Марина Серова - Три чудовища и красавица
— А вы знаете его фамилию?
— Мудреная какая-то, то ли Гинзбург, то ли Гинеборг. Да, точно, Гинеборг! А вот номер его машины простой — три семерки. Он ведь, как сейчас говорят, счетчик включил, который проценты наматывает. Поэтому Иван ему уже почти шестьсот тысяч стал должен. В кассе триста сорок тысяч оказалось, у нас двадцать тысяч было. В общем, муж хотел еще одно ограбление провернуть в Покровске, идей-то у него очень много разных было, но на чем он остановился, я не знаю. Он, кажется, Мишу тоже хотел к этому подключить.
— А Реутов вместе с ним живет?
— Нет. Василию его видеть ни к чему. Иван сказал мне, что комнатку Мише неподалеку снимает. Я спрашивала у Реутова, что за комнатка, но он ничего мне не сказал, только грустно так улыбнулся, и все. Плохая, наверное, без удобств.
— Тамара, вы думаете, Реутов не догадывается, чем Евстюхин отплатит ему за все услуги?
— Думаю, что нет. Он такой наивный! Надо было хоть намекнуть ему, чтоб спрятался, а паспорт его я бы потом как-нибудь выкрала у мужа и передала бы ему, но не посмела сказать об этом. Знаете, увидела его с цветами, потеряла голову и забыла обо всем на свете. Ну, какая же я дура!
«Еще какая!» — подумала я.
— Тамара, по-моему, вам пора домой, раз скоро должен позвонить муж. Скажите мне адрес Василия, двоюродного брата Ивана.
— Я скажу это только завтра в милиции, в присутствии адвоката. Мне нужны хоть какие-то гарантии.
— Значит, я вам доверяю, раз отпускаю домой, а вы мне не доверяете?
— Я запуталась. Мне страшно. Вы смогли вселить в меня надежду на то, что меня смогут оправдать, а Ивана посадить на всю оставшуюся жизнь, но теперь я понимаю, что она призрачная.
— Нет, не призрачная. Олег Аркадьевич — очень хороший адвокат. Он завтра вас выслушает и скажет, что можно говорить, а о чем следует умолчать. Если правильно расставить акценты, то вы будете выглядеть жертвой мужа-тирана, а не соучастницей всех этих преступлений.
— Вы уверены, что у него получится?
— Когда человек настоящий профессионал, то он, наверное, кое-что умеет. Вы с этим не согласны?
Евстюхина ничего не ответила, только пожала плечами. По существу, самым лучшим для нее было принять мое предложение, и она его приняла. Я отвезла ее поближе к дому и высадила. Мы договорились, что она позвонит своему шефу Зеленскому, скажет, что заболела, я подхвачу ее здесь завтра в восемь утра, и мы поедем на встречу с адвокатом Цыбизовым, а потом в милицию.
По идее, Тамара не заслуживала такого снисхождения, но Татьяна Иванова привыкла держать свое слово, кому бы оно ни было дано! Тем не менее я спросила себя: «Таня, может, твое решение было опрометчивым?» Ответ был однозначным — иного пути засадить Ивана Евстюхина за решетку нет. Ну, рассказала бы я следователю все, что смогла раскопать и домыслить, а где факты и доказательства, которые можно подшить к уголовному делу? Таковых не имеется.
Иван очень тщательно все спланировал. Годы, проведенные в исправительно-трудовом учреждении, не прошли для него даром. «Зона» стала для него настоящим университетом; вместо того, чтобы перевоспитать его, она научила Ивана тому, как совершать разные преступления и оставаться безнаказанным. Удивительно, что Евстюхин так поздно свои теоретические знания применил на практике! Впрочем, может быть, он и раньше преступал закон, только оставался вне подозрений.
Разумеется, сам Иван стал бы отрицать свою вину, Тамара имела полное право не свидетельствовать против мужа. То, что она умеет молчать, я убедилась. Михеева умолкла навеки. Реутов, скорее всего, сегодня же окажется на том свете. Откровенно говоря, мне его совсем не было жалко, ведь он собственноручно убил двух беззащитных женщин. Единственное, о чем я могла сожалеть, так это о том, что картина преступлений без его показаний будет неполной.
Уж мне-то, имеющей высшее юридическое образование и опыт работы в прокуратуре, не знать, как трудно довести дело до суда! Ну что реально я имела в доказательство того, что организатор убийства Ксении Демидовой — Иван Евстюхин, а исполнитель — Михаил Реутов? Ничего. Доказать причастность первого к ограблению магазина значительно проще — у него был мотив и к тому же имелась свидетельница, но наняли-то меня для расследования другого преступления! Вряд ли Демидова удовлетворило бы то, что Евстюхин предстанет перед судом за вооруженный грабеж, а не за убийство. Короче, я пошла по тому пути, который казался мне единственно возможным для наказания организатора убийства.
ГЛАВА 28
На следующее утро, без пятнадцати восемь, я была на условленном месте. Когда маленькая стрелка часов миновала восьмерку, у меня появилось нехорошее предчувствие. Может быть, я ни черта не разбираюсь в людях, а потому напрасно понадеялась на то, что Евстюхина не изменит за ночь своего решения? Мало ли что могло произойти за эти десять часов! Это я спала после многотрудного дня и набиралась сил перед решающей битвой, а Тамара, возможно, всю ночь взвешивала все имеющиеся «за» и «против» и вдруг пришла к выводу, что не должна подставлять своего мужа, какой бы сволочью он ни был! А может, Иван вернулся из затянувшейся «командировки» и спутал все карты? Но тогда Тамара должна была пойти к восьми на работу…
Раздался телефонный звонок, и я мгновенно ответила, даже не посмотрев на дисплей.
— Это вы, Татьяна Александровна? — спросил запыхавшийся мужской голос.
— Да, я. Кто это вы? Что случилось?
— Я ненавижу вас, ненавижу! Как вам не стыдно наживаться на чужом горе! Отец очень доверчивый человек, и вы этим воспользовались. Подавитесь нашими деньгами, они все равно станут вам поперек горла!
— Артем, это ты?
— Да, это я. Я хочу вам сказать, что вы — лицемерка! Вы сказали, что будете третий день работать бесплатно…
— Да, это так.
— Конечно, бесплатно, потому что вчера вы ничего не делали для того, чтобы найти убийцу! Папа вам позвонил и сказал, что убили тетю Веру, но вас это не заинтересовало. Сегодня убили еще одну женщину в нашем подъезде. Наверняка это все один и тот же человек сделал, но вам на это наплевать. Вы взяли четыреста баксов, как с куста, и радуетесь, что существуют дураки, готовые вам платить без всяких гарантий! Я спрятал эти деньги от отца, а он их нашел…
— Артем, я понимаю, что ты ненавидишь меня, это в какой-то степени объяснимо. Но зачем же ты называешь своего отца дураком?
— Потому что он ведет себя глупо.
— Я думаю, что ты вскоре поймешь, что не прав. Артем, скажи — кого убили?
— Не скажу!
— Вашу соседку, Тамару Евстюхину?
— Да, а как вы догадались?
— Мальчик мой…
— Я не ваш мальчик!
— Хорошо, Артем Алексеевич, я, наверное, кое в чем разобралась, если назвала тебе это имя.
Демидов-младший какое-то время молчал, а потом сказал:
— Евстюхину повесили в ее же квартире. Всех троих убили разными способами — маму зарезали ножом, тетю Веру задушили, а тетю Тамару повесили, но я думаю, что это сделал один и тот же человек. Вы должны его искать! Вы обещали!
Признаться, я сначала подумала — Иван вернулся домой, что-то заподозрил и убил жену. Но после слов Артема я поняла, что Тамара повесилась сама.
— Да, Артем, я обязательно его найду, не сомневайся. Милиция уже там?
— Пока нет, но я ее вызвал перед тем, как позвонить вам.
— Так, значит, это ты нашел тетю Тамару?
— Да, я хотел спросить у нее, как омлет делать. Дверь тридцатой квартиры была открыта, я постучал, потом зашел и увидел ее…
— Я через пять минут буду у вас.
Сначала я позвонила Цыбизову, извинилась и отменила встречу. Потом поехала к дому на Нагорной. Я не сомневалась, что Евстюхина повесилась сама, а потому она обязательно должна была оставить предсмертную записку. Скорее всего, Артем, увидев повешенную, сразу же вернулся к себе, чтобы позвонить в милицию, и ничего у Евстюхиных не искал.
Во двор я въехала следом за городской «дежуркой», из которой вышел Кирьянов, а потом еще несколько человек.
— Владимир Сергеевич, — позвала я.
— Так, Иванова, ты уже здесь. Оперативно работаешь, — сурово сказал подполковник, подошел ко мне и, уже сменив тон, спросил: — Как же ты, Танюша, третий труп допустила?
— Это совсем другое. Это не убийство, а самоубийство. Она в какой-то мере причастна к тем двум преступлениям. Я уговорила ее пойти сегодня в милицию и дать показания, но у нее, наверное, не хватило духу свидетельствовать против мужа. А может, она задумалась о том, как будет жить тут дальше.
— Ясненько, — сказал Кирьянов и собрался идти в подъезд, у входа в который его ждали коллеги.
— Володя, можно я пойду с вами?
— Тебе повезло — я здесь за старшего, поэтому можно.
Мы поднялись на восьмой этаж на лифте. На лестничной площадке стоял Артем.
— Это вы, молодой человек, милицию вызывали? — спросил его Кирьянов.
