Марина Серова - Голливудская улыбка демона
– Ксюша, а сколько продуктов вы с Еленой Ивановной нам принесли! Да еще каких – пальчики оближешь! Дед теперь отказывается питаться магазинными сладостями, я ему блинчики по утрам жарю, а он их вашим вареньем намазывает…
– Ой, варенья у нас еще полно! У нас родственники в деревне живут, так вот они нас снабжают экологически чистыми плодами и ягодами. Мы с мамой еще можем вам принести варенье. Аристарх Владиленович какое больше всего предпочитает?
– Клубничное.
– А поехали прямо сейчас к нам! Я тебя с папой познакомлю.
– Нет, лучше отправимся в адвокатскую контору. С восстановлением репутации нельзя медлить.
– Поехали.
Женька встретился нам в коридоре, он спешил куда-то по очень важному делу, поэтому нам пришлось на улице вкратце рассказать ему о том, что СМИ не потрудились донести до населения, чем закончился судебный процесс над Курниковой.
– Да, это моя недоработка. Я должен был проверить, о чем пишут газеты, а о чем молчат. Ксения, не держите на меня зла, я замотался.
– Евгений Павлович, ну что вы, – Курникова залилась румянцем. – Я вам так благодарна! Вы вдвоем с Полинкой спасли меня.
– Это моя работа. А у Полины очень добрая душа. Не переживай, Ксения, не сегодня завтра я свяжусь с главными редакторами местных газет и потребую от них необходимых публикаций. А сейчас, извините, вынужден попрощаться. Меня клиент ждет. – Крючков подошел к своей машине, бросил портфель на заднее сиденье, сел за руль и газанул.
Когда я привезла Курникову домой, она сказала:
– Полина, подожди, я вынесу тебе варенье.
– Это лишнее, – я стала отнекиваться, но Ксюша надавила на нужную клавишу, сказав, что хочет сделать приятное Аристарху Владиленовичу.
Дедуля ни за что бы меня не простил, если бы узнал, от чего я отказалась из чувства ложной скромности. Еще никогда я не получала зарплату в сладкой валюте. Но что с Курниковых еще возьмешь? Жаль, что Ариши дома не оказалось и я не смогла его тотчас попотчевать вареньицем. Говорят, что мужчины, которые любят сладкое, очень добрые. Это справедливо.
Как я и обещала Ксении, в тот же день я позвонила Ярцеву.
– Антон, привет! Что-то я тебя давно не видела. Недавно все твои коллеги как пчелы слетелись в Дом правосудия, а тебя в их числе почему-то не было.
– Так я ж только вчера из больницы выписался. У меня аппендикс вырезали. А ты какой процесс имеешь в виду?
– Над Ксенией Курниковой.
– Так, – глубокомысленно произнес журналист, – и что ты от меня хочешь?
– Антон, понимаешь, дело-то в суде развалилось, все обвинения с Курниковой сняли, но ни одна газета, в том числе и та, в которой ты работаешь, не удосужилась написать об этом. Начало процесса все СМИ подробно осветили, а вот его окончание – никто. Несправедливо это как-то, не находишь?
– Да, непорядок, – согласился со мной Ярцев. – Я завтра пойду в редакцию и узнаю, что там к чему.
* * *Антон позвонил мне на следующий день.
– Здравствуй, Полина! Я кое-что выяснил, но по телефону не стоит это обсуждать. Я сейчас домой еду, что-то шов ноет…
– Это к перемене погоды, наверное.
– Вероятно. Так что ты через часок подъезжай ко мне, здесь все и перетрем.
Я тут же собралась и поехала к Ярцеву, по дороге заскочила в супермаркет, чтобы купить больному фрукты. Меня всегда удивляло, почему местные яблоки стоят в три раза дороже эквадорских бананов. Но дедуля однажды просветил меня на этот счет. Один из его партнеров по преферансу занимался поставками экзотических фруктов. Так вот, оказалось, что банановые пальмы растут в Эквадоре вдоль дорог, как у нас в Горовске березки и тополя. Спелые плоды падают на землю и гниют. Чтобы улицы не превратились в помойку, местные власти разрешают собирать бананы бесплатно, а в особо урожайные годы даже приплачивают сборщикам за усердие. Вот и получается, что цена на бананы складывается только из транспортных и таможенных расходов.
– Полина? Ты? – услышала я и оторвала глаза от прилавка. Передо мной стояла наша «вечная староста» Светка Лапшина.
– Как видишь.
– Хорошо выглядишь.
– Спасибо.
– Слушай, Поля, а тебе Коломиец звонила?
– Да. – Я отвечала односложно, потому что хотела поскорее отвязаться от Лапшиной.
– Что-то вы друг друга ищете. Сначала ты у меня ее координаты спрашивала, потом она – твои. Пересеклись хоть?
– Ага, – кивнула я и положила в корзинку связку бананов.
– Ну вот, значит, я не зря веду свой архив. У меня просто день встреч сегодня какой-то. Вышла из дома и Лизку Гудзееву встретила…
– У нас в группе вроде бы никакой Лизы не было.
– Ой, это моя одноклассница, – сконфузилась Лапшина. – Все в голове перемешалось. Я ведь два архива веду – школьный и институтский. Тебе, конечно, Лизкины проблемы будут до лампочки…
– Конечно, – подтвердила я и стала продвигаться к кассе. Светка встала в очередь за мной.
– Слушай, Полина, а у тебя в нашем театре случайно знакомых нет?
– Нет.
– Жаль. Это я Лизке хотела с работой помочь. Она ведь актриса, Щепкинское училище окончила, в театре играла, но только один сезон, потом контракт закончился, а продлевать его не стали.
– Сочувствую.
– Поля, а ты сериал «Жажда жизни» видела?
– Нет.
– Жаль, Гудзеева там снималась. Правда, не в главной роли, но в двух сериях из ста ее много показывали. Я даже на видик их записала.
– Скажите, а кого она играла? – вклинилась в разговор женщина, стоящая за Лапшиной.
– Официантку Таню.
– Правда? А я ее помню. Значит, эта актриса наша землячка?
– Да, училась со мной в одном классе, – гордо заявила Светка. – По-моему, она очень талантлива, а на работу вот устроиться не может.
Лапшина выложила первой встречной всю информацию про Елизавету Гудзееву. С таким же успехом она могла рассказать посторонним людям и про меня, и про Ужову, про всех-всех-всех. Ее архив надо было закрывать.
– Полина, ты знаешь, что я еще хотела у тебя спросить…
– Извини, Света, мне пора, – расплатившись за покупку, я поспешила сбежать от болтливой старосты.
Минут через десять я уже звонила в квартиру Ярцева.
– Привет журналистам! Вот, это тебе, – я протянула Антону пакет с яблоками и бананами.
– Спасибо, я за время болезни в какое-то травоядное животное превратился, – пожаловался Ярцев, принимая презент. – Тяжелую пищу мне есть пока противопоказано, а молочные продукты я на дух не переношу.
– Ничего, скоро войдешь в привычный режим питания.
– Проходи, садись. Тут, значит, такое дело, – сказал Антон, когда я устроилась в сильно потертом, но очень удобном кресле, стоящем в центре комнаты у журнального столика. – Пока я валялся на больничной койке, вместо меня на криминальные темы писал стажер-третьекурсник. Так вот, я на Серегу хорошенько наехал, и он мне во всем признался. После приговора, на улице, к нему подошла одна женщина, дала взятку и попросила промолчать о том, что все обвинения с Курниковой сняты. Бедный студент повелся на несчастную тысячу и подсунул в тираж другую статью. Я, конечно, устроил парню головомойку…
– Ну и?..
– В общем, так, завтрашний номер уже сверстан, а вот послезавтра выйдет нужная статья.
– Антоша, ты сказал, что стажера подкупила какая-то женщина. Ты догадался уточнить, как она выглядела?
– Конечно. На вид ей года двадцать два, страшненькая, прыщавая…
Это описание меня удивило. Я была практически уверена, что стажера подкупила Тенькова. Кто, если не она? Уж не секретарша ли Портнова? Она как раз была прыщавенькая.
– Ты догадываешься, кто это?
– Да, на девяносто девять процентов.
– Это много. А у меня, собственно, на этом все.
– Антон, спасибо тебе за все, выздоравливай и твори для широких народных масс! Уверена: при тебе такого бы казуса не произошло.
– Ну разумеется. Ты, Поля, не волнуйся, я найду способ, как наказать Серегу. Он у меня надолго запомнит, как грешить необъективностью.
– Но ты уж его больно не бей. Молодой еще, глупый. Думал, наверное, что взятки журналистам – дело привычное…
– Не переживай, обойдусь без физического насилия.
Сев в машину, я подумала о том, что противостояние продолжается. Портнов догадался, что хулиганы не случайно избили его незадолго до судебного процесса над Курниковой. Лишенный возможности лично контролировать ситуацию, Артем заслал в зал суда свою любовницу. Конечно же Людмила рассказала ему про Галину, которая, пытаясь помочь Ксении, уламывает Радченко дать правдивые показания. Возможно, Портнов даже догадался, что эта Галина и та, которая приходила к нему в адвокатскую контору, одно и то же лицо. Собственно, для этого много ума не надо. И так очевидно, что Галина Атаманова не нуждалась в услугах адвоката, а просто его прощупывала. Как еще объяснить, что она слезно просила защищать ее интересы на бракоразводном процессе, а потом вдруг исчезла? Только так, и никак иначе. Тенькова тоже собиралась меня прощупать, но у нее ничего не получилось. Да и вообще все пошло наперекосяк. Не так, как хотели Щербаков с Портновым. Курникову оправдали, и эта парочка стала ее гнобить. Артем позаботился о том, чтобы все горовчане считали Ксению преступницей, а Игорь бессовестно унижал ее при всем коллективе «Астры».
