь она решила дать показания.
– О, да, она даст показания. Она думает, что Маурер убил Вайнера, и она не хочет, чтобы Маурер ускользнул от наказания.
– И еще она хочет, чтобы Маурер не ускользнул от наказания за убийство Джун Арно? – ухватился Мак Кен. – Что-то не клеится, не правда ли?
– Джун Арно для нее ничего не значила, в то время как Вайнер значил. Вайнер спас ей жизнь, и его смерть была для нее ударом. Лично я думаю, что она уже несколько дней колебалась, и смерть Вайнера только подтолкнула ее. Психологическая реакция.
– Почему она вообразила, что Маурер убил Вайнера? – резко спросил Мак Кен.
Конрад пожал плечами.
– Я не знаю. Вайнер сказал ей, что Маурер до него доберется, и, я думаю, она поверила ему. Могу сказать, что переубедить ее нельзя. Она не утверждает, будто знает, как Маурер добрался до Вайнера, но она абсолютно уверена, что добрался.
– А ты абсолютно уверен, Пол, что Маурер не добрался? – спокойно спросил Форест.
– Я не могу быть абсолютно уверенным, – раздраженно ответил Конрад, – но, черт меня побери, если я знаю, как бы он смог это сделать.
– Вы оба делаете из Маурера козла отпущения, – вмешался Мак Кен. – Когда вы собираетесь встретиться с этой девушкой?
Конрад повернулся, задетый задиристым тоном Мак Кена. – Послушайте, капитан, я должен напомнить вам, что эта девушка является свидетелем и находится под защитой суда. Я не допущу никаких полицейских приемов во время допроса. Вас пригласили сюда как заинтересованное лицо, но это не дает вам никакого права ставить вопросы так грубо, как, я думаю, вы намереваетесь.
Глаза Мак Кена вспыхнули, а лицо потемнело от бешенства.
– Вы не имеете права разговаривать со мной таким образом… – начал он, но Форест прервал его:
– Имеем, капитан, – сказал он. – Я присоединяюсь ко всему тому, что только что сказал Конрад. Эта девушка важный свидетель, и я присмотрю, чтобы с ней правильно обращались.
– Она сокрыватель фактов! – сказал Мак Кен, с усилием сдерживая свой темперамент. – И вам нечего возразить, чтобы квалифицировать это иначе.
– Ну, ладно, – нетерпеливо сказал Конрад, – пойдем и поговорим с ней. Мы хотим Маурера, и она может нам его дать. Это все, что нам нужно, и успокойтесь.
На мгновение Конрад подумал, что Мак Кен собирается его ударить, но тому удалось сдержать себя.
– О'кей, – согласился он, – пошли к ней.
Все трое поднялись наверх в комнату Фрэнси. Она с побелевшим лицом и темными кругами под глазами стояла у окна. С ней была Мэдж Филдинг.
– Мисс Колеман, это окружной прокурор, – сказал Конрад, – а это капитан полиции Мак Кен. Они пришли выслушать вашу историю. Господа, это мисс Колеман.
Форест подошел ближе и улыбнулся Фрэнси.
– Садитесь, мисс Колеман, – предложил он. – Я рад, что вы собираетесь помочь нам. Я хочу, чтобы вы знали: я полностью понимаю, почему вы до сих пор не сделали заявления, и я хочу, чтобы вы знали, что мы сделаем все, чтобы защитить вас от огласки или неприятных последствии после суда.
Фрэнси подняла на него глаза.
– Благодарю вас, – сказала она и села.
– Вы не возражаете, если ваше заявление будет записано? – продолжал Форест.
– Наоборот. Я хочу, чтобы оно было записано. Конрад подал знак Мэдж, которая подошла к столу, села и открыла приготовленный блокнот.
– Начинайте, – сказал Форест Конраду, – допрос. Конрад подошел к ней.
– Для протокола, мисс Колеман. Вы – Фрэнси Колеман, и у вас в настоящее время нет постоянного адреса, так? Фрэнси посмотрела на него.
