Юрий Волошин - Гладиатор
Две попытки ликвидации окончились неудачей, с потерями в три человека.
Нынешнее местоположение и предполагаемые действия - неизвестны".
Никитин вздохнул и поставил точку.
Вот именно - неизвестны...
Глава 12
Когда Иван встретился с Крестным и рассказал ему о перестрелке в квартире Лещинского, тот сразу сделал вывод, что события приняли характер открытых военных действий...
Во-первых, Лещинский. Конечно, он просто тварь. Надо было его раздавить раньше. Здесь Крестный ошибся. И он честно признал эту ошибку. Но легче от этого не стало. Все, что Лещинский знает, он, без сомнения, выложит, если его об этом как следует попросят. Хорошо хоть, что знает он немного. И главное, не имеет представления, где искать Крестного...
Квартиру с диспетчером, через которого обычно осуществлялась связь с Лещинским, Крестный распорядился законсервировать, человека - перевести в другое место. При этом за квартирой планировалось установить наблюдение...
Через полчаса после отдачи этого приказа Крестный получил сообщение, из которого стало ясно: он опять опоздал. Посланный им человек напоролся на засаду, хотя и принимал меры предосторожности. Исполнитель вынужден был вступить в перестрелку, и его застрелили прямо в подъезде. Хотя явно намеревались захватить живьем. Следов диспетчера обнаружить не удалось. Вероятно, он уже был на Лубянке.
Больших неприятностей со стороны Лещинского вряд ли стоило опасаться. Он, конечно, мог о чем-то догадываться, например о том, с кем Крестный был еще связан помимо него. Но догадки - это еще не доказательства...
Гораздо большее беспокойство внушал Крестному рассказ Ивана в другой его части: где тот говорил о человеке, сидевшем у Лещинского в домашнем кабинете... Когда Иван влетел туда вслед за китайской вазой, он успел зафиксировать в памяти лицо этого человека, сидящего в кресле у окна. Иван то ли ранил его, то ли убил. Сам Иван склонялся к мнению, что только ранил...
Описание, данное Иваном, очень напоминало Крестному полковника ФСБ Никитина. В прошлом - специалиста по борьбе с терроризмом, а теперь - с организованной преступностью. Проблему составляло даже не то, что Никитин обладал огромным опытом и обширнейшей информацией по этим вопросам. Опытных и информированных людей в ФСБ было навалом, и они Крестного мало беспокоили. Он и сам был не менее опытным и информированным. Проблема заключалась в следующем: по сведениям Крестного, именно Никитин вскоре мог оказаться одним из руководителей недавно созданной и строго засекреченной спецгруппы, носящей название "Белая стрела". Истинного ее назначения никто толком не знал, хотя слухи о ней ходили самые невероятные. Вплоть до того, что создана она вовсе не для борьбы с террористами и преступными сообществами, а для проведения терактов по планам самой службы безопасности.
Не смог пока установить целей создания "Белой стрелы" и Крестный. Но пристальное внимание членов этой организации к нему лично, а также повышенный и, надо сказать, весьма опасный интерес их к Ивану ему чрезвычайно не нравились. Этот новый фактор грозил нарушить все его далеко идущие планы. Осуществление своих планов, как это не было обидно, Крестному приходилось откладывать на неопределенный срок. Но разобраться с "Белой стрелой" следовало уже сейчас. Пока она не разобралась с Крестным.
- ...Ваня, сынок, поверь старому, ушлому вояке, - сказал Крестный Ивану, и тот не уловил и тени искусственности в его открытом тоне, каким Крестный разговаривал с Иваном, когда речь шла об особо важных вещах. - Для нас с тобой это теперь дело номер один. Если это "Белая стрела", если это Никитин, то самый лучший вариант - отлежаться, как будто нет нас с тобой на свете. Я его слишком хорошо знаю. Он на Кубе такую штуку придумал, чтобы поменять правящее семейство, - мы чуть было не начали Карибскую войну, как того и требовало задание. А ведь молодой тогда еще был, зеленый... Рауля Кастро спасла случайность...
- Ты его знаешь? - спросил Иван.
- Знаю ли я его? - переспросил Крестный. - Лучше спроси - знаю ли я себя? Мы с ним погуляли не только в кабаках Сантьяго-де-Куба, но и в ресторанчиках Сантьяго-де-Чили, в борделях Танжера, в притонах Тайбэя, в публичных домах мексиканской Гвадалахары... Я когда-то был с ним вместе. А сейчас мы готовы убить друг друга...
Крестный откровенничал с Иваном, сообщал ему о себе сведения, неизвестные никому из его нынешних сотрудников. Тем не менее он строго дозировал информацию, не позволяя точно установить, кем же он был в прошлой жизни. Хотя и не обманывал Ивана. Никитина он действительно знал хорошо и в самом деле когда-то вместе с ним работал. Ну, скажем, почти вместе. Но сказанного было достаточно, чтобы понять: Никитин - человек очень опасный.
- Почему он хочет меня убить? - перебил Крестного Иван.
- Не знаю, Ваня. Честное слово, не знаю. Где-то встал ты ему поперек дороги. Мы с тобой встали...
- Это твои дела, Крестный, - спокойно, даже безразлично сказал Иван. - Ты и разбирайся. Будет нужна моя помощь - найдешь. Я под пулями ходить привык.
- Нам, Ваня, остается только ждать. Ждать и быть готовыми ответить...
Иван молча вышел.
Отвечать он был готов каждую секунду.
***
...На совещание к генералу Романовскому полковник Никитин пришел ровно через два дня - без костылей, но с тросточкой, на которую тяжело опирался, хотя и пытался сохранить видимость непринужденности движений. Нога отчаянно болела. Правда, рана заживала как на собаке - спасибо медикам...
- А вот и Никитин с раной пришел, - встретил радостным возгласом его появление в своем кабинете Романовский. - Проходите, полковник, садитесь.
"Сам ты сраный", - мысленно огрызнулся Никитин.
Он сел за длинный стол, обтянутый зеленым бархатом, огляделся. Лица были все знакомые - традиционный состав так называемого "неофициального" совещания у Романовского, проводимого еженедельно. "Ну что, торги в разгаре? Или еще не начинали? Меня ждали? - подумал он и усмехнулся. - Вот уж хрен они без меня смогут что-нибудь решить!"
- Итак, - сказал Романовский, - у нас сегодня два вопроса. Первый солнцевский. Ситуацию вы все знаете - этим голодным пидорам стало мало Лужников. Они хотят подмять весь Хамовнический район вплоть до Александровского сада. Мы должны им спасибо еще сказать, что хоть Кремль нам оставили. Паша пробовал с ними вести переговоры... - Романовский сделал паузу, вопросительно поглядев на своего зама по экономическим преступлениям, Павла Большеданова.
Тот кивнул головой.
- ...Результат нулевой. Посылают на хуй.
Большеданов вновь кивнул.
- Жду предложений! - подытожил Романовский.
- У меня бы не послали, - проворчал зам по режиму начальника тюрьмы на улице Матросская Тишина. - Взять их лидера, посадить к нам и опустить. Посмотрим, как тогда посылать будут.
- Вы забываете, - возразил Романовский, - что их лидер и так сидит. У нас.
- Так какого ж хрена?..
- За его освобождение они нам должны... Кстати, Паша, доложи, что у них там с деньгами?
Большеданов вскочил с места.
- За Якоря они расплатились. Он выпущен. Тихий, он же Смирнов, он же Князь, также выпущен. Деньги за него поступили. Козленок сидит у нас. Уже месяц. За него не заплачено ни копейки. Месячные выплаты от них так же не поступают. Мой вывод - наши финансово-пенитенциарные меры мало эффективны...
- Ты пока заткнись со своими выводами, - оборвал его Романовский. Никитин, что за ними числится за последний месяц?
Никитин, стараясь не морщиться, поднялся, сдвинул брови.
- Три убийства первой категории. Бизнесмены из группы "Акведук". Попытка ограбления Новодевичьего монастыря. С перестрелкой на кладбище. У нас были проблемы с патриархом. Он отказывается платить нам, раз мы не можем гарантировать его людям безопасность. Напомню, что четверо монахов были застрелены, потери солнцевских - двое. Патриарх заявил...
Романовский замахал на него рукой, не надо, мол, знаю, знаю...
Никитин пожал плечами и продолжил:
- Предпринята попытка взимать плату с челноков за торговлю в Лужниках. Попытка была нами блокирована. Напомню, что пока экономический контроль за этой территорией осуществляем мы.
Романовский посмотрел на Большеданова. Тот опять вскочил, кивнул и сел.
- Доходы группы за месяц оцениваются суммой порядка четырнадцати миллионов долларов.
- Какого ж хрена они не платят? - вылез снова туповатый зам с Матросской Тишины.
"Потому что решили, что не платить - дешевле", - хмыкнул про себя Никитин, но промолчал.
- Заткнись, - сказал режимщику Романовский. - Ваши предложения, Никитин?
- Я пока воздержусь от предложений. Но могу продолжить.
- Продолжайте, - заинтересовался Романовский.
- Как уже было здесь сказано, мы отпустили на свободу Якоря и Тихого... Он же Смирнов, он же Князь, - передразнил Никитин Пашку Большеданова. - Но в течение четырех дней после выхода из тюрьмы они оба были убиты...
